Мой опасный возлюбленный - Линси Сэндс

Инес кивнула и спустилась с последней ступеньки. Сделав два шага, она огляделась.

— В чем дело? — спросил Томас, подходя к ней.

— Я просто хотела найти дамскую комнату, — ответила она, поморщившись.

— Она опять тебе нужна? — спросил Томас с удивлением и тут же подумал, что если бы она была там, то должна знать, где находится туалет.

— Опять? Я там не была с тех пор, как мы вышли из отеля, — сказала Инес, рассмеявшись. — Ах, вон она. Я быстро.

Томас в замешательстве смотрел ей вслед, наблюдая, как она исчезает в дверях, на которых висел соответствующий указатель. Затем он отвернулся, подошел к стойке и рассеянно уставился на товары, выставленные в стеклянной витрине, но из головы не выходили последние слова Инес.

«Опять? Я там не была с тех пор, как мы вышли из отеля», — сказала она, но ведь она уже выходила в дамскую комнату.

— Ох уж эти женщины, кто их поймет?

Томас поднял глаза от витрины и увидел мистера Рыжеволосого, который ранее проявлял пристальное внимание к Инес.

— Они могут проторчать там целую вечность, верно? — усмехнувшись, произнес парень и, пожав плечами, кивнул в сторону дамской комнаты. — Чем могу помочь, сэр?

Томас пристально посмотрел на парня и, сосредоточившись, начал читать его мысли. Это был целый ворох обрывочных мыслей: от недовольства своей работой и жизнью в целом до опостылевших любовниц, потом Томас случайно зацепил воспоминание о том, как чуть раньше Инес спускалась вниз и парень показал ей, как пройти в дамскую комнату, параллельно прыгали скабрезные размышления о том, что было бы неплохо проскользнуть за этой лохматенькой и…

— Я готова.

Томас оставил парня наедине с его мыслями и обернулся к широко улыбающейся Инес.

— Так мы идем?

Томас кивнул и, пропустив девушку вперед, зло посмотрел на мистера Рыжеволосого, тот ответил виновато-непонимающим взглядом, но Томас уже обратился к своей спутнице:

— Инес!

— Да? — Она расслабленно и даже весело посмотрела на него.

Чуть помедлив, он все-таки попросил:

— Пожалуйста, расскажи мне все, что ты помнишь с того момента, как мы вошли в кафетерий, и до этой минуты.

— Рассказать тебе, что я помню? — с удивлением переспросила она.

—Да. Я понимаю, что просьба звучит несколько странно, но это может быть очень важно…

С минуту Инес в замешательстве смотрела на него, затем, по-видимому, сообразив, что Томас не стал бы просто так обращаться к ней со столь странной просьбой, пожала плечами и начала:

— Хорошо… ну… мы вошли, подошли к стойке, ты предложил мне выбрать что-нибудь, потом я пошла искать столик, а ты остался дожидаться заказа. На первом этаже свободных столиков не было, поэтому я поднялась наверх, нашла два свободных столика, выбрала тот, что у окна, и села. Ты подошел через минуту и принес кофе и кексы. Мы попили, поели, поговорили, а потом спустились вниз. Я отправилась в дамскую комнату, ты остался ждать у стойки, а потом мы вышли. — Она подняла брови. — Теперь объясни, зачем я сейчас все это тебе рассказывала?

Чтобы скрыть свою озабоченность, Томас отвел глаза. Он не мог прочесть ее мысли, чтобы узнать, не скрывает ли Инес что-нибудь, но ей не было никакого резона это делать. Она абсолютно ничего не помнила о своем первом походе в дамскую комнату. А она, вне всякого сомнения, была там, ведь бармен сам показал ей дорогу в туалет и даже видел, как она вошла туда, это было ясно из его мыслей, но вот дальше… а дальше все предельно ясно: кто-то из бессмертных вторгся в ее сознание, стер толику памяти, и именно поэтому Инес не помнила, что уже спускалась в дамскую комнату.

Приходится признать, что сознание Инес вновь проконтролировали и часть ее памяти опять стерли.

— Томас, — Инес взяла его под руку и доверительно прильнула к нему, — зачем тебе понадобилось это повторение пройденного?

Томас открыл было рот, чтобы ответить, но замешкался, вспомнив, какой расстроенной и уязвимой она показалась ему, когда в Амстердаме кто-то вторгся в ее сознание. Он не хотел снова расстраивать ее. Сейчас ему больше всего хотелось подхватить ее на руки и унести в их первый, пусть даже арендованный дом, чтобы знать, что его суженая в безопасности и никто больше не сможет вторгнуться в ее память.

Резко остановившись, он быстро огляделся, внимательно присматриваясь к немногим прохожим. Казалось, никто не обращает на них внимания, но он чувствовал, что кто-то за ними следит.

— Томас?

Он посмотрел на Инес и заметил, что она несколько обеспокоена. Его Инес умная женщина и догадывается, что что-то не так. Широко, хотя и искусственно улыбнувшись, Томас обнял ее за плечи и, чуть прибавив шагу, солгал:

— Мне просто захотелось услышать твой голос. У тебя очень интересный акцент — португальский, на который наслаивается английский. Звучит просто очаровательно.

Инес рассмеялась; почувствовав, что она расслабилась, Томас с облегчением вздохнул.

— Это не у меня акцент, а у тебя.

— Ну нет. У меня вообще нет никакого акцента, — возразил Томас и снова окинул улицу, как он надеялся, безразличным взглядом.

Теперь, когда за ними следили, — а он был в этом почти уверен, — Томас постоянно чувствовал на спине чей-то взгляд, но увидеть того, кто следит за ними, ему пока не удалось, несмотря на то что он уже дважды пытался внезапными остановками выявить соглядатая.

— Это у тебя акцент.

Инес упрямо мотнула головой и сказала:

— Ладно, мы оба говорим с акцентом. А теперь нам следует поговорить о мадам Маргарет Аржено и попытаться придумать, как найти ее.

Томас кивнул, хотя думал только о том, кто мог проконтролировать его суженую. И в первом, и во втором случаях это заняло совсем немного времени, так что никакого вреда ей причинить не могли. Она отсутствовала десять или пятнадцать минут в первый раз и чуть более пяти минут в кафе.

Может, она видела или слышала что-то, что не предназначалось для ее глаз и ушей? Возможно, она видела Маргарет, подумал он, но тотчас вспомнил, что эта мысль, уже приходила ему в голову, когда в Амстердаме он понял, что ее проконтролировали, но тогда телефон оказался вовсе не у Маргарет.

Поразмыслив, Томас вспомнил, что Инес высказала мысль, что кто-то не хотел, чтобы она поняла, что они идут по следу грабителя, а не Маргарет. Теперь Томас еще раз обдумал эту мысль.

— Ты что-то помрачнел и молчишь, — сказала Инес. — О чем ты думаешь?

Томас ответил не сразу, поколебавшись, он наконец признался:

— Я думаю о том первом случае в Амстердаме, когда кто-то вторгся в твою память.

Инес резко остановилась.

— О первом случае?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});