Черная смерть - Иван Стрельцов

Автоматчики, накрывшись камуфляжной сеткой, полностью слились с окружающей средой. Снайперы разделили тропу на участки так, чтобы их цели не перекрещивались и на одного террориста не тратить больше одной пули.

— Я работаю первым, — объявил Виктор, расчехляя оптику на автомате. — А если что, присоединяйтесь.

Стрелки понимающе кивнули. На боевых не до лишних напоминаний, тут все держится на дисциплине, слово старшего — закон для подчиненного. Каждый, оборудовав огневую, готовил оружие к стрельбе.

С противоположной стороны находился Факельщик, он первоначально установил пулемет и несколько раз повел стволом слева направо, определяя сектор стрельбы. И негромко пробормотал:

— Н-да, а ведь действительно, в горячке боя и своих могу запросто «причесать». Нужно принимать меры. — Впрочем, в этом ничего сложного для него не было, опыт был наработан еще со времен Второй мировой войны. Достаточно было установить препятствие по ходу движения ствола, и безопасный сектор обеспечен. В данном случае препятствиями могли послужить пара колышков для навеса из маскировочной сетки, типа «зонт».

Через десять минут все приготовления были закончены, засада оборудована, хотя внешний горный пейзаж у тропы никак не изменился. Снова потекли тягостные минуты ожидания, пять, десять… полчаса. Солнце начинало немилосердно палить, пот тонкими струйками стекал по лицам. Бойцы диверсионного отряда, все, как один, с нетерпением ждали развязки, и каждый из них в глубине души терзался сомнениями: а если командование ошиблось и террористы пошли другой дорогой? Конечно же, это гарантировало бескровное возвращение на базу, но также гарантировало и невыполнение поставленной задачи. Последствия этого предсказать никто не мог.

— Идут, — тихо шепнул лежащий рядом со Стрелком Ковбой. Виктор тоже заметил движение в начале тропы, он прижался правым глазом к резиновому наглазнику оптического прицела, но внезапно заметил, что это возвращаются высланные в дозор проводник Синицын и Леший. Они шли быстрым шагом, почти бежали, Александр призывно взмахнул рукой, показывая, что противник на подходе, и они внезапно исчезли из поля зрения. Их место было в резерве. Террористы появились буквально через минуту. Сквозь призму оптики Савченко мог четко разглядеть впереди идущего боевика. Широкоплечий крепыш с одутловатым лицом, носом картошкой и подковообразными усами а-ля «Песняры». На его груди болтался десантный вариант «АК-74» с длинным пулеметным магазином. Вслед за усачом продвигались двое мужчин примерно одного с ним возраста, также облаченные в камуфляж и вооруженные. Дождавшись, когда вся террористическая группа вместе с заложниками вышла на тропу, Виктор поймал в перекрестие оптического прицела широкий лоб «Песняра», затаил дыхание и плавно потянул спусковой крючок…

К анонимному звонку «доброжелателя» Сервант отнесся самым серьезным образом. Прятаться за высоким забором своей усадьбы было не с руки, это могли расценить, как проявление слабости. Поэтому каждый день приходилось мотаться по своим «точкам», демонстрируя врагам и друзьям неустрашимость. Но при этом охрана воровского авторитета в один прекрасный день была увеличена вдвое кроме того, были наняты спецы из охранного агентства, которые должны были проверять машины Серванта на наличие взрывных устройств.

Но главное заключалось вовсе не в этом, главное было в том, что по всему району, да что там району, по всему городу двинулись толпы «шестерок», которые рыскали повсюду в поисках «мочил», темнокожих арабов.

Первый день прошел безрезультатно, никого подходящего на роль киллеров пока не нашли.

— Сервант, а может, тебе дезу засадили? — с сомнением почесал бритый затылок Грач, «правая рука» авторитета, когда-то бывший подчиненный морского диверсанта. Уж слишком он уважал своего шефа, поэтому произнес по-военному «дезу», а не «лапшу повесили».

— Грач, да нет смысла впуливать мне дезу, — покачал головой авторитет, пытаясь вилкой разломать котлету по-киевски. Аппетита не было совсем, вот он и издевался над мясным продуктом. Как обычно, каждый вечер Сервант проводил в своей штаб-квартире, известной всему городу под вывеской японского ресторана «Фудзияма».

— Для чего мне заряжать порожняк? Чтобы напугать меня? Так, наверное, уже убедились, что я не из пугливых.

С перепугу в бега не подался.

— А если они хотят наши силы распылить? — продолжал упорствовать Грач.

— Ага, — рассмеялся Сервант, — будут проводить войсковую операцию.

Авторитет хотел еще что-то сказать, но внезапно тихонько приоткрылась дверь отдельного кабинета, где они заседали, и проем заслонила широкоскулая физиономия одного из личных гвардейцев Серванта.

— Чего надо? — суровым голосом спросил Сервант, недовольно нахмурившись. Он не любил, когда без весомой причины его беспокоили.

— Тут это, шеф, — растерялся мордатый, переступая с моги на ногу. Перед своим главным начальником он явно робел.

— Ну? — Брови бывшего боевого пловца грозно нахмурились.

— Так это, — совсем сконфузился браток, но тут же нашелся и добавил: — Нашли их, черных мочил.

— Где? — вскочив, в один голос взревели Сервант и Грач.

— Так это. Сидят два негатива в тачке напротив кабака, уже два часа сидят.

— Оружие у них видел? — Грач все еще пытался отстоять свою версию о дезинформации.

— Стволов не видел, — честно признался Мордатый. — Только Тема подходил к ним, ну, типа того «под мухой», и говорит, что на «торпеде» у негативов ваша фотка, шеф.

— Надо брать субчиков и вытряхнуть до самой изнанки, — со всем рвением предложил Грач, ему хотелось реабилитироваться за свою недальновидность.

— Да на кой хрен они мне нужны? Я и так знаю, что Азим меня заказал, — отмахнулся Сервант.

— Так что же нам делать? — не понял Мордатый.

— Мочить, — спокойно ответил авторитет и добавил: — Но только тихо, сегодня обойдемся без шоу. Ясно?

— Ясно, — уже дуэтом ответили Грач и Мордатый.

— А раз ясно — вызывайте Робин Гуда, заодно тащите и мой раритет, — приказал Сервант.

Двое боевиков из прикрытия полковника Аббаса терпеливо сидели в неприметных «Жигулях», которые несколько часов назад вместе с координатами штаб-квартиры и фотографией Серванта передал человек Азима. Ждать при шлось долго, приговоренный авторитет не спешил покидать свой ресторан. Хотя время для настоящих бойцов не имело никакого значения, а они были настоящими бойцами с обширным боевым опытом.

Ночная улица все больше пустела, вскоре возле ресторана совсем стало безлюдно, только возле входа в «Фудзияму» перекуривали двое парней крепкого сложения. Вскоре к ресторану подъехали две иномарки — «Шевроле Блейзер» серебристого цвета и черный блестящий «шестисотый» «Мерседес».

— А вот и кортеж пожаловал, скоро, значит, и наш баран появится, — оживился один из ливийцев.

— Я тоже так думаю, — согласился второй. Оба киллера извлекли из-под сидений удобные, компактные пистолеты-пулеметы, передернули в унисон затворы и навинтили на куцые стволы черные цилиндры глушителей.

— Все готово, — доложил вошедший в кабинет Грач. Ресторан уже покинул последний посетитель, и только прислуга убирала грязную посуду со столов. — Робин Гуд на позиции, готов действовать.

— О’кей, — кивнул Сервант. — Сейчас оформим негативов, давай сюда раритет.

— Слышь, командир, — не особо настойчиво предложил бригадир, помня, что авторитет терпеть не может, когда ему перечат. — Может, я все-таки пойду?

— Раритет, — рыкнул Сервант, протягивая раскрытую ладонь, похожую на лопату.

Грач пожал плечами, состроив кислую физиономию, тем не менее сунул руку под пиджак и извлек наружу странного вида револьвер. Внешне оружие напоминало бренд гражданской войны «наган», только с одним массивным отличием. У этого револьвера было два барабана, а второй располагался на конце ствола. Раритетом этот револьвер прозвали не зря, первое в мире бесшумное оружие, изготовленное по схеме братьев Митиных, образца одна тысяча девятьсот двадцать девятого года. Принцип был прост, в одном барабане находились патроны, в другом камеры, поглощающие звук. Оба барабана вращались синхронно, что обеспечивало оружию безотказность. Несколько лет назад это чудо приобрели у спившегося внука заслуженного чекиста, именно у ЧК — ОГПУ эти револьверы стояли на вооружении.

Это оружие оказалось еще и долгоиграющим, свинцовые, не облаченные пули, попав в тело, плющились до неузнаваемости, после чего экспертам уже не представлялось возможности не только идентифицировать это орудие, но даже определить его тип.

Сняв предохранитель, Сервант провернул барабан, проверяя наличие патронов. Все семь камер были заполнены их латунными шляпками. Убедившись в готовности револьвера, взвел курок и обратился к Грачу: