Врата Мертвого Дома - Стивен Эриксон

Не буди эту землю, друг мой, иначе она пробудит тебя.

— Что ж, — сказал Икарий после долгого размышления, — я отправлюсь туда в любом случае. Пойдёшь ли ты со мной, Маппо Трелль?

Не отрывая глаз от каменных плит пола, Маппо медленно кивнул.

Стена песка поднималась до самого охряного свода неба. Где-то внутри этого яростного, безумного вихря скрывалась Священная пустыня Рараку. Скрипач, Крокус и Апсалар сидели на взмыленных лошадях у начала тропы, которая вела вниз по склону холма и уходила в пустыню. В тысяче шагов впереди мир попросту исчезал.

До них доносился слабый, шипящий рёв.

— Я так понимаю, — тихо проговорил Крокус, — это не самая обычная песчаная буря.

Он пребывал в дурном расположении духа с самого утра, когда, проснувшись, обнаружил, что Моби опять исчез. В зверьке явно пробудились дикие инстинкты, и Скрипач сомневался, что они снова его увидят.

— Когда при мне говорили про Вихрь, — продолжил даруджийский вор, — я думал, это… ну… в переносном смысле. Образ, состояние — в таком роде. Так скажите мне, мы сейчас смотрим на настоящий Вихрь? Гнев богини?

— Как же восстание может родиться в сердце такой бури? — спросила Апсалар. — Тут даже глаза открыть — сложное дело, не говоря уж о том, чтобы подготовить мятеж, который охватит весь континент. Если, конечно, это не стена, за которой скрывается зона покоя.

— Похоже на то, — согласился Крокус.

Скрипач хмыкнул.

— Выбора у нас нет. Поедем вперёд.

Преследователи-гралы отстали от беглецов всего на десять минут и продолжали погонять своих не менее измученных коней. Воинов было не меньше двух десятков, и даже учитывая богоданные умения Апсалар и запас морантской взрывчатки в рюкзаке Скрипача, перспектива сражаться с гралами выглядела малопривлекательно.

Сапёр покосился на своих спутников. Ветер и солнце обожгли их лица, оставив лишь белёсые полоски в уголках глаз. Голодные, измученные жаждой, молодые люди едва держались в сёдлах от усталости, да и сам Скрипач наверняка выглядел не лучше. Хуже скорее всего, если учесть, что юношеским запасом сил он не располагал. А ведь Рараку уже отметила меня когда-то. Давным-давно. Я знаю, что нас ждёт там.

Юноша и девушка будто почувствовали колебания сапёра и ждали его решения с чем-то вроде почтения, несмотря на топот копыт, который уже раздавался на тропе за спиной.

Наконец Апсалар заговорила:

— Я хочу узнать больше… об этой пустыне. Её силе…

— Узнаешь, — проворчал Скрипач. — Лица прикройте. Поедем, поприветствуем Вихрь.

Буря обняла их, как гигантское крыло. Летящий песок словно обладал собственной волей, он неуклонно пробивался через складки телаб, будто тысячи загрубевших пальцев царапали кожу. Широкие полы плащей и концы кушаков устремились вверх, хлопая в тревожном ритме. Рёв наполнил воздух, зазвучал уже внутри головы.

Рараку пробудилась. Всё, что Скрипач чувствовал, когда в прошлый раз ехал по этой пустыне, ощущал как подспудное беспокойство, призрачное обещание кошмара под тонким слоем песка, теперь вырвалось на волю и упивалось свободой.

Пригнув головы, лошади медленно ступали вперёд, покачиваясь под порывами наполненного песком ветра. Под копытами открылась земля — плотно утрамбованная глина и каменное крошево — когда-то их укрывал слой мельчайшего белого песка, но он теперь пел в воздухе, и вместе с этим покровом с пустыни слетели и терпеливые, всеукрывающие века.

Путники спешились, закутали головы лошадям, затем повели их в поводу.

Под ногами появились кости. Проржавевшие части доспехов, колёса колесниц, останки коней и верблюдов, куски кожи, округлые камни, служившие фундаментом стен. Ранее безликая, пустыня ныне обнажила свои кости, и земля была усыпана ими так щедро, что Скрипачу оставалось только дивиться. Он и шагу не мог сделать так, чтобы под ногой что-то не хрустнуло.

Неожиданно дорогу преградил увенчанный камнями склон, который поднимался ступенями заметно выше голов спутников. Скрипач надолго остановился, а затем покрепче взялся за узду лошади и начал подъём. Оступаясь и скользя по крутому склону, путники наконец забрались наверх и оказались на дороге.

Она была вымощена искусно высеченными плитами так ровно и гладко, что между камнями едва можно было заметить тончайшие трещинки. Ошеломлённый Скрипач присел и стал разглядывать полотно дороги — это было нелегко, поскольку ветер нёс по камням потоки мелкого песка. Определить возраст дороги сапёр не смог. Он не сомневался, что даже под покровом песка на плитах должны были появиться следы износа, но не сумел их найти. Более того, инженерное искусство здесь намного превосходило всё, что Скрипачу доводилось видеть в Семи Городах.

В обе стороны дорога уходила вдаль — прямая, как стрела, насколько сапёр мог увидеть, щурясь от ветра. Она возвышалась, словно огромный волнолом, неприступный даже для такой чародейской бури.

Крокус наклонился к Скрипачу.

— Я думал, в Рараку нет дорог! — прокричал он, стараясь перекрыть пронзительный вой ветра.

Сапёр покачал головой: ответа у него не было.

— Пойдём по ней? — спросил Крокус. — Тут ветер не такой сильный…

Насколько мог судить Скрипач, дорога уводила на юго-запад, глубоко в сердце Рараку. На северо-востоке она, видимо, достигала Пан’потсунских холмов на расстоянии десяти лиг — если отправиться туда, можно выйти к холмам примерно на пять лиг южнее того места, где спутники свернули в пустыню. Особого смысла в том не было. Скрипач снова посмотрел на дорогу справа. В сердце Рараку. Говорят, там лежит оазис. В котором устроили лагерь Ша’ик и её мятежники. Сколько до него добираться? Можно ли найти воду по пути? Наверняка дорогу через пустыню прокладывали так, чтобы она проходила мимо источников пресной воды. Думать иначе — безумие, а строители этой дороги явно были слишком искусны, чтобы оказаться дураками. Треморлор… если будет на то воля богов, этот тракт приведёт нас к легендарным воротам. У Рараку есть сердце, говорил Быстрый Бен. Треморлор, Дом Азатов.

Скрипач сел на гральского мерина.

— Поедем по дороге! — прокричал он своим спутникам и указал рукой на юго-запад.

Те без возражений забрались в сёдла. Подчинились приказу, понял Скрипач, потому что оба ничего не знали об этой земле. И полностью положились на него. Худов дух, они думают, будто я знаю, что делаю. Сказать им сейчас, что идея найти Треморлор основана исключительно на вере, будто он вообще существует? И на том, что предположения Быстрого Бена обычно верны, хоть он и не любит объяснять, откуда что узнал? Сказать, что мы там скорее всего просто погибнем — если не от жажды, так от рук Ша’ик и её прихвостней-фанатиков?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});