Аптека снежного барса - Катя Водянова

хозяина аптеки.

Затем по двери ударили, как тараном, отчего та заскрипела в петлях, а вокруг проема пошли трещины и посыпалась штукатурка. Друзья или больные так не поступают, поэтому Ирвин потянулся за новой порцией магических зелий, Лестер поудобнее перехватил пистоль и встал так, чтобы в случае чего спрятаться за стену.

Дверь вылетела с третьего удара, но не упала, а криво повисла на сломанном косяке. Затем в торговый зал ворвался небольшой отряд ловчих.

— Немедленно выдайте нам мага, иначе отправитесь вместе с ним в дикие земли! — выпалил их командир.

* * *

Рана до сих пор болела и дергала, а барс недовольно ворочался. Не знаю, как ведет себя собственный зверь, но чужой будто ломал меня и жевал внутренности, причиняя этим немало дискомфорта. Жаловаться было глупо: сама же мечтала стать настоящим магом, а как стала — так одно нытье.

Мне мутило от боли, бесконечных лекарств и бушевавшей внутри энергии. Может быть дело в том, что я не хотела забирать барса себе? Он зверь Ирвина, да и Дунк тоже мечтал отдать его внуку.

Или просто впитывать в себя чужую магию не так здорово, как представлялось со стороны? Нет, глупости. Вот у Гвен зверей целый десяток — и ни единой мысли проредить стаю.

От всего этого хотелось плакать и выть, но я держалась и болтала с Ирвом и Лестером. Выражения их лиц бесценны. Как и: «ты же девушка, не можешь быть воровкой». Ради всего этого стоило ввязаться в авантюру с личиной Бринса.

Все испортили ловчие, ворвавшиеся в аптеку. У меня были документы на настоящие имя и разрешение пребывать в столице без ограничений. Формально, там не был прописан магический зверь, но его отсутствие — тоже. Только сил торговаться и спорить у меня не нашлось.

Я попыталась что-то сказать, но на меня шикнул Лестер и опустил пистоль. При этом и не убрал, словно готовился сражаться с ловчими. Ирвин же храбро отправился им на встречу, даже трость свою не прихватил.

Дальше спокойно рассказал о своем дипломе врача, о необходимости магических процедур, ссылался на какой-то указ Эдмона Ривертонга Третьего, после чего согласился оплатить откупную за временное разрешение для мага пожить в столице.

Ловчие покружились рядом со мной, потыкали какими-то артефактами, затем ушли куда-то с Ирвином. Со мной остался Лестер, такой же напряженный и молчаливый. Выдохнул он только тогда, когда ловчие убрались, а бумага от них отправилась на полку.

Откупные стоили немало, но когда попыталась расспросить Ирвина, он отмахнулся. Сказал, что отдал ненужную вещь, которую давно пора было выбросить.

Кажется, потом я снова потеряла сознание, а очнулась уже в своей кровати, укрытая теплым одеялом. По спине и шее бежали блаженные мурашки от мягкой подушки и матраса, да и рана болела куда меньше. Я попробовала потянуться и ойкнула.

Бок тут же закололо, а барс недовольно заворочался внутри. Меня сразу затошнило и закружилась голова. Еще во рту до сих пор стоял мерзкий привкус магических эликсиров.

Рядом тут же возник Ирвин. Сидел со мной все это время? Или просто на минуточку заглянул?

— Только не новые зелья, и так тошнит, — я выставила перед собой руки. Они тут же вытянулись, покрылись белой шерстью и обзавелись когтями.

Я потрясла ими, все исчезло, зато затошнило сильнее.

— У меня и на этот случай есть, — не сдавался Ирвин и все же вытащил какой-то зеленоватый пузырек. — Или давай отнесу тебя в ванную, умоешься и станет легче.

Я замотала головой и поднялась повыше на подушках. Затем опустила голову вниз, разглядывая надетую на меня рубаху. Плотная, с завязками под горло и рукавами до локтя. В такую бы влезли три меня и даже не мешали друг другу.

— От бабули твоей осталась? — спросила я, оттягивая ткань вперед, чтобы прикинуть размер.

— Лестер купил. Я предупредил его, чтобы не вздумал притаскивать полупрозрачные кружева длиной в две его ладони, а он понял слишком буквально.

— Ай, на себя примерял, зуб даю. Не ругай болезного.

— Можем из наволочки вытряхнуть твою старую, если эта не устраивает, — подмигнул Ирв.

Выглядел он неважно: бледный, под глазами синяки, а рядом с его креслом стояли три пустых пузырька с зельями. Удивительно, что он не бросил меня, после того как узнал правду. Или решил подождать, пока не очухаюсь, и сейчас торжественно выставит из дома. Заготовленная речь могла быть не только у меня.

Но он стоял рядом и смотрел с ехидной улыбкой. Еще бы, представляю, как выглядела со стороны в этой рубашке размером под шипоглава. И поворачивается же язык ругать мою кружевную!

— Она очень даже новая, перед поездкой в столицу сестры подарили, — я еще раз пошевелилась и попробовала свесить ноги с кровати. Они казались тяжелыми и опухшими, слушались плохо и от малейшего усилия тряслись. Не так я себе представляла пробуждение зверя. Думала, разом стану сильной, здоровой, привлекательной. А сама сесть не могу и наверняка похожа на чучело. — Помоги встать лучше. Соблазнил своей ванной, а я всего лишь слабая женщина, только помани чистотой — и уже не могу возразить.

И еще — хотелось сходить в туалет, поскрести зудящую кожу, сунуть голову под прохладный струи, смывая все тревоги и боль. Я попыталась встать и чуть не упала обратно.

— Ай, дольше упираешься, чем я бы тебя нес! — возмутился Ирвин и тут же подхватил меня на руки.

Перемещаться вот так оказалось куда удобнее, но мне было стыдно нагружать его больную ногу. Он ступал тяжело, подволакивая ее, при этом с шага не сбивался и держал меня крепко. А там уже показалась дверь в ванную. Действительно, дольше спорили. Хотя как он это сказал!

— Ты передразнил меня! — я с возмущением нахмурила брови.

— Подхватил навязчивую просторечную манеру, — не дрогнул Ирв. — Слишком много общался с выдуманным тобой Бринсом. Теперь ломаю голову, что было правдой в его словах, а что — плод твоей фантазии.

— Все правда, кроме происходившего в столице, я здесь впервые. До того — жил мой командир, он поработал в сыске, женился, потом молодая жена от него сбежала, а он — за ней в Дагру. Интересная история, как-нибудь расскажу.

— Да. Сейчас надо беречь силы.

* * *

Ирвин оставил Габриэллу в ванной и терпеливо ждал. Она храбрилась, но была совсем слабой, стояла и то с трудом. Но вламываться к ней