Очерки истории цивилизации - Герберт Уэллс

10

В следующем году персидские войска, которые находились в Фессалии под командованием Мардония, вторглись в Среднюю Грецию. Они были разгромлены — и сам Мардоний погиб — в кровопролитной битве при Платеях в 479 г. до н.э. В тот же самый день сокрушительное поражение потерпели одновременно

корабли и сухопутные войска персов около мыса Микале на малоазиатском побережье, между Эфесом и Милетом. Опасаясь греков, персы вытащили свои корабли на берег и обнесли их стеной. Однако греки решительно атаковали и взяли приступом это укрепление. Затем они отплыли к Геллеспонту и уничтожили то, что еще оставалось от плавучего моста.

Персам, бежавшим из Платей, впоследствии с огромным трудом удалось переправиться через Босфор.

Воодушевленные поражениями прежде могучей Персии, ионийские города, как пишет Геродот, во второй раз подняли восстание против персов.

На этом завершается девятая книга «Истории» Геродота. Он родился в 484 г. до н. э., так что во время сражения при Платеях ему было девять лет. Многое из того, что нашло отражение в его «Истории», Геродот узнал от участников и свидетелей этих событий.

Боевые действия тянулись еще достаточно долго. Греки поддержали восстание в Египте против персидского владычества и безуспешно пытались взять Кипр. Можно считать, что эта война окончилась лишь около 449 г. до н. э. К этому времени греческое побережье Малой Азии и греческие города на Черноморском побережье в большинстве своем были освобождены, но Кипр и Египет все еще оставались под властью персов. Геродоту, родившемуся в персидском подданстве в ионийском городе Галикарнасе, к тому времени уже исполнилось тридцать пять, и после заключения мира он, должно быть, воспользовался первой же предоставившейся возможностью посетить Вавилон и Персию. Когда он приехал в Афины около 438 г. до н.э., его книга, вероятно, была уже написана.

Мысль о всегреческом союзе для похода на Персию не была совершенно новой для Геродота. Некоторые его современники полагали, что Геродот взялся за написание «Истории», чтобы заставить греков еще раз задуматься об этой возможности. Геродот описывает, как зять Гистиея Аристагор показывает спартанцам «бронзовую табличку, на которой была вырезана карта всей земли со всеми морями и реками». Он вкладывает в уста Аристагора следующие слова:

«Эти варвары трусливы в бою. Вы, напротив, достигли наивысшего умения в ведении войны. Они сражаются с помощью луков и стрел, и коротких копий, они идут в бой, одетые в кожаные штаны и шапки. Ваше вооружение и дисциплину можно считать безупречными. Их легко завоевать. Нет на земле народов, которые обладали бы тем, что есть у них: золото, серебро, бронза, вышитые ткани, животные и рабы. Все это станет вашим, если вы того пожелаете».

Это было сказано за сотню лет до того, как нашелся человек, который смог осуществить это.

Ксеркс был убит в своем дворце около 465 г. до н. э., и с тех пор Персия больше не предпринимала попыток продолжить завоевания в Европе. А Греция внезапно принялась создавать свою литературу и оставила по себе память, какой не оставил прежде нее ни один народ.

После 479 г. до н. э. выдохшаяся империя Царя царей вступила в эпоху своего заката. На сцене появляются Артаксеркс, Ксеркс II, Дарий II; восстают Египет и Сирия, восстают мидяне; Артаксеркс II и Кир III, его брат, борются за престол.

Персия повторяет историю Вавилонии, Ассирии и Египта более древних времен. Это автократия, вернувшаяся к своему естественному состоянию дворцовых заговоров, запятнанному кровью величия и нравственного убожества. Но эти склоки послужили причиной появления на свет одного из шедевров греческой литературы. Кир III набрал армию из греческих наемников и повел ее на Вавилон против своего брата, и был там убит в самый миг своей победы над Артаксерксом II. Десять тысяч греков, лишившись своего нанимателя, отступили к побережью (401 г. до н. э.), и это отступление было увековечено в «Анабасисе», первых военных мемуарах, их предводителя Ксенофонта (ок. 430-355 до н.э.).

Убийства, бунты, подавление бунтов, различные бедствия, коварные союзы и низкие измены; таков характер истории Персии тех дней.

«Артаксеркс III, как говорят, был бит Багоасом, который посадил Арса, младшего из царских сыновей, на престол только для того, чтобы убить его, как только он стал пытаться править самостоятельно».

История тем временем идет своим чередом. Афины, вступившие в эпоху процветания после изгнания персов, были опустошены эпидемией чумы в 429 г. до н. э. От эпидемии умер Перикл, величайший из их правителей. Но среди всей этой неразберихи «десять тысяч» Ксенофонта, которые разбрелись по греческим городам, не переставали повторять, уже из своего собственного опыта, высказывание Аристагора о том, что Персидская держава — это богатая развалина, которую легко будет прибрать к рукам решительному человеку.

Глава двадцать первая

ГРЕЧЕСКАЯ МЫСЛЬ, ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО

1. Афины времен Перикла. 2. Сократ.

3. Платон и Академия. 4. Аристотель и Ликей.

5. Философия начинает рассуждать о неземном.

6. Достижения и ограниченность греческой мысли.

7. Первая художественная литература греков.

8. Греческое искусство

1

Греческую историю в сорокалетие после Платей и Микале можно считать сравнительно спокойной и мирной. Случались и войны, но они не носили долговременный характер. В Афинах у тех, кто не испытывал недостатка досуга и средств, появилась возможность реализовать свои самые разнообразные наклонности. И благодаря счастливому стечению обстоятельств, а также исключительным свойствам характера небольшой группы людей, эти возможности и свободное время принесли самые выдающиеся, неповторимые плоды.

Письменность, которая передавала звуки и особенности разговорной речи, сделала возможным существование литературы. Появилось множество прекрасных литературных произведений. Эпоху своего расцвета переживала и греческая скульптура. Были собраны и обобщены первые основания науки, заложенные ранними философами (Фалесом и др.) из городов ионийской Малой Азии. Но затем долго тлевшая вражда между Афинами и Спартой прорвалась наружу ожесточенной и изнурительной войной, подорвавшей в конце концов жизненные силы этого творческого расцвета.

Эта война в истории известна как Пелопоннесская война. Она продолжалась почти тридцать лет (с 431 по 404 до н. э.), и на нее были истрачены все силы Греции. Поначалу верх брали Афины, затем Спарта. Затем наступил черед Фив (города, расположенного в Беотии), которые затмили собой Спарту. Последний проблеск величия Афин пришелся на период, когда они стали во главе сил союзников. История этой войны — это история кон-

фликта узких личных интересов, взрыва необъяснимой ненависти, и она давно стерлась бы из памяти людей, если бы ее перипетии и воспоминания о ней не сохранила великая литература.

Все это время Персия постоянно присутствовала на греческом небосклоне, поддерживая то один союз, то другой. К середине IV в. до н. э. Греция понимает, что ее политику будет определять и новая сила — Филипп, царь Македонский. Усиление Македонии значило для безнадежно разделенной и враждующей Греции то же, что и появление мидян и персов на рубежах Халдейского царства. Наступит время, когда Греция оторвется, наконец, от своих споров и междоусобиц и в полной растерянности обернется в сторону Македонии.

Бесцельные и губительные раздоры все так же бесцельны и губительны, даже если о них пишет великий Фукидид. В нашем кратком очерке мы не можем в подробностях рассказать об этих конфликтах, о походах и набегах, которые оставляли за собой дымящиеся развалины одного греческого города за другим. На земном шаре размером в один метр Греция — слишком маленькое пятнышко, а для короткой истории человечества столетие раздоров, отделяющее Саламин и Платеи от времени возвышения царя Филиппа, сжимается до мелкого, почти неслышного всплеска противоречий, неприметного эпизода в быстро меняющихся обстоятельствах судеб как отдельных людей, так и целых народов.

Но чему не суждено утратить своего значения — так это литературе, которую создавала Греция во время кратких передышек, в те неспокойные дни, которые отвела ей история. Этой литературе суждено было в значительной мере повлиять на формирование интеллектуального процесса у всех сложившихся в дальнейшем европейских наций и стать неотъемлемой основой нашей духовности.

Вот что говорит в этой связи профессор Гилберт Мюррей:

«Внешнеполитическая история греков, конечно же, как и всех других наций,— это война и дипломатия, жестокость и обман. Внутренняя история, история мысли, чувств и характеров — вот в чем их величие. Им приходилось справляться с трудностями, которые теперь почти не преграждают нам путь. У них практически не было опыта, все приходилось делать впервые, они были исключительно ограничены в материальных ресурсах, но их эмоции, их «желания, страхи и гнев», видимо, были сильнее и неукротимее наших. И все же они создали Афины Перикла и Платона».