Подлинная история тамплиеров - Шаран Ньюман

За два года до арестов тамплиеров в Ливонии судили тевтонских рыцарей. В числе выдвинутых против них обвинений были «заключение в узилище епископа Риги, посягательство на церковные привилегии, противодействие миссионерам, развращенность в рядах ордена, а также продажа замков и оружия литовцам». Тевтонцы и в самом деле были повинны в значительной части этих прегрешений, но у них не было противника, похожего на Филиппа IV, и, напротив, была собственная территория, где они могли отбиваться от нападения, а потому все обошлось, и Орден тевтонских рыцарей не пострадал.

В середине пятнадцатого века один монах-картезианец написал историю различных орденов, придав ей форму диалога между матерью и сыном. Дойдя до Ордена тевтонских рыцарей, мать описывает, как орден зародился, и при этом замечает, что эти братья следовали уставу госпитальеров, а не тамплиеров. Вначале они действовали как благородные защитники веры, говорит она, «но теперь — увы! — сбитые с праведного пути стремлением к богатству, они пытаются низвергнуть почти все прочие ордена и подлым образом подчинить себе все страны!»[398].

В 1525 году королевство тевтонских рыцарей в Пруссии превратилось в протестантское герцогство. К тому времени количество членов ордена там сильно поубавилось. Молодые братья оставили орден и женились. Рыцари постарше остались верны своим монашеским обетам и разошлись по различным духовным общинам. В Германии орден претерпел организационные изменения, и рыцари отправились на Балканы воевать с турками. Со временем их резиденция переместилась в Вену, и орден стал «военной и рыцарской организацией при Доме Габсбургов»[399].

Орден Калатравы

Названием своим это братство рыцарствующих монахов обязано испанской крепости Калатрава. Орден возник в 1158 году, после того как из этой крепости по неизвестным причинам ушли тамплиеры. В это время существовала большая угроза нападения мавров, обосновавшихся в Гренаде. Кастильский король Санчо III послал отчаянное письмо Раймондо, настоятелю цистерцианского монастыря в Фитеро (Наварра), умоляя о помощи. На мой взгляд, искать военной поддержки лучше было бы вовсе не в монастыре, однако так или иначе, настоятель не подкачал, пообещал помочь и заодно принял новый орден под покровительство цистерцианцев. Такова история рождения первого испанского ордена.

Тамплиеры весьма активно участвовали в реконкисте в Испании и Португалии, но при этом непременно определенную долю захваченного добра отправляли на Святую землю для поддержки королевств крестоносцев. А поскольку местные владыки полагали, что дел достаточно и дома, то они всячески поддерживали испанский орден рыцарей-монахов, проявлявших безусловную верность своей стране.

Санчо посодействовал благоприятному началу деятельности Ордена Калатравы, не только передав ему сам город и крепость с таким названием, но добавив еще и селение с землями в более безопасном месте. Ордену также посулили доходы от других городов, если рыцарям удастся их завоевать. Все эти дары, вкупе с обещанием известной доли добычи от других победоносных операций, весьма взбодрили братьев Калатравы.

Местные жители также высоко оценили служение своих рыцарей, что подтверждается многочисленными записями о передаче им в дар поместий и прав на земли. Выгодной для нового ордена стала и связь с цистерцианцами, которые, подобно тамплиерам, были подотчетны в своей деятельности не местным епископам, а самому папе. Это, как и следовало ожидать, привело к определенным трениям с испанским духовенством, но вместе с тем и приносило осязаемый доход.

Рыцари Калатравы действовали весьма активно, бок о бок с другими военными орденами участвуя в большинстве сражений на Пиренейском полуострове в течение двенадцатого и тринадцатого веков. Потеряв в 1195 году Калатраву, они продолжали защищать крепость Сальватьеру, пока не вынуждены были сдать и ее. Но в июле 1212 года этим неунывающим воинам удалось вновь захватить город, давший им название.

Испанские ордена занимались и оказанием медицинской помощи раненным в сражениях воинам. В Кала-траве располагалось по меньшей мере шесть лазаретов. Начальник одного из них, Санта Олалла, сопровождал армию, «дабы пользовать рыцарей и пеших воинов, раненых и пребывающих в нужде, всех мучимых разными хворями, а с ним были капеллан, который при надобности соборовал умирающих, и искусный хирург для исцеления страдающих от ран»[400]. В этом плане они как бы совмещали обязанности тамплиеров и госпитальеров.

Орден Калатравы вобрал в себя более мелкие братства — Орден Святого Хулиана дель Перейро в Леоне и Орден Ависа в Португалии. В Кастилии и Леоне существовали также Орден Сантьяго и Орден Алькантара. На этой территории находились и командорства тамплиеров, но кастильские короли предпочитали иметь дело с местными орденами.

И, похоже, оказались правы в своих предпочтениях. Военные ордена Пиренейского полуострова не рассчитывали на поступления средств из других стран, военные действия международного масштаба их не затрагивали, и благодаря этому они сосредоточили свои усилия на основной цели — изгнании мавров из Испании. Эта задача была полностью решена в 1492 году.

Орден Святого Лазаря

Одним из наиболее любопытных военных орденов в истории было братство Святого Лазаря. Членами этого ордена, по крайней мере на раннем этапе его существования, становились почти исключительно прокаженные.

В 1130 году некий бургундец по имени Видо Корнелли, «решивший, что он заразился проказой», пожелал уехать в Иерусалим, чтобы вступить в Орден тамплиеров и посвятить себя служению в этом ордене до конца своих дней. Судя по перечню свидетелей его обета, Видо принадлежал к знатному роду. Перед тем как отправиться на Святую землю, он позаботился о материальном обеспечении жены и детей и, прибыв в Иерусалим, в соответствии со своей клятвой стал тамплиером, хотя, будь Видо Корнелли и впрямь болен проказой, рыцарям Храма пришлось бы изыскивать способ позаботиться о своем брате, когда его недуг основательно подточит его здоровье.

В то время в Иерусалиме уже существовал приют для прокаженных. Как и многие другие подобные учреждения, он носил имя святого Лазаря. В Евангелиях встречаются два человека с таким именем. Один был нищий, который лежал у ворот богача в струпьях и умер, не дождавшись помощи. После смерти он попал на небеса, а жестокосердный богач, когда пришло его время умереть, попал в ад[401]. Этого несчастного нищего вполне можно считать прокаженным, а евангельская притча говорит нам о неизбежном наказании за отказ поделиться своим добром с неимущим. Другим, более известным библейским персонажем был Лазарь из Вифании, брат Марии и Марфы, которого Иисус воскресил из мертвых, — тут уместно напомнить, что многие люди в те времена воспринимали прокаженных как живых мертвецов. Какой же из этих Лазарей дал имя ордену? Не исключено, что оба. Подобно Марии Магдалине, святой Лазарь, почитаемый в Средние века, мог быть неким слиянием в один образ двух людей с одинаковыми именами.

Итак, когда Видо принес клятву при вступлении в Орден тамплиеров, приют для прокаженных имени Святого Лазаря уже существовал. Строго говоря, он располагался не в самом Иерусалиме, а снаружи, вблизи внешней городской стены. И хотя люди в то время еще не считали проказу Божьим наказанием за грехи, источник недуга был им неизвестен, а потому большинство таких домов строилось на удалении от густонаселенных частей города.

Королевские семьи Иерусалима, начиная с Фулка и Мелисанды, делали щедрые пожертвования «церкви и обители недужных» Святого Лазаря. Большинство знатных родов латинских королевств следовали их примеру. Среди свидетелей, ставивших подписи на грамотах о таких дарах, встречалось немало тамплиеров, в том числе приписанных к самому иерусалимскому Храму. Это может навести на мысль, что уже на раннем этапе существования Ордена тамплиеров его братьями совместно с приютами для прокаженных принимались специальные меры по оказанию помощи заболевшим проказой рыцарям. Однако надо помнить и о том, что иерусалимский Храм Соломона был местом оживленным, часто посещаемым различными людьми для обсуждения деловых вопросов и заключения сделок. Люди эти, возможно, с готовностью поделились бы с прокаженными своим добром, но при этом вряд ли стремились с ними встречаться. Так что мы не можем категорически утверждать, что в те времена между храмовниками и братьями Святого Лазаря существовала тесная связь.

Приблизительно в 1153 году приют Святого Лазаря обрел дополнительную функцию: он стал домом для больных проказой рыцарей, которые все же оставались достаточно крепкими, чтобы сражаться. Первым известным нам управляющим дома Святого Лазаря был некий Варфоломей, который снабжал недужных водой и всячески о них заботился. В 1155 году Альмарих, сын Фулка и Мелисанды, подарил усадьбу «братьям приюта Святого Лазаря в Иерусалиме и Гуго из обители Святого Павла, который является магистром сего и всех прочих приютов для прокаженных».