Мир-ловушка - Антон Орлов

После завтрака отправились в путь. Не по дороге, а лесом, вдоль опушки, скрываясь за деревьями. Если твой спутник – здоровенный чешуйчатый монстр с зубастой пастью, странники и местные жители могут среагировать на ваше появление неадекватно. Шертон решил пощадить их нервы.

Он первый отметил, что дорога, параллельно которой они двигались, слегка приподнята над местностью: основанием служила пологая насыпь высотой около ярда, укрепленная тесно посаженным кустарником. Через каждые десять-пятнадцать ярдов в каменном парапете пробиты отверстия для стока воды. Обитатели Облачного мира неспроста затратили столько усилий: наверно, здесь нередки сильные дожди и наводнения.

Эта догадка подтвердилась, когда он расспросил крестьян в деревне, где покупал хлеб и сыр. Панадарские деньги крестьяне после опасливых колебаний взяли, однако на Шертона глазели, как на выходца с того света. Он не мог понять, в чем дело, пока одна женщина не спросила, что случилось с его кожей. Загар. Здесь не было загорелых людей – и быть не могло, ибо солнечные лучи никогда не пробивались сквозь толстую облачную крышу.

С едой и информацией Шертон вернулся к своей компании, которая дожидалась его в лесу. Нэрренират лежала, растянувшись на траве, Роми и Лаймо сидели около нее. Беседа протекала мирно, без взаимных наездов.

– Это не похмелье, – услыхал Шертон хриплый голос богини. – У меня никогда не бывает похмелья. Просто слабость, кружится голова. Странные ощущения… как у человека.

– Вы могли подхватить какую-нибудь заразу в том болоте, – высказал предположение Лаймодий.

– Исключено, у моего тела абсолютный иммунитет. Я специально об этом позаботилась. Ничего не понимаю…

– Арс, она заболела, – повернулась к Шертону Роми. – Нужно дать ей побольше хлеба!

Съев четыре круглые румяные булки и головку сыра, Нэрренират не почувствовала себя лучше. Она больше не носилась по лесу, топча кустарник, а плелась позади, все чаще останавливаясь для передышки. Шертон обратил внимание на заторможенность ее движений. Вот теперь бы в самый раз от нее отделаться, но Роми заявила, что бросать ее жалко, а Лаймо добавил, что это будет кощунством – богиня все-таки! Крепко же ему засадили в голову преклонение перед богами, подумал Шертон.

– Да неважно, богиня или нет, – возразила Роми, склонная к свободомыслию в гораздо большей степени, чем налоговый чиновник. – Она может умереть, и мы поступим плохо, если оставим ее совсем одну.

После обеда наткнулись на другую дорогу, грунтовую. Там, где она пересекалась с каменной, в парапете были устроены воротца с деревянными створками, запертыми на засовы.

– Свернем? – предложил Лаймо.

– Не стоит, – отозвался Шертон. – Каменный тракт ведет в Суаму, здешнюю столицу. Туда и пойдем.

В новую деревню за едой они отправились втроем, пообещав Нэрренират, что обязательно вернутся.

– Арс, что с ней? – спросила Роми, шагая рядом с Шертоном по блеклой траве.

– Не знаю. В болезнях богов я не разбираюсь.

– Мы ее плохо кормим, – вмешался Лаймодий. – Она ведь громадная, ей нужно много еды.

– Тогда давайте купим ей побольше вкусного, – предложила Роми. – Может, тогда поправится… О, смотрите, здесь строят дома из цельных бревен!

– Потому что бревна для них – самый дешевый строительный материал, – наставительным тоном сказал Лаймо.

Ему хотелось показать свое превосходство над этой девчонкой. Она совершила преступление, она пыталась разбить ему голову, из-за нее все они угодили в Облачный мир – и, несмотря на это, Шертон, секретный императорский агент, обращается с ней мягче и заботливей, нежели с законопослушным гражданином Лаймодием Гортониусом, сотрудником Департамента Налогов и Сборов. Несправедливо. Роми ему не нравилась. Дерзкая, самонадеянная, непочтительно отзывается о великих богах – если Лаймо позволял себе что-нибудь в этом роде, мать тут же давала ему увесистый подзатыльник, а она ведет себя так, словно ей все можно!

В деревне их появление вызвало переполох. Крестьяне с настороженным удивлением разглядывали загорелых Шертона и Лаймо, а на Роми таращились, разинув рты. Пока Шертон покупал в крайнем домике продукты, поглазеть на пришельцев сбежалось полдеревни. Люди охали, перешептывались, хихикали, потом из толпы вышел староста с окладистой бородой и объяснил, неодобрительно покачивая головой, что девка в мужской одежде – это грешно и богопротивно. Ее надобно переодеть по-людски, а не то высшие силы прогневаются.

– Значит, здешние боги еще вреднее наших, – заметила Роми. – По крайней мере, наши не интересуются, как мы одеты.

На беду, сказала она это достаточно громко. Староста услыхал. Деревню они покинули, провожаемые проклятьями, улюлюканьем и похабной руганью. Если б Роми и Лаймо были вдвоем, вдогонку полетели бы комья грязи и камни, но крутой вид Шертона отбил у деревенских охоту доводить дело до физического контакта.

– Когда путешествуешь, приходится считаться с местными обычаями и предрассудками, – оглянувшись на оставшиеся позади бурые домики, сказал Шертон. – При случае купим тебе дамскую одежду, а пока возьмешь мою шляпу. Надвинешь на лоб, спрячешь волосы – и вполне сойдешь за мальчишку.

По обе стороны от каменной дороги тянулись грядки, разделенные хлипкими изгородями на прямоугольники неравной величины. Дальше поднимались к небесам желто-коричневые древесные гиганты – они слегка покачивались, и казалось, будто они задевают своими плоскими колючими верхушками облачный небосвод. Между стволами зеленел низкорослый подлесок. Небо стало темнее, а даль туманней: приближались сумерки.

– Идемте скорее, – предложила Роми. – Вдруг она почувствует себя хуже?

– Знаешь, почему ты о ней заботишься? – Лаймо не терпелось выплеснуть накопившееся раздражение, и смолчать он не смог.

– Почему? – прищурилась Роми.

– Я не хочу бросать ее, потому что она великая богиня. Каковы бы ни были боги Панадара, мы должны почитать их. – Он повторял слова, которые бессчетное число раз слыхал от матери. – Низшие должны чтить высших, это наша доля. А ты не чтишь никого! У тебя на руке Знак Нэрренират, ты ей нравишься, и на самом деле тебе это приятно, как бы ты ни притворялась. Это льстит твоему непомерному самолюбию!

– Что?!

Роми остановилась и повернулась к нему, охваченная бешенством. Ее выдержки хватило ровно на две секунды, а потом она треснула Лаймо кулаком по носу. Тот попытался ударить ее в подбородок, но не успел – Шертон схватил его за шиворот, а девушку за локоть и растащил в стороны.

– Вы бы хоть драться сначала научились… – процедил Шертон сквозь зубы.

Он без усилий удерживал обоих, не давая им сцепиться. Правда, Роми он старался держать поделикатней.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});