Другим путём - Юрий Станиславович Климонов

стену с таким заоблачным уровнем секретности, что Каширину прозрачно намекнули, чтобы больше не пытался ничего узнать. А местный особист спустя неделю прямым текстом так и заявил. По спецфондам тоже пришлось делиться с Рябиновском, а там смежники из других краёв и областей остались… в общем, «Орион» переживал сейчас не лучшие времена. Ну и патенты — вот с ними вообще обстояло всё плохо: «Прометей» с места в карьер взял такую планку по ним, что Каширину ничего не оставалось, как молча созерцать переход своего предприятия в разряд обычных, а не передовиков электронной промышленности.

— Алексей Викторович! К нам тут какая-то делегация нагрянула! — взволнованный голос секретарши вырвал его из череды мрачных мыслей.

Каширин встал, подошёл к окну и чуть отодвинул занавеску. Там, внизу на парковке, стояли две чёрные «Волги» из которых только что вышло трое гражданских, один из которых был ему смутно знаком, и двое военных: эту форму он не спутает ни с кем — КГБ. Директора «Ориона» сразу пробило на озноб — просто так такие комиссии не прибывают… Или он серьёзно наследил, пытаясь навести справки о «Прометее», и теперь настала пора расплачиваться за чрезмерное любопытство, или кто-то из его людей совершил нелицеприятный поступок. А к ним ещё выбежал и местный особист и почти подобострастно пожал всем руки…

Через несколько минут делегация зашла в приёмную, а потом и в кабинет Каширина. Увидев перед собой министра электронном промышленности, тот впал в ступор.

— Александр Иванович? Какими судьбами? Здравствуйте, товарищи! — на ходу пытаясь отойти от шока, директор «Ориона» вышел из-за стола и по очереди пожал руку всем.

— Здравствуй Алексей. Нам нужна твоя помощь, — ответил Шокин.

— Слушаю вас, Александр Иванович. Да вы присаживайтесь, товарищи.

— Меня попросили оказать протекцию по размещению заказа… очень ответственного и сверхрежимного. Я был по личным вопросам в Рябиновске, когда наверху созвонились со мной и дали это задание

— Что за заказ? — поспешил поинтересоваться Каширин.

— Для начала представлю тебе руководителя НПО «Прометей» — Иванова Константина Сергеевича, — в этот момент глаза директора «Ориона» полезли наверх. — С ним приехал специалист-кибернетик. Вот он сначала и поговорит об этом заказе. А если мы найдём общие точки соприкосновения, тогда будем разговаривать о более тесном сотрудничестве между «Орионом» и «Прометеем».

— Заинтриговали, Александр Иванович, — мотнул головой Каширин. — Хорошо, я весь во внимании.

По мере повествования о теме заказа Артёмом Соколовым, Алексей Викторович молчал. Молчал и в уме прикидывал, ЧТО это за заказ и какие перспективы он открывает. У смежников сейчас вовсю идёт реконструкция, поэтому часть производственных мощностей не работает. Но их разработки… Каширин понимал, что судьба даёт ему единственный шанс войти в команду тех, кто отправляет такое количество патентов международного уровня на регистрацию за рубеж. Войти и попытаться остаться в ней. Мало того, что они привезли готовые чертежи для конвейера, так и смежников обоих заводов решили напрячь. И ведь не какие-нибудь товары народного потребления — нет, здесь всё было очень серьёзно — крупногабаритные блоки электронных конструкций и печатающие устройства к ним. О последних Каширин вообще нигде не слышал. А к этим печатающим устройствам, точнее — к одному из них, необходимо выпустить какие-то фотовалы, и вот тут без помощи саратовского химического завода не обойтись.

Решение пришло на ум само — позвонить своей… любовнице. Да-да! Алексей Викторович пять лет назад потерял жену — по невнимательности провалилась в открытый канализационный люк. А у его любовницы — Светланы Александровны Крапивиной, муж скоропостижно скончался примерно в то же время. Поехал на дачу к друзьям попариться в бане, вот сердечко там и не выдержало. Года три назад оба одиночества сошлись после банкета на каком-то крупном городском мероприятии. Сошлись, да так и не разошлись, время от времени деля одну постель. Главный технолог Саратовского химзавода — фигура весомая, так кому, как не ей, быстро уговорить своего директора на выпуск новой продукции?

— Минуту! — попросил Каширин. — Сейчас и этот вопрос решим, — он быстро набрал номер телефона. — Света, здравствуй! Есть дело на миллион… не могу сказать по телефону, поэтому ты должна прибыть ко мне в кабинет… Нет, это не то, о чём ты подумала… — при этих словах он чуть покраснел. — Обещаю тебе, что твой Никитин будет носить тебя на руках… Не хочешь? Ну тогда не будет, но ты мне очень нужна сейчас здесь. Это очень серьёзно! Ты знаешь, что я таким тоном никогда не шучу. Всё, жду тебя через полчаса.

Пока ждали Крапивину, Алексей Викторович, как радушный хозяин, пригласил к чаепитию. Заодно аккуратно попытался узнать о продукции коллег из первых рук. Узнав, что оборудование «Прометея» вышло на международный уровень, поздравил с небольшой долей зависти.

Светлана Александровна, заинтригованная Кашириным, ворвалась в кабинет, словно ураган. По мере знакомства, как личного, так и с чертежами, Крапивина поняла, что эти заказы явно не последние — в Рябиновске сейчас аккумулируется какое-то количество прогрессивно мыслящих людей в различных направлениях науки и техники, и сами чертежи отпечатаны каким-то новым способом.

— Ну что, берётесь помочь, Светлана Александровна? — поинтересовался у неё Иванов.

— Думаю, что решу с директором запуск этого изделия сегодня же, — кивнула та. — А какова в нём потребность?

— Понимаете, товарищ Крапивина, это изделие скоро будет востребовано так, как, например, обойный клей или краски различных цветов и сфер применения, — ответил ей Соколов. — По сути, это расходный материал.

— Это режимное изделие? — уточнила она.

— На первых порах — да, — согласился с ней Константин, — но только до того момента, как продукция не попадёт на прилавки обычных магазинов. А это случится примерно через год-два.

— То есть «Орион» станет выпускать эти самые печатающие устройства, а мы — расходные материалы к ним? — Крапивина подвела итог общему заказу.

— Примерно так, — улыбнулся Иванов. — Ну и дадим вам возможность оформить патентное право на себя.

—