Дикая птица - Елена Кондрацкая

их этому и научить этому людей.

Рогнеда улыбнулась, чувствуя, как в груди теплом разливается нежность.

— У меня есть… друг, — прошептала она. — И ты очень на него похожа. Вы оба способны разглядеть и в людях, и в чудищах что-то хорошее. Наверное, вы бы поладили.

— Ты тоже на это способна, — прошептала Варвара и заснула.

***

Старейшины пришли к дому Варвары после полудня: три старика и две старухи, за которыми, будто стадо за пастухами, тянулись жители деревни. Они установились у крыльца, встали полукругом, не решаясь подступиться ближе.

Варвара, Рогнеда, Людмил и Надежда стояли на крыльце и терпеливо ждали, когда старейшины заговорят. Надежда то и дело начинала плакать, и Людмил прижимал её к груди, стараясь успокоить. Варвара была прекрасна — гордая, прямая как натянутая струна, она казалась выше и сильнее чем обычно, глядела на собравшихся сверху вниз, готовая защищать близких.

Рогнеда стояла позади и хмуро глядела на толпу. Ей не нравилось происходящее, воздух вибрировал от напряжения и страха, а это не сулило ничего хорошего. Они потребуют убить Руту. И Варваре придётся её отдать. Варваре придётся пожертвовать девочкой, или деревенские спалят её вместе с домом, как они всегда поступают с ведьмами.

— Мы вынесли решение, — заговорил Степан. Громко, чтобы его слышали все собравшиеся. — Вчера ты совершенно справедливо заметила, что много раз спасала нас от бед. Низкий тебе за это поклон.

Степан поклонился в пояс, за ним склонились и другие старейшины, следом, чуть замешкавшись, поклонились и все остальные.

— Мы обязаны тебе жизнями наших детей, друзей и соседей, — продолжил Степан, выпрямившись. — И потому решили сохранить жизнь Руте. И простить ей убитую козу. Вы нам ничего не должны.

Надежда не сдержала облегченный вздох и разрыдалась. Она покачнулась и упала бы на пол, если бы Людмил не подхватил её в последний момент. Но Рогнеда выдыхать не торопилась, она чувствовала, что это ещё не конец. И не ошиблась.

— Но всё же мы считаем, что Рута слишком опасна, — сказал Степан и толпа одобрительно зашепталась. — А посему она не может оставаться в нашей деревни и должна покинуть Светлоречье как можно скорее. Наш срок — три дня.

Рогнеда ухмыльнулась. Вот и подвох. Они, как и предрекала Варвара, не посмели убить Руту, но терпеть её в своём доме не согласились. Для них она больше не маленькая девочка, для них она отныне и навсегда — страшное чудище.

Что ж, для Варвары, и правда, лучше попросить Руту с Надеждой уйти. Сохранить им жизнь, и свой дом, сохранить ту часть семьи, что останется. А Рута с Надеждой справятся, они обязательно найдут себе новое пристанище. Так будет лучше для всех.

— Если вы выгоняете Руту, — громко сказала Варвара, обводя взглядом собравшихся. — То выгоняете всех нас.

Рогнеда вздрогнула и удивлённо посмотрела на Варвару. Она не ослышалась? Варвара готова всё бросить ради этой девчонки?

— Мы не бросим вас, — полушёпотом бормотал Людмил, гладя сотрясющуюся в рыданиях Надежду. — Слышишь? Мы семья, и мы вас не бросим.

— Мы уважаем всех вас, — склонил голову Степан. — Нам будет очень больно и грустно расстаться с вами, и, возможно, сама Макошь накажет нас, но как ты, Варвара, заботишься о своей семье, я забочусь о жизнях своих людей. Решение окончательное. У вас есть три дня.

Глава 26. Солнце с востока

Три дня прошли для Рогнеды словно в тумане. Прекрасный и мирный сон, в который она почти поверила, рассеивался и мутнел, оголяя действительность. Вопросы, от которых Рогнеда старательно сбегала всё это время, вспыхнули и разгорелись с новой силой.

Варвара предлагала отправиться в путь с ними, вместе добраться до Янтарного моря и построить дом на берегу.

— Говорят, воды там полны рыбы, а леса — дичи, — говорила Варвара, когда они все вместе сидели за столом и строили планы на скорое будущее.

— Я когда-то знавал купца из тех мест. Край тот, говорил, плодородный. Сможем разбить виноградник, будем продавать вино! — подхватывал Людмил.

— А мы будем рыбачить! — кричали близнецы. — Смастеришь нам лодку?

— Смастерю, — улыбался Людмил и ласково трепал мальцов по рыжим волосам.

— Ты уже мне лук обещал смастерить для охоты! — возникала Ждана.

— Будет тебе лук!

Надежда молчала, размеренно покачивалась со спящей на руках Рутой и глядела прямо перед собой. Бледная, осунувшаяся, она напоминала призрака, под глазами залегли глубокие тени, а в волосах, казалось, прибавилось седых прядей.

И Рогнеда молчала, не зная, что добавить к радужной картине, что рисовали перед ней. Могла ли она стать её частью? Хотела ли? Имела ли право? Рогнеда отчаянно тянулась к их свету, хоть и не могла себе в том признаться. Она хотела выгрызть, отвоевать и выцарапать их любовь, она готова была биться за неё и убивать. Она готова была убить всех жителей деревни ради них, ради одобрения и тепла в глазах Варвары. И это — Рогнеда понимала — не то, чего хотели они. Но возможно, у неё получится измениться? Со временем. Начать смотреть на мир иначе, начать любить иначе. Начать любить.

Вещи собирали быстро — только самое необходимое. Излишки еды, ставшую ненужной утварь и кур пытались менять или продавать, но жители Светлоречья неохотно вели дела с Варварой, а Надежде и вовсе отказывались открывать двери. Лучше всех получалось вести дела у Людмила — слишком уж его любили деревенские мужики. Он сумел продать всех кур, обменять корову на неплохую лошадь, а запас овощей — на тёплые шкуры.

К исходу третьего дня телега была нагружена вещами, выдвигаться в путь решили на рассвете.

— Решила? Поедешь с нами? — прошептала Варвара, когда они с Рогнедой улеглись в постель.

Рогнеда натянула тяжёлое пуховое одеяло до подбородка, укрылась бы с головой, если бы это позволило не отвечать на вопрос, раствориться в душной темноте и не принимать решение. Она не знала. Не знала. Не знала.

— Кто-нибудь ждёт тебя? — спросила Варвара. — В Даргороде.

— Нет, — шепнула Рогнеда, пряча взгляд. Для Даргорода она была мертва.

— Тогда поехали, — улыбнулась Варвара и провела тёплыми пальцами по её щеке. Нежно, уверенно и успокаивающе, — так Надежда гладила Руту в ту ночь, когда та обратилась.

— Я не знаю,