Фартовые деньги - Леонид Влодавец

Механик еще разок дернул веревку и на сей раз сумел стать ногами на заваленное обломками дно воронки. Выбрав сверху немного слабины — отцепляться Олег не хотел ни под каким видом! — Еремин смог передвинуться туда, где лежал Шпиндель, и начал осторожно убирать обломки бревен и досок. Некоторые подавались легко, другие пришлось выдергивать из-под куч рыхлого грунта, а иные так крепко привалило, что их проще было переломить, чем вытащить.

То, что дышать стало намного труднее, Механик почуял уже через пару минут. Он сразу припомнил, как весной ползал по сточным трубам разрушенного фашистского бункера на озере Широком, когда чуть не сдох там от избытка углекислого газа. Здесь было немного больше свободного места, но кислорода в этом объеме было, пожалуй, даже поменьше. Пованивало аммиаком, сероводородом — не самыми полезными для жизни газами. Наверняка присутствовал в здешней атмосфере и метан — извечный спутник гниения органики, — который носом учуять нельзя. Ежели его тут достаточно много, то он и взорваться может вообще-то. Но вот задохнуться от него можно намного быстрее, чем от переизбытка углекислоты…

В общем, Еремин понял, что у него в запасе максимум двадцать минут. Если, конечно, до этого он не свалится без сознания, как Шпиндель. Удастся ли по истечении этих минут и еще пяти минут, потраченных на подъем наверх, привести Кольку (который тут на полчаса больше провалялся) в чувство — вопрос другой.

На всякий случай Механик решил сразу проверить, жив Шпиндель или нет, надавав ему по щекам. И с радостью убедился, что нет, еще не помер. Открыл глаза, лупанул ими сонно, явно мало что соображая. И слабенько простонал:

— Ы-ы…

— Николка! — опасаясь говорить громко (свод мог и от чисто звукового резонанса осыпаться), прошипел Механик. — Держись! Не засыпай, сдохнешь!

И сразу же подхватил Шпинделя за подмышки, дернул пару раз и вытащил из-под кучи. Слава Богу, парнишка был легонький, а земля рыхлая. После этого Механик сразу же принялся отвязываться от веревки и прицеплять к ней Кольку. Тот все время пытался закрыть глаза и вырубиться, поэтому несколько секунд Еремину пришлось израсходовать на шлепки по морде. Затем Механик дернул веревку два раза, и Гриша потянул Шпинделя вверх. Была у Механика поначалу идея попробовать вылезти вместе с Колькой, в один заход, так сказать, но он все же не решился. Во-первых, Олег был неуверен, что эта веревка выдержит их суммарный вес в 90 килограмм — она не для альпинизма предназначалась, а для того, чтоб белье развешивать. Во-вторых, дыра-колодец была довольно узкая, и вдвоем можно было застрять. Так что Механик решил для начала отправить одного Шпинделя.

Олег вообще-то мало чего боялся по-настоящему, но тут ему жутковато стало. Шпиндель, безжизненно болтавшийся на веревке — в другое время склонный к черному юмору Механик непременно заметил бы, что он выглядит точь-в-точь, как профессиональный висельник, — мог невзначай зацепиться за свод там, где начиналась дыра-колодец, а Гриша — сила есть, ума не надо! — дернет посильнее… Еремин явно не чуял себя атлантом, чтоб удержать на своих плечах десяток тонн грунта. Ну и Шпиндель, конечно, при таком раскладе окончательно концы отдаст.

Поэтому некоторое время Механик, задрав голову и направив на Шпинделя свет фонаря, смотрел исключительно вверх. Ему, конечно, казалось, что Гриша тянет веревку непозволительно медленно. Он и сам-то уже вовсю ощущал недостаток кислорода. Симптомы были знакомые: башка болела, как с тягчайшего похмелья, сердце так и бултыхало, угрожая разломать хилую грудную клетку.

Несмотря на все страхи, обуревавшие Механика, Гриша благополучно втащил Шпинделя сперва в дыру-колодец, затем в воронку и, наконец, выдернул его на внешнюю поверхность бугра. До Механика долетели сверху неясные голоса Гриши, Епихи и Юльки, которые, по-видимому, отвязывали Шпинделя от веревки и пытались привести его в чувство.

Конечно, у Механика в это время главной мыслью, сидевшей в голове, была та, что его помощники слишком долго возятся с веревкой. Но в то же время он позволил себе еще раз оглядеть пространство под земляным куполом. На сей раз он посмотрел себе под ноги и обратил внимание на то, что ускользнуло от его взгляда тогда, когда выдергивал Шпинделя из-под кучи земли.

Там, где прежде находились Колькины ноги, грунт осыпался, и из-под него стали отчетливо видны какие-то прямоугольные, правильной формы контуры. Механик нагнулся, чуть-чуть счистил землю с краев и даже охнул от удивления. Он увидел ржавые металлические наугольники и до дыр проржавевшую железную обивку дубовых сундуков! Очень похожих на те, что ему довелось увидеть прошлой осенью в Бузиновском лесу, когда они с покойным Есаулом увезли их из-под носа у Булки и Серого. Тогда в них было четыреста кило драгоценностей. 350 из них сейчас покоятся на дне затопленной ямы в сорока верстах отсюда, на заброшенном животноводческом комплексе. Сами порожние сундуки, правда, давно утоплены в озере Широком. Может, и тут Федька Бузун, есаул Степана Разина, отметился? Хороший вор в одну нычку все не валит…

И, пользуясь тем, что веревка сверху все еще задерживалась, Механик, на минуту позабыв о недостатке кислорода, подхватил обломок доски и, пользуясь им скорее в качестве бульдозерного ножа, чем в качестве лопаты, несколькими энергичными движениями сгреб рыхлые комья земли с покатых, выпуклых крышек сундуков. Сперва с одного, потом с другого, между которыми, как оказалось, по счастливой случайности и угодили ноги Шпинделя. Если б Кольке не повезло и он долбанулся бы о сундуки ногами, то получил бы пару переломов от удара о кованые, все еще крепкие наугольники, а если б головой приложился, то не нуждался бы сейчас в медицинской помощи.

Сверху уже зашуршала веревка, которую начал опускать Гриша, но Механик, вопреки логике, не обратил на нее внимания. Он заметил, что после того, как он отгреб землю с первых двух сундуков, чуть подальше от них обозначилась еще пара. Любопытство обуяло Механика, ему не терпелось заглянуть в сундук. Очень кстати под руку попалась стальная кованая скоба, должно быть, некогда вбитая в бревна сгоревшей конюшни. Сейчас она, хоть и поржавела изрядно, все еще была крепкая и остроконечная. Олег наудачу ковырнул крышку одного из сундуков… Крак! — проржавевший замок легко сломался, и крышка со скрипом откинулась. Мать честная! Механик даже подумал, будто у него глюки начались от недостатка кислорода (хотя они обычно бывают от переизбытка). В сундуке действительно были драгоценности!!! Глаза Еремина успели углядеть многочисленные монеты с профилями расстрелянного Николая II, большущие серебряные и маленькие золотые — пятерка, или «полуимпериал», была размером с советский двухкопеечник, с помощью которого по телефону-автомату звонили, а десятка, или «империал», была немногим больше трехкопеечника, на который Механик, помнится, покупал себе газводы с сиропом. Кроме монет, Олег рассмотрел кольца, перстни, украшенные крупными камушками, ожерелья, часы-брегеты, кресты с цепочками…

Лишь усилием воли Механик заставил себя закрыть сундук, подхватить уже достигший пола конец веревки и начать им обвязываться. Затем он дважды дернул, и Гриша стал вытягивать его наверх.

НОВЫЕ СЛОЖНОСТИ

Несмотря на то что у Механика башка едва не лопалась, а сердце «Камаринскую» плясало, он, пока его вытаскивали, думал не о том, как бы не помереть, а о последствиях своего открытия. Ликование по поводу того, что в дополнение к тем заветным 350 кг он минимум еще столько же огреб, быстро сошло на нет. Его очень многие хотели убить за те 350 кило. Вместо этого Механик их к праотцам отослал, лишних грехов на свою и без того пропащую душу навешал. Небось будут его теперь в аду не в обычном котле варить, а в автоклаве каком-нибудь, чтоб и носа не мог высунуть. Есаул-братуха из-за того драгметалла погиб. Конечно, лучше, чем от цирроза печени, но уж больно рано. Запросто мог бы еще не один год прожить. Может, нашлась бы и для него Юлька какая-то, вернула бы ему былую сексуальную славу… В конечном счете и Юлька натуральная, если б не эта охота на Механика, жила бы в Москве, а не в этом медвежьем углу. Конечно, если б ее не посадили за эти полгода.

Ну а что будет, если золотишка хотя бы вдвое прибудет? Как себя милый друг Володя Ларев поведет? Был ведь такой «друг» уже — Гриша Шмыгло. Обещал по-честному, пополам поделиться за свои услуги… Хорошо еще, что Механик в нем печенкой прохиндея почуял и успел ноги сделать. А мог бы и не успеть… Еще Коняга, тоже вроде бы друг был. Последней водой в Афгане поделился! И ему Механик тогда, весной, от и до поверил. Случай помог расколоть — всего лишь случай. Иначе бы Механик с Юлькой бы сейчас под каким-нибудь кустом гнили или в Снороти рыбу кормили…

Уже выползая на бугор и жадно глотая свежий воздух, Механик припомнил: черт побери, ведь он Казану представился настоящим именем, и тот сразу прибалдел. Сразу воскликнул: «Механик!» Блин, когда же наконец гражданин Еремин перестанет быть таким лохом под хорошее настроение! Конечно, Ларев до сих пор даже самому ближайшему своему знакомому из тамошней области — Вите Басмачу — Механика не заложил. Но почему? Из одной лишь дружбы? Или потому, что не хочется таким богатым клиентом делиться? Правда, непосредственно Лареву Механик про свои сокровища ничего не рассказывал и даже в подпитии не заикался. И сам Ларев никаких, даже очень окольных, вопросов близко к этой теме не задавал. Хотя через свою агентуру в соседней губернии запросто мог вычислить, отчего госпожа Булочка, Витя Басмач и другие великие люди так не любят Механика. То есть Ларев почти наверняка должен был знать о том, что Механик упер клад, но не пытался выяснить, куда он его спрятал. Ни напрямую поделиться не предлагал, ни удочек издаля не забрасывал. Не говоря уже о том, чтоб просто приехать с братвой и поговорить с Механиком при помощи паяльной лампы и других технических средств. Последнее, конечно, было слишком стремно. Врасплох Еремина застать трудно, Райка о сокровищах понятия не имеет, Анюты до последних дней тут не было, к тому же она не знает, куда Механик с Юлькой золото перепрятали. Самое опасное, конечно, если Юльку зажмут, а Механик ее вовремя пристрелить не сумеет… Ради ее спасения он любое золото отдаст, несмотря на то что эта прошмондовка юная роман с Епихой закрутила. Однако и на Юльку Ларев не покушался. Может, и впрямь бывают честные бандиты?