Имперская Окраина - Василий Сахаров

Словно почувствовав, что я думаю о ней, ламия слегка приподняла голову, сверху вниз посмотрела на меня и спросила:

— Ты беспокоишься?

— Конечно, — ответил я.

— Все будет в порядке, я знаю, что мы выживем.

— Мы с тобой, да. Но дело ведь не в этом.

— А в чем?

— В тех людях, которые идут за мной. В кеметцах, оборотнях, штрафниках и магах. Мне бы хотелось, чтобы они тоже уцелели и чтобы их близкие не носили траур.

— Ты слишком много думаешь об этом.

— В меру, — не согласился я. — Не больше и не меньше. Это для вас, ламий, может быть, люди расходный материал. Сегодня вылечили бойца, а завтра пожертвовали им, словно разменной игровой фишкой. Для меня все не так.

— Если бы я не знала тебя, Уркварт, и не видела, как граф Ройхо без всякой жалости тысячи людей из Данце на север выселял, а потом пиратов казнил, — ламия устало улыбнулась, — то подумала бы, что ты, в самом деле, печешься о чьих–то жизнях. Но я рядом с тобой не первый день, и потому твои слова спишу на нервное истощение и влияние момента.

— Нет, Отири, — я качнул головой, — все–таки ты не человек и, несмотря на все твои знания, не всегда можешь меня понять.

— И чего же я не поняла сейчас? — девушка надула губки и изобразила легкую обиду.

— Того момента, подруга, что мне жалко своих людей, имперцев, а за чужаков, вроде пиратов или нанхасов, пусть их старшие думают.

— Ну–ну.

Продолжать беседу ведьма не стала и замолчала. Явно, она мне не поверила или все же не поняла меня. Ну и ладно. Неважно это. Пора садиться в седла.

Прошло полчаса. Противник, приближение которого чуяли маги и ламия, медленно, но уверенно, приближался. Отрядные сегменты на своих позициях. Я и Отири на острие удара. Минуты текут медленно. Снова меня клонит в сон, и я применяю «Полное Восстановление». Сразу же становится легко, а в голове все четко и ясно.

Наконец, появляются северяне. Они тоже знают о том, что мы перед ними и готовы ко всему. Но, увидев на противоположном от себя конце истоптанной копытами лошадей поляны строй дружинников, они не торопятся перейти в атаку, а собираются в кулак. Вот их сотня. Вторая. А за ней третья и где–то позади шаманы. Еще несколько мгновений и завертится кровавая карусель, в которой я должен победить. Однако происходит нечто странное. Строй облаченных в прочные стальные и железные ламелляры Черных Соколов раздвигается. И вперед выдвигается всадник, если судить по отсутствию доспехов и серьезного вооружения, чародей. Голова шамана вертится из стороны в сторону, он кого–то выискивает и вот его взгляд упирается в меня, хотя, казалось бы, я ничем не отличаюсь от своих дружинников. Жеребец обычный, защита стандартная и узоров, то бишь гербов, на мне нет. Но цепкий взгляд северного чародея останавливается на мне, и он выкрикивает:

— Ройхо! Я Галит Дазз! Вызываю тебя на переговоры! Давай договоримся!

Усиленный магией голос разносится над поляной, и я, поняв, что мой план в очередной раз пошел коту под хвост, без раздумий ударил своего жеребца стременами по бокам и направился навстречу верховному шаману. Никто не успел меня остановить, хотя мне показалось, что ламия хотела это сделать. Но нет, девушка только слегка дернулась и послала мне мысленный зов:

«Будь осторожен, шаман задумал недоброе».

«Понял», — ответил я и, покинув строй, бросил за спину:

— Квист, принимаешь командование. Будь готов к атаке.

— Есть! — услышал я и продолжил движение.

Между отрядами, моим и вражеским, двести метров. Не торопясь, конь вынес меня на середину поляны. Шаман выехал навстречу. Мой жеребец, покосившись на крупного сохатого, всхрапнул и ударил правым передним копытом по снегу, а мы с Даззом оглядели один другого. Что он увидел, понятно. Настороженного небритого имперского аристократа в кольчуге и остроконечном шлеме со стрелкой на носу. Ну, а передо мной предстал старый, можно даже сказать, древний горбоносый нанхас в теплом стеганом халате. Волосы седые и длинные, до плеч. Взгляд властный и какой–то требовательный. В общем, сильный человек, хитрый и жестокий лидер, ради своих целей готовый на все. Поэтому, показывая, что при мне нет талисманов, приподняв перед собой затянутые в боевые потертые перчатки ладони, я сразу же перегнал в них боевые заклятья, в правую «Плющ», а в левую «Черную Петлю». Норма. Теперь можно и поговорить.

— Что ты хочешь от меня старик? — спросил я шамана, крепко надеясь на то, что он не почувствует кмиты.

— Договориться хочу, Ройхо, — Дазз тоже показал мне свои раскрытые ладони.

— Ну и каковы твои условия?

— Мы отпускаем вас, а взамен вы отдаете мне ламию. Ты ведь не будешь отрицать того, что Отири дочь Каити с вами?

— Нет, не буду. Но ведьма со мной, а я своих не сдаю.

— Дурак ты, граф, — в голосе чародея, который совершил как бы случайный пасс руками, появились добрые и доверительные нотки, словно он мой родной дедушка, который объясняет любимому внуку прописные истины. — Оставь ее и ты избавишься от назойливой опеки со стороны культа Кама—Нио. Брось эту тварь, и ты будешь свободен. Или ты не понимаешь, что она не просто так рядом с тобой вьется?

— Я все понимаю старик. Мне уготовано стать паладином богини и пока меня это устраивает.

— Ха! — усмехнулся Дазз и снова сделал движение ладонью. — Все–таки ты глупец. Из тебя готовят профессионального убийцу, который отринет все мирское, и будет зациклен только на одном, на служении культу. Пока ты еще не маг, и находишься в самом начале своего пути, поэтому тебя не сильно прижимают. Но придет время, и ты поймешь, что дороги назад нет, но будет поздно. Слушай меня…

В голосе Дазза было нечто завораживающее, с чем не справлялись мои магические браслеты. Старик явно владел гипнозом, а это не чистая магия, и если бы я был послабее духом, то вполне возможно, что он заворожил бы меня и подчинил своей воле. Однако я понимал, что шаман делает. Все эти пассы руками, доверительный тон и сильный взгляд использовались им для того, чтобы ослабить меня и подчинить своей воле. И сбрасывая с себя наваждение, я сказал:

— Брось свои штучки, шаман. Я свое слово сказал. Встретимся в бою.

— Ты умрешь, — рот старика исказила злая недобрая гримаса.

«Опасность!» — в тот же миг взвыло мое чувство самосохранения. Между пальцами Галита Дазза мелькнули серебристые искорки, наверняка, какое–то атакующее заклятье, и я не медлил. Противник спровоцировал меня, а значит должен за это ответить.

«Плющ» метнулся в голову верховного шамана и последнее что я увидел в его глазах это неописуемое удивление и ужас. А потом смотреть было не на что, ибо свернутые в один силовой жгут энергоплети не задушили его, а просто оторвали моему противнику голову.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});