Дисфункция реальности: Угроза - Питер Гамильтон

Презрение Фрейи сменилось изумлением.

— Что? — обескураженно спросила она, сбросив ноги с кровати.

— Господи, обрати взор свой на рабу Твою Фрейю Честер, падшую к нечистому духу, и позволь очистить скверну; именем Отца, Сына и Святого Духа, — Хорст осенил крестом разъяренную маленькую девочку.

— Немедленно прекрати это, старый дурак. Уж не думаешь ли ты, что я испугаюсь твоей слепой веры? — ей становилось все труднее поддерживать свой внешний вид. Здоровый, чистый облик то приобретал четкие очертания, то едва мерцал, будучи уже не в состоянии скрыть хилую, истощенную детскую фигурку.

— Молю Тебя, Господи, даруй мне Твою силу, и ее душу можно будет спасти от гибели.

Библия в его руке запылала огнем. Хорст застонал, когда жар коснулся его руки. Он уронил книгу на пол, и она отлетела к ножке кровати. Руку жгло так, как будто она была опущена в кипящее масло.

Лицо Фрейи выражало решимость. Большие, как будто сделанные из резины складки изменили ее хорошенькое лицо почти до неузнаваемости.

— Да пошел ты, святоша! — ругань, произнесенная ребенком, звучала смехотворно. — Я выжгу тебе мозги, я сварю их в твоей же крови. — Вновь замерцал ее иллюзорный облик. Несчастная Фрейя, которую он снова пытался скрыть, задыхалась.

Неповрежденная рука Хорста сжимала распятие.

— Именем Господа нашего Иисуса Христа, заклинаю тебя, слуга Люцифера, изыди из этой девочки. Возвращайся в небытие, откуда ты пришла.

Фрейя испустила душераздирающий вопль:

— Как ты узнал?!

— Изыди из этого мира. Перед лицом Господа нет места тем, кто живет во Зле.

— Как ты узнал, священник? — ее голова поворачивалась из стороны в сторону, мышцы шеи напряглись так, как будто она боролась с какой-то невидимой силой. — Скажи мне…

Хорст почувствовал, как по его позвоночнику прокатилась горячая волна. Он весь вспотел и уже начал опасаться того, что она и впрямь сожжет его. Ощущение было как при сильном ожоге, когда обгоревшая на солнце кожа начинает трескаться. Он был уверен в том, что очень скоро загорится его одежда.

Хорст снова поднес распятие к девочке.

— Прииди, Фрейя Честер, прииди в свет и славу Господа нашего.

И он отчетливо увидел перед собой Фрейю Честер, ее осунувшееся, измученное болью лицо, слюну, стекавшую с подбородка. Она шевелила губами, с трудом повторяя за ним эти мудреные слова. В ее темных глазах еще стоял ужас.

— Ну же, Фрейа! — ликующе крикнул Хорст. — Приди, тебе нечего бояться. Господь ждет тебя.

— Отец, — ее слабый голос внушал жалость. Закашлявшись, она изрыгнула слабую струйку слюны и желудочного сока. — Отец, помогите.

— В Господа мы веруем, Он оградит нас от зла. Мы ищем Твоей справедливости, зная, что не достойны ее. Мы пьем Твою кровь и вкушаем Твою плоть, и поэтому слава Твоя, быть может, падет и на нас. Но мы лишь прах, из которого Ты сотворил нас. Избави нас от нашей неправедности, Господи, ведь в своей гордыне и грехе не ведаем, что творим. Просим Твоей святой защиты.

В самый последний момент демон, завладевший телом девочки, снова возвратился. Фрейя посмотрела на Хорста с яростью. Этот взгляд, исполненный неприкрытой злобой, на мгновение поколебал решимость священника.

— Я тебя не забуду, — вырвалось из ее перекошенного рта. — Клянусь вечностью, я никогда тебя не забуду, священник.

Невидимые руки схватили его за горло, царапая его маленькими детскими ноготками. Кровь брызнула из царапин, оставшихся вокруг его кадыка. Он высоко поднял распятие, упрямо веря, что этот символ Христа поможет одержать победу.

Фрейя ответила яростным рыком. После этого дух демона покинул тело девочки. Его уход сопровождался порывом морозного ветра, отбросившего Хорста назад. Рухнули аккуратно сложенные пакеты с продуктами, разлетелось в стороны постельное белье, упали на пол все предметы, что лежали на туалетном столике. Раздался звук удара, подобный тому, что издают ворота замка, когда их захлопывают перед лицом наступающего врага.

На кровати распростерлось покрытое коростами ран костлявое тело Фрейи, настоящей Фрейи. Ее одежда превратилась в истрепанные лохмотья. С ее потрескавшихся губ слетали тихие всхлипывания. Она вот-вот должна была разрыдаться.

Ухватившись за край кровати, Хорст поднялся на ноги. Он с трудом вздохнул, все тело отозвалось болью и усталостью, как будто он только что переплыл океан.

В комнату ворвалась Джей, сопровождаемая группой самых отчаянных ребятишек. Их крики тотчас сменились изумленным лепетом.

— Все в порядке, — сказал он, прикрывая царапины на горле. — Теперь все в полном порядке.

Проснувшись на следующее утро, Джей с удивлением обнаружила, что она проспала. Такого с ней еще не случалось. Те редкие минуты, когда в начале каждого утра она оставалась наедине с собой, были одними из самых счастливых мгновений ее жизни. Но уже наступил рассвет. Неясный, первозданный свет проникал сквозь тростниковые шторы в главную комнату дома. Остальные дети, судя по всему, еще спали. Быстро натянув шорты и ботинки, она надела рубашку, которую в свое время ей пришлось кое-как подогнать под свой размер, так как она была ей слишком велика. Одевшись, Джей проскользнула за дверь. Через тридцать секунд она уже бежала назад, срывающимся голосом взывая к отцу Хорсту.

Высоко над затерянной в просторах саванны хижиной длинные, яркие инверсионные следы, оставляемые приводами плавления тринадцати звездолетов, чертили загадочный узор на темном предрассветном небе.

24

Льюис Синклер родился в 2059 году. Он жил в Месопии, одном из первых специально спроектированных центров промышленности, проживания и досуга, который был построен на средиземноморском побережье Испании. Фактически это был унылый типовой загон из бетона, стекла и пластика, занимавший участок земли площадью пять квадратных километров. Девяносто тысяч человек нашли в нем убежище от свирепых штормов, которые уже начали опустошать Землю. Европейский федеральный парламент с трудом выделил субсидии на этот проект, так как в это время он отчаянно пытался избавиться от злокачественной опухоли, в которую переросла проблема деклассированных элементов общества, вызванная наличием восьмидесятипятимиллионной армии безработных. Идея, заложенная в Месопии, была обречена на успех. И хотя ее не особенно крупные технологические предприятия едва сумели окупить вложения инвесторов, Месопия оказалась моделью тех огромных поселений, которые спустя столетия должны были предоставить кров, защиту и работу катастрофически увеличившемуся населению Земли.

Жизненный путь Льюиса Синклера нельзя было назвать иначе как чередой сплошных неприятностей. Его родители были малоимущими людьми, которые попали в город-гигант лишь благодаря закону, принятому парламентом. Этот закон требовал, чтобы население Месопии было социально сбалансированным. Фактически он не смог найти себе место в этом обществе, которое самым решительным образом во всем насаждало этику среднего класса. В школе он прогуливал уроки, а позже встал на путь преступлений, наркотиков и насилия. Он стал типичным преступником, одним из тысяч, наводнивших архитектурное убожество коридоров и аллей Месопии.

Его жизнь могла бы сложиться совсем по-другому, если бы система образования вовремя взяла бы его в оборот, или если бы у него хватило сил противостоять дурному влиянию, или если бы технократы, проектировавшие Месопию, с меньшим высокомерием относились бы к социологии. В общем, такие возможности существовали. Льюис Синклер жил в эпоху глубоких научно-технических преобразований, о которых он, впрочем, так и не узнал и которые прошли мимо него стороной. Первые партии добытого на астероиде металла уже стали пополнять исчерпанные запасы планеты, биотехнология уже стала приносить первые обещанные плоды, уже демонстрировались пока еще достаточно примитивные возможности ментальной связи; по мере увеличения поставок гелия, добытого из атмосферы Юпитера, входило в строй все большее и большее количество экологически чистых установок плавления. Но все это никоим образом не затронуло жизни низших слоев общества, к которым он принадлежал. Он умер в 2076 году в возрасте семнадцати лет, через год после того, как на орбите Юпитера было основано биотех-обиталище Эден, и за год до того, как на астероиде Нью-Конг было начато осуществление исследовательского проекта по созданию сверхсветового космического двигателя. Его смерть была столь же бессмысленна, как и его жизнь. Это произошло во время драки на ножах с энергетическими лезвиями, которая случилась в подземном складе, залитом лужами мочи. И он, и его противник находились под большой дозой синтетического крэка [Сильнодействующий наркотик]. Причиной поножовщины стала тринадцатилетняя девочка, сутенером которой каждый из них хотел стать.