Уже не новичок - Татьяна Зимина

ничего и не понял.

Над столом повисло тягучее, как засохший клей, молчание. Даже Зебрина присмирела.

— Ты думаешь, такое возможно? — наконец донья Карлотта посмотрела на мужа. — В конце концов, прошло столько веков... Вряд ли те королевства всё ещё существуют.

— За это время могли смениться целые цивилизации, — кивнул дон Коломбо. — Но люди... Люди не меняются никогда. Тебе ли не знать, кара миа.

— Да, ты прав, — донья Карлотта задумчиво поджала губы. — Кое-какие линии могли и сохранить наш дар. Наследственность — вещь непредсказуемая.

— Эта мысль пришла мне в голову, как только я его увидел в своём казино, — пояснил дон Коломбо. — Давно мне не попадались люди с таким чистым цветом глаз. И я сразу вспомнил о... — он посмотрел на жену. — Помнишь короля Ринальдо?

Глаза доньи Карлотты вспыхнули. Она внимательно, словно ощупывала пальцами, оглядела мою голову.

— Некоторое сходство есть. Форма черепа, строение лицевых костей... Но характер? Король Ринальдо был редким мерзавцем.

— В-основном поэтому его и помнят, — кивнул дон Коломбо. — Но ведь прошло много времени. И мальчик рос в совершенно другой обстановке.

— Его могли отправить на Землю СПЕЦИАЛЬНО, — сказала Зебрина.

Неприятно, когда о тебе говорят так, словно тебя нет рядом. Но в то же время... В то же время, если проявить терпение, можно услышать кое-что любопытное.

От первого шока я уже оправился. В конце концов: какая разница, откуда я родом?

Я — есть я. Безумный Макс. Меня вырастила и воспитала бабушка, учительница русского языка и литературы.

Я вырос в Москве, в измерении Земля. Так что всё путём. Всё в порядке. И совсем не важно, кем был мой отец...

— Тебе обязательно нужно будет посетить мою лабораторию в Гильдии убийц, — вторглась в мои мысли донья Карлотта. — Необходимо сделать несколько тестов...

— В той самой гильдии, которая подписала контракт на моё убийство? — невинно поинтересовался я. — Боюсь, до тестов дело не дойдёт. Как только меня увидит кто-то из киллеров...

— Я поговорю с мастером Заточчи, — пообещала донья Карлотта.

— О, правда? — кажется, жизнь-то налаживается. — Вы попросите его не принимать контракты на мою шкурку?

— Выписать пропуск на территорию гильдии.

— О.

— О снятии контракта, боюсь, речи быть не может, — и донья Карлотта сочувственно улыбнулась. — По законам Гильдии, подписанный контракт обратной силы не имеет.

— Можно заключить пари, — тихо сказала Зебрина.

Донья Карлотта испытующе посмотрела на меня.

— Пари? — я заинтересованно выпрямился на стуле. — Что это значит?

— Вряд ли стоит принимать слова Зебрины всерьёз, — покачала головой дракониха.

— Это единственный способ избавиться от контракта Эроса Аполлона, мама, — возразила девчонка. — И ты это прекрасно знаешь.

— А давайте-ка с этого места поподробнее, — попросил я.

— Пари заключают тогда, когда больше ничего нельзя сделать, — глядя в стол, сдавленно произнесла Зебрина. — Для любой Гильдии контракт — это истина в последней инстанции, сечёшь? Выполнить заказ — дело чести. А честь — превыше всего. Убийцы — не исключение. НИКТО не пойдёт на отмену контракта. Особенно — птенцы мастера Заточчи.

— "Птенцы?" — я испытующе посмотрел на девчонку. — Откуда такое пренебрежение? До меня дошли слухи, что ты была не самой отстающей студенткой в школе Гильдии убийц.

— Зебрина — лучшая студентка трёх курсов, — гордо поведал дон Коломбо.

— Трёх? — слабо переспросил я.

— Когда являешься подростком столько лет, сколько я, — поморщилась девчонка. — Поневоле начнёшь искать ХОТЬ КАКИЕ-ТО развлечения.

— И поэтому ты закончила школу Гильдии убийц... Трижды.

— Это самая престижная школа в Сан-Инферно, — надменно бросил дон Коломбо. — Где ещё ей надо было учиться? В Гильдии ПЕКАРЕЙ?

Всё-таки драконы — большие снобы.

— Если захочешь поговорить насчёт пари — я могу устроить встречу с мастером Заточчи, — нейтральным голосом сказала Зебрина.

Может, таким образом она хочет отомстить? — мысль была неприятная, но стоила того, чтобы её обдумать. — Зебрина считает, что я унизил её, обманул и предал. И подталкивает меня к совершенно невыполнимой, я бы даже сказал, смертоносной задаче...

Нужно отказаться, спасибо большое. Один раз я уже заключил пари — с Эросом Аполлоном. И теперь он присылает киллеров с бесперебойностью электрического конвейера...

Но тут следующая мысль ударила предыдущую по голове, небрежно смахнула в канаву и заняла её место: а вдруг Зебрина действительно хочет помочь? Вдруг с её стороны это — попытка примирения, и отказавшись, я ОПЯТЬ оттолкну её от себя?..

— Думаешь, я не смогу? — Зебрина приняла моё молчание за неуверенность в её силах.

— Наша дочь была и остаётся любимой ученицей мастера Заточчи, — гордо пояснила донья Карлотта. — Её эссе "Размышления о запертой комнате" приняли к обязательному внеклассному чтению для младших классов. А дипломная работа...

— Не надо, мама, — оборвала дочь. — Если Максу не нужна моя помощь...

— Мне очень нужна твоя помощь, — быстро сказал я. — Спасибо за предложение, Зебрина. Я им обязательно воспользуюсь...

Я хотел добавить: "когда решу остальные проблемы".

Но было поздно.

— Супер!

Девчонка и сорвалась со стула, как подорванная.

Я хотел спросить, куда это она понеслась, но догадаться было не так уж трудно.

Глава 24

Мастер Заточчи, который мило поздоровался, когда мы только вошли, доедал десерт. Если не ошибаюсь, НЕВЕРОЯТНО большую порцию тирамису...

Но как только Зебрина подошла к его столику и улыбнулась, добродушный толстяк расплылся в ответной улыбке, вытер губы салфеткой и... поднялся с места.

А потом направился к нашему столику!

— Ну, малыш, ты хотел встречу с главой гильдии убийств? — тихо шепнула донья Карлотта. — Так вот ты получаешь её прямо сейчас.

И не сговариваясь, они с мужем поднялись и исчезли за ширмой.

— Пари? — спросил глава Гильдии убийств, как только устроился за столом, повязал салфетку и пододвинул к себе деревянную доску с тремя последними кусками пиццы. А потом молниеносно съел один из них.

— Зебрина сказала, что я могу заключить пари, и тогда вы аннулируете контракт Эроса Аполлона.

— Это не совсем верно, молодой человек, — и мастер Заточчи расплылся в широкой улыбке. На редкость дружелюбный старичок... подумал бы я, если бы не знал,