Девочка из прошлого - Аля Драгам

отвечает на сообщения и звонки, а когда я, накрутивший себя, подъезжаю к дому, узнаю от брата, что ночью у девочки поднялась высокая температура и она спит после укола скорой. Весь день провожу возле ее постели, но она не просыпается до вечера. Ночью меня дергают по важному делу, а в обед звонит Анька, что Саша все-таки уехала...

И вроде бы уехала и уехала. Не получилось — отпусти. Но я стою, подняв лицо под осенний дождь, и ощущаю внутри пугающую пустоту. Она уехала и забрала с собой мое сердце, оставив только орган, который продолжает перекачивать кровь. Кого я обманывал, что не верю в любовь? Себя не обманешь…

Глава 52.

Саша.

"Ты будешь хорошей мамой". Слова звучат, как приговор. Хотя нет. Как приговор прозвучало обратное после обычного обследования для карточки. Прикрываю глаза, вспоминая, что врачу что-то не понравилось в анализах, предложили сдать углубленно, а потом... С чего вообще ко мне прицепились? Обычная студентка, разве не проще было вписать показатели в карту и пройти мимо!? Но мне, очевидно, попалась слишком вдумчивая.

Одно дело знать в теории, а другое... А другое — видеть улыбающееся лицо любимого мужчины, который накануне говорил, что всё серьезно. И я парила от мысли, что моя сказка сбывается. Сколько еще раз жизнь щелкнет по носу, чтобы показать: не бывает сказок. Надо все рассказать, чтобы не оставалось никаких иллюзий. Но я даю слабину и молчу.

Давид списывает перемену настроения на волнение, и я сейчас рада такой передышке. Да и чего говорить, переживаю. С ним в моей жизни столько всего впервые.

Вопреки всем нервам, родители Давида отнеслись ко мне очень хорошо. Папа такой улыбчивый, а мама... она меня покорила сразу и навсегда. Теперь понятно, в кого Давид такой — добрый, веселый, внимательный. Пока мужчины курили, Агата Львовна успела рассказать множество историй из детства сына. Вот уж он не давал родителям спокойно спать!

Стоически проглатываю разговоры про внуков. Они обязательно у нее будут. Я даже могу их представить. Детей с глазами темного шоколада. Похожих на своего папу. Таких любимых и желанных. У бабушки на руках. Могу себе представить тёплый взгляд Давида, когда его мама возьмет внука на руки впервые. В их жизни всё это будет. Обязательно. Всем сердцем им этого желаю. Просто.. просто я этого всего не увижу...

Не могу смотреть в любимые и родные глаза. Чувствую себя предательницей. На вопрос, куда хочу поехать, отвечаю, что домой. И лучше бы ему отпустить меня на такси. Надо успокоиться, чуть больше времени, чтобы собраться с мыслями. Рядом сейчас слишком невыносимо. Я не заслужила его любви и заботы. Чем дальше, тем отчетливее это понимаю. Когда уже готова признаться, на телефоне Давида раздается звонок, и он до дома обсуждает банкетное меню.

Не иначе, как это был знак помолчать. Выскакиваю из машины сразу, стоит только остановиться, и машу мужчине рукой. На лице проскальзывает недоумение, но собеседник отвлекает и Давид уезжает. А я стараюсь себя отвлечь работой и делами. Если нет времени думать об отвлеченном, время проходит продуктивно.

Готовлю ужин, параллельно разговаривая на громкой связи с тетей Светой. Для всех она строгая Светлана Борисовна, а для меня давно стала тётей. С тех пор, как на выходные начала забирать к себе. Она рассказывает последние новости, хвастается хорошей рассадой в этом году. И я радуюсь вместе с ней, что весна теплая, а значит, она может пораньше высадить томаты и перцы. Мы прощаемся только тогда , когда слышу звук подъехавшей машины. Знаю, что сейчас Давид зайдёт в домик охраны, покурит с Владимиром Олеговичем. У меня есть минут пять. Быстро сервирую стол и бегу в комнату Тима. Еще днем решила, что спать лягу в ней.

Чувствую нежные прикосновения, но упорно делаю вид, что сплю. Мысленно умоляю Давида уйти, чтобы не мучить ни себя, ни его. Мне просто надо принять происходящее и правильное решение. Дейв еще несколько минут молча стоит и выходит. Тихо выдыхаю. Во мне сейчас столько противоречий, что самой страшно. Умоляла уйти, но мечтала, чтобы остался. А когда осталась одна лью слезы. Как мне сейчас не хватает человека, которому можно все рассказать, спросить совета. Проваливаясь в беспокойный сон, слышу вошедшего в комнату Давида и просевший под тяжестью тела матрас. Так не должно быть, нельзя. Но заставить себя уйти не могу. Я слабая и сдаюсь. Всего на несколько часов.

Открываю глаза глубокой ночью. Еще нет и трех. Позволяю себе несколько минут рядом с любимым и выхожу за дверь. Господи, что я до сих пор делаю в этом доме? Мне надо бежать. Бежать и оставить его в покое. А я, как собака на сене. Как тяжело!

Очень страшно привыкнув, оставаться одной. С темнотой наедине. И в который раз в своей жизни стараюсь заполнить ее чем—нибудь другим. Раньше помогало изучение языков. Я до остервенения заучивала слова, правила, грамматику… только чтобы устав мозг вырубался. Открываю задания и начинаю до головокружения отвечать на вопросы из тестов. Потом готовлю завтрак, и, услышав будильник, бегу и запираюсь ванной. Он обязательно спросит, а я не готова еще ответить.

Определившись и смирившись с тем, что я должна честно рассказать и уйти, собираю вещи. Усмехаюсь, посчитав, сколько раз за последнее время я уже собирала сумку. Хорошо, что у меня минимальный набор с необходимым.

Звонок Давида застает врасплох. Он зовет на свидание. Ну сколько же можно друг друга мучить?! А, может, это шанс рассказать и сразу уехать? Как пластырь — лучше резко, лучше один раз и больно, чем постепенно, убивая…

Хорошо, что сегодня тепло. Достаю сарафан, лежащий сверху, и бросаю на кровать. Несколько кругов по комнате и набираю Тима, не дав себе передумать. Выпаливаю все, как есть. Все факты, свои сомнения, переживания и тот выход, который вижу. Жду, что он начнет убеждать или ругать… и еще хоть как—то разрушит ту стену, что я возвела ночью… и от которой я сама мечтаю избавиться. Но Тимур, помолчав, выдает, что готов поддержать любое мое решение. И чтобы я никуда не бежала сломя голову, а набрала его. «Слушай свое сердце. И сначала