Воспитание грубиянки (СИ) - Форс Элен

Именно это, он хочет повторить с Эммой. Убить тебя, и поставить её перед выбором — ее жизнь в обмен на жизнь вашего ребенка. Он не умеет по другому. Ты должен остановить его, ради Эммы! Ради Вашего будущего!

Прости меня, сынок… у меня не было возможности защитить тебя. Любой мой поступок мог спровоцировать его. Дато мог убить тебя в любую минуту, поэтому каждый раз, когда он причинял тебе боль, я молила Бога, чтобы ты оставался жив. Я надеялась, что наступит день, когда ты станешь совсем взрослым и сможешь остановить это чудовище.»

Ночной гость

Эмма.

Ощущение, что меня преследуют, наверное, покинет меня нескоро. Гуляя по улице с коляской, я постоянно оглядывалась, боясь увидеть Дато за своей спиной. И сейчас звонок в дверь застал меня врасплох, у меня занемели кончики пальцев от страха. Кто мог прийти в дом в столь поздний час? Все мои чувства обострились, слух и зрение функционировали на пределе.

Я не могла заставить себя сделать и шагу, ноги как будто приросли к полу.

Тело залихорадило. Мысль, что за дверью мог находиться Дато, меня ужасала.

— Эмма… — я не сразу поняла, что голос за дверью принадлежит Джо. — Это я.

— Что случилось? — спрашиваю его, распахивая дверь и натыкаясь на его выпяченную грудь. Его внезапная близость меня успокоила, выдыхаю с облегчением. Джо стоял в плотную к двери, широко расставив ноги. Он был одет в мятую футболку и джинсы, его волосы были мокрые от дождя на улице. Возникало ощущение, что он сорвался посреди ночи и приехал сюда.

— Дато мёртв. — он сказал это тихо и спокойно, просто констатировав факт. Я тут же почувствовала облегчение. Было неправильно радоваться смерти человека, но я не могла заставить себя выдавить хотя бы слезинку по нему. Он не заслуживал жить после всего того, что он делал.

Джо прошёл в дом, не спрашивая моего разрешения. Я аккуратно закрыла за ним дверь, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить дочку.

— Это твоих рук дело? — спрашиваю его, желая знать правду. Помятый вид Джо мне не нравился. Он лишь отрицательно покачал головой, усаживаясь на табуретку на кухни. — Тогда кто?

Джо приглаживает рукой волосы, не торопясь с ответом. По его лицу я понимаю, что он знает кто убийца. Не зря говорят, что меньше знаешь, лучше спишь, но мне необходимо удостовериться, что он больше никогда меня не потревожит.

— Зачем ты здесь? — пытаюсь занять руки, чтобы не думать о его близости. Сначала ставлю старый чайник за газовую плиту, потом накладываю печенье и кофеины по вазочкам к чаю.

Кухня в доме большая, между мной и Джо несколько метров, но я все равно вздрагиваю при каждом его жесте, он действует на меня магнетически.

— Нужно было увидеть тебя. — говорит он на полном серьезе, поднимая тяжёлый взгляд на меня. — Дато убила Мама.

Роняю вазу, рассыпая по полу конфеты. Такого я никак не могла ожидать.

Джо слабо улыбается и со стоном откидывается назад.

— Все эти годы она выполняла его прихоти, чтобы сохранить сначала мне, а потом и Нане жизни. Она оказалась его заложницей, любое ее неосторожное действие или слово много повлечь его гнев. Все годы, пока я ее презирал, она страдала в одиночестве… После рождения Наны, чтобы держать ее под контролем, он подсалил ее на наркотики. Это стало его новым рычагом давления. Наркота вызвала у нее рак… Опухоли поразили все легкие. — Джо сделал паузу, чтобы сделать глоток воды. — Пока кололась подхватила еще спид к красоте букета… Я даже не подозревал, что она страдала так все эти годы. Последней каплей для нее было твоё заточение. Дато просто хотел поменять Вас местами, отомстить мне, приватизировав, так сказать, тебя. Она просто застрелила его, не смогла больше играть по его правилам… Это я виноват. Должен был раньше с ним разобраться, до того, как она…

Его голос хрипнет и пропадает.

— Мне жаль, Джо. — сжимаю руками свои колени. Мне хотелось сказать больше, обнять его, но вместо этого я просто сижу рядом с ним, рассматривая тапочки. — Ты не виноват, нельзя все контролировать.

— Я бы не простил себе никогда, если бы он сотворил с тобой то же самое. — его взгляд прожигает меня, пронизывает насквозь, становится неуютно. Я ёрзаю на месте, не в силах справиться с нарастающим напряжением. Джо пугает меня. — Наверное, я зря тебя разбудил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он быстро встаёт.

— Ты можешь возвращаться в Москву, больше Вам ничего с Арианой не угрожает. — Джо говорил быстро и сбивчиво. Казалось, что он нервничает. — Я подыскал для Вас с мамой симпатичный дом недалеко. Вы сможете обустроиться там. Я не стал снимать его, пока ты не посмотришь. Вдруг тебе не понравится… Понимаю, что тебе трудно находиться рядом со мной, поэтому я попрошу Виталика тебя свозить его посмотреть. Если будет что-то нужно — напиши, пожалуйста, мне или ему, как тебе будет удобнее.

Переезд

На моем лице проскальзывает болезненная гримаса, выдающая весь спектр внутренних чувств. Безразличие Джо меня задевает. За это время он откровенно охладел ко мне.

А чего еще можно было ждать от такого человека как он? Что расцелует меня? Пф!

— Мне кажется тебе уже пора! — грубо отталкиваю его к двери. Мне хочется, чтобы он скорее ушёл и оставил меня одну. Если он задержится здесь еще хотя бы на минуту, я разревусь! У меня не получится сдерживать рвущиеся наружу слезы!

Джо кивает своим мыслям и направляется к двери. Мне остается семенить за ним, чтобы закрыть дверь. Глядя на его широкую спину, напряжённо подрагивающую при каждом размашистом шаге, прикусываю губу. В области живота все стягивает похотливой жаждой. Хочется провести ладонями по буграм мышц, ощутить всю мощь, на которую он способен.

Джо переступает порог, и я облегченно выдыхаю. В его присутствие мне тяжело… жить, как бы странно это не звучало. Потому что воздух тут же становится тягучим и горячим, обжигающим лёгкие. Сердце выписывает культы опасные для жизни. Язык прилипает к небу намертво и трудно говорить. Я разваливаюсь на части…

А последний момент он замирает и резко оборачивается ко мне, пытливо и смотрит и с жаром на одном дыхании произносит:

— Я очень люблю тебя, Эмма. Никого и никогда не любил. До встречи с тобой, наверное, и не понимал до конца, что это чувство существует, что оно выше каких-то химических реакций и стояка! Больше всего на свете я хочу все исправить, быть с Вами с Арианой. Джо из прошлого так бы и сделал, наплевал бы на все и заставил бы меня принять. Но чем я буду тогда отличаться от Дато? — Он делает паузу, чтобы отдышаться. Все это время мы не дышали оба. Он потому что говорил, я потому что боялась упустить что-то. Все было слишком нереальным, сном. — Собственно, к чему я все это говорю… Я принимаю твой выбор, уважаю его, не буду мешать начинать жизнь с чистого листа. Если ты встретишь достойного и захочешь с ним… короче… Мне просто хочется быть рядом, воспитывать Ариану. Не прогоняй меня, ладно?

Его слова поразили меня прямо в сердце, пришлось даже опереться о стену. Звучало красиво, сильно, но не очень правдоподобно. Перед глазами всплыла картина из отеля. Я могла простить ему любую грубость по отношению к себе, но измену — никогда!

— Ты отец Арианы, я не могу быть против, чтобы ты участвовал в ее воспитании. Ты неотъемлемая часть ее жизни, поэтому можешь не переживать, я не буду против вашего общения. — скрещиваю руки и стараюсь держать себя в руках.

— Спасибо. — буркает он и уходит в темноту, оставляя меня в доме одну. Когда он исчезает, я быстро закрываю дверь и отдаю слезам.

Время лечит. Время лечит.

Через несколько часов я доползаю до кровати и засыпаю на ней, раскидав руки и ноги. Мне снятся кошмары, я вижу вновь и вновь рыжую, смеющуюся мне в лицо. Девушку жутко веселит моя наивность, она удивляется как я могла поверить в то, что Джо меня любит?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

На следующий день я принимаю решение, что нужно заняться новой жизнью здесь и сейчас, иначе сойду с ума и проведу остаток дней в дурдоме. Я звоню Виталику и договариваюсь с ним о встрече, чтобы посмотреть жилье, которое присмотрел для меня Джо. Мне не очень хочется принимать от него материальную помощь, но выбора другого у меня нет. Пока я не найду работу, не смогу платить по счетам сама. Успокаиваю себя тем, что Джо мне так и так задолжал в этой жизни, превратил ее в ад еще на земле.