О нем и о бабочках - Дмитрий Липскеров

– Не доживу?

– Нет, – честно признался доктор.

– Когда надо делать?

– У вас развивается пневмония и сердце не справляется.

– Когда?

– Завтра.

Ночью Изольде приснился сон, в котором старик с всклокоченной бородой обещал ей, что дочь ее с прохождением времен станет выше, чем все короли и королевы, вместе взятые, что вознесется она над всем человечеством, а уж он проследит за этим… В этот раз ей показалось, что за столом сидит нескончаемое количество людей и что где-то среди них должен находиться Иисус. Поискав глазами, она не нашла Спасителя, а старик, словно угадав ее надежды, тотчас разрушил их:

– Только не за этим столом. Его здесь нет.

Она проснулась, когда ее везли в операционную. Рядом шел доктор Сытин, положив ей руку на ссохшееся плечо. Она с трудом дышала, а сердце, захлебываясь от бессилия, умирало.

Ей начали давать наркоз, в котором уже не было необходимости. Монитор жизненных показателей непрерывно пищал, сообщая, что Изольды больше нет на этом свете.

– Быстрее! – торопил Сытин. – У нас пара минут, иначе гипоксия!

Живот мертвой Изольды зачем-то начали мазать йодом. Сытин выругался на медсестру матом, еще раз сообщив, что женщина мертва.

– Дура, мать твою! – Он сделал уверенный разрез скальпелем, еще две руки установили расширитель – и через несколько мгновений, осторожно, Эльдар Эдгарович вытащил из мертвого тела крошечную девочку. – Скорее режьте пуповину! – торопил он.

Затем Сытин уложил дитя на стол для новорожденных с идиотским названием «Аист», а акушерка, прочистив девочке маленькой клизмочкой полости рта и носа, приподняла ее за ножки и шлепнула по попке. В операционной раздался долгожданный плач, и все радостно зааплодировали. Кто-то разглядел, что у девочки темная кожа и волосики черные.

– Дитя африканца, – произнес Сытин и покинул операционную, унося в мир живых дочь Изольды и габонца Адио. За ним последовали и остальные.

Истерзанная Изольда лежала на столе – с открытыми глазами и вспоротым животом. Скоро в операционную придут обученные люди, все аккуратно приберут и продезинфицируют…

Новорожденная хорошо ела и совсем не нуждалась в медицинской помощи. Многие сотрудники больницы приходили посмотреть на чудо-мулатку с голубыми глазами, пронзительными, как лазерный луч.

Через неделю Сытин решил вызвать службу опеки, но не понадобилось – до звонка к нему пришел странный пожилой человек с всклокоченной бородой и суровым взглядом. Старик, одетый в смокинг и кеды, предоставил все необходимые документы для удочерения девочки. Акушеру-гинекологу-андрологу ничего не оставалось делать, как передать новорожденную в руки пожилому человеку.

– Сколько вам лет? – поинтересовался Сытин.

– Десять тысяч…

– Сколько?!

– Шутка. Пятьдесят два.

Врет, подумал Сытин. Точно за семьдесят. Но какое ему дело до всего? Работу свою выполнил честно, а у девочки пусть хотя бы дед будет! Хоть и ненадолго…

– Ну что ж, удачи! – пожелал врач. – А имя у вас какое странное – Антипатрос!

– Тебе зачтется, – пообещал старик и закашлялся в бороду. Или рассмеялся.

Я проснулся и, придя в себя, с ужасом понял, что проспал не неделю, а месяц. Пропустил важные текущие моменты и дела! – паниковал, чистя зубы. Как же это?! А потом до мелочей вспомнил свой сон и сложно-многомерное приоткрылось крошечной щелочкой… Вот откуда у Антипатроса мулаточка Зойка с голубыми глазами, осознал я, чувствуя, что уже совсем скоро в моей голове сложится понимание всего замысла. Дочь его приемная или внучка…

Я включил телевизор и два часа кряду впитывал новости. Они ошеломили меня…

13

Арсений Андреевич Иратов все больше времени проводил дома, забросив архитектурное бюро и многие другие дела. К нему часто стал приходить Сытин, и они обсуждали, как выходить из сложившейся ситуации, применять ли хирургическое вмешательство или что еще. Играли в карты, и Иратов, вспомнив былые науки, передергивал частенько, а доктор ловкости рук не замечал…

С течением дней мнение Иратова устремилось к тому, что надо оставить все как есть. Ребята они немолодые, и есть другие, более приоритетные интересы, нежели секс.

– А как же молодая жена?

– У нее все в порядке. Она нашла себе молодого жеребца по имени Эжен, скорее всего, это мой внебрачный сын, хоть он и говорит, что не отпрыск, а мой половой член. Разве я не рассказывал?

– Херня какая-то, – вяло отозвался Сытин и сам удивился своей вялости. – И заместительная гормональная терапия не действует. Очень странно…

– И терапию на хер!

Через два дня с сенсационным заявлением выступила Всемирная андрологическая организация, имеющая штаб-квартиру в Нью-Йорке, заявившая, что, по их данным, восемьдесят процентов мужчин, а также подростков, мальчиков и даже младенцев в течение одного месяца лишились своих детородных органов. Представитель Госдепартамента США подтвердил выводы организации, и биржи всего мира в одночасье рухнули на те же восемьдесят процентов. Оставшаяся одна пятая, у кого сохранились мужские половые признаки, – старики с необратимой эректильной дисфункцией.

Сотни ток-шоу по всему миру переключились на эту, казалось бы, фантастическую, просто невероятную, максимально сенсационную тему. Обсуждали возможность какого-то внезапного генетического сбоя, связанного с поглощением черной дырой в центре Млечного Пути газового облака, и решили, что ситуация на квантовом уровне таким образом отразилась на мужских особях человечества. Проверили самцов животного мира, в первую очередь обезьян, – искомое оказалось на своих местах, все работало и производило.

Мир удивлялся нынешнему положению вещей, но не пугался. Мужчины, уже не обремененные тестостероном, вяло дискутировали, а феминистки тотчас усмотрели в этом полюсные изменения в человеческой цивилизации. Женский пол осознал себя в новом качестве – доминантой. Встали многочисленные моральные вопросы и политические. Например, как могут мужчины – президенты стран, положим США или России, управлять своими ядерными потенциалами, если у них нет собственного потенциала? Кто-то сострил – мол, нечего почесать, лежа на диване, то есть они уже совсем и не мужчины, коли не чешут. В них тестостерона гораздо меньше, чем в чайной розе или в страстных скульптурах Родена.

Конечно, возник демографический вопрос, напугавший мир, который затем воспрянул от информации, что в донорских банках спермы достанет материала еще на несколько поколений. Биржи на такой новости серьезно отскочили, а потом рухнули до исторических минимумов на трагической информации о том, что весь материал непригоден и в донорской сперме только мертвые сперматозоиды… И в ответ на это наигрустнейшее сообщение нашлась хорошая идея. Сколько оптимизма в человеке и уверенности, что он царь земли!.. Одна из ведущих специалистов по планированию семьи, руководитель Института Брейма, спонсируемого семьей Рокфеллеров, Керри Смит заявила, что мужское семя совершенно не обязательно для воспроизводства людей. Уже практически завершено исследование, которое со стопроцентной уверенностью утверждает, что можно добыть материал, необходимый для репродукции индивидуума, практически из любой клетки человека. И биржи вновь устремились вверх. Керри Смит умолчала лишь об одном – что в результате таких беременностей будут рождаться только девочки. Ясно, одно вытекает из другого, и за пониманием этого факта тотчас было создано тайное мировое правительство, состоящее из одних женщин, возглавляемое Ангелой Меркель, так как в течение будущего столетия мир будут заселять только особи женского пола, им же и руководить планетой…