Анимация от Алекса до Я, или Всё включено - Александр Новгородцев

— А что ещё? — спросил он, вминая окурок прощальной сигареты в асфальтовое покрытие мыском сандалии.

— Делать со мной зарядку и аквааэробику.

С зарядки Мусти не готов был так вот сразу начать. Подобная спешка может привести к стрессу.

— А стресс это пипетс, — обозначил он свою позицию словами из летнего хита Laurent Wolf-а «No stress» Эта песня так и начинается словно мыслями Мустафы спозаранку: «I don’t wanna work today. Maybe I just wanna stay. Just take it easy cause..».

Поэтому, после размышления, длившегося до следующего полудня, уточнил, а если только аквааэробика, то как скоро его живот станет мускулистым и появятся остальные мышцы. Достаточно ли будет месяца занятий? Я пообещал что, уже через неделю он увидит и ощутит результат. Похлопал его по плечу: «Добро пожаловать в органы сынок».

Мусти поспел на аквааэробику к началу. Но, когда он собрался залезть в воду к девушкам, удержал его.

— No, Мус — бурда. With me, — сказал я, уточнив, что здесь, на бортике, результат придёт намного быстрее. Пусть только повторяет за мной и старается держать темп.

Зазвучала активная, бомбящая ритм музыка летних хитов.

— Эхе-хе-хей. Common, common, common! Сеньориты вы готовы? Я не слышу… Вы го-то-вы? Are you ready? Да, так лучше. Much better. Только одно правило — в воде не спать. Мы начинаем. Подняли ручки, поприветствовали друг друга, похлопали, вот так и поехали. And we go-oo-uuu!

Я стартовал. Мустафа держался немного поодаль. Минут через десять после небольшой прыжково-беговой разминки, перед основной работой, я о нём вспомнил, но не увидел.

А через двадцать минут он уже сидел на свободном лежаке в футболке, пропитанной потом, в одной руке, подобно скипетру, он держал пиццу, в другой вместо жезла — пластиковый стаканчик, судя по аромату с кофе. В пепельнице рядом с лежаком дымилась сигарета, а на лице у Мусти замерла блаженная улыбка, которую не портил даже свисающий по центру рта кусок пиццы с текучим сыром. После занятия я не стал его корить или взывать к совести. Вместо этого предложил ему почаще делать джагу-джагу с девушками. Говорят, для фигуры тоже полезная штука, а для Мусти, видимо, эта одно из тех немногих дел, которым он способен заниматься с полной отдачей.

Марио был тот ещё совриголова и не ограничивал сферу своего общения единственно с Маниту, как можно было бы предположить наивному наблюдателю. В этом убедился и я, в момент незапланированного возвращения в комнату перед вечерним шоу. Я намеревался сменить майку, поскольку баловался с Машиными детьми за ужином и дал разукрасить торс несколькими ловкими бросками черешни.

Через палисадник и балкон путь был короче чем через фойе, и моя нога уже была занесена через перила, как я отметил, что в комнате кто-то есть. В обычной ситуации это бы меня не остановило, поскольку комнаты для того и созданы, чтобы в них кто-нибудь находился. Но то, что я увидел при невольном рассмотрение, натолкнуло меня на мысль, что мой визит сложно было бы выполнить деликатно, независимо от метода вторжения. Вторая мысль была, а знает ли Мус, что его кровать используют для брачных игр.

Мистер Боб же пребывал в отстойнике, хотя и жаждал вступить в клуб раздетых овец. Но его туда не принимали в силу дикого нрава и сложного характера, подспудно влекомого к земле гнётом проблем, которые, судя по его горячим монологам, протекавшим не без доли артистизма, ежедневно демонстрируемые им в двух или в трёх ролях, создавали мы, а он отважно расхлёбывал, ценой невообразимых титанических усилий вступая в бескомпромиссную, подчас обречённую борьбу с начальством и самим Баем-Икс, как он загадочно величал молодого хозяина отела. Сначала мы с Машей думали — это какой-то злодей из комиксов — Баикс. Позже я узнал, что «бай», так же как на тюркском, означает господин. Но употреблять имя презренного, а именно так Боб к нему относился в нашем присутствии, господина всуе, для Боба было — что пачкать свой рот ваксой, поэтому он присовокуплял вместо имени «Икс». А может, он опасался слышащих и следящих стен, потому что в его красочных историях молодой хозяин мистер Тайяр, сын владельца отеля, представал желчным тираном, деспотом-поработителем, главой восточно-региональных вакханалий, мировым узурпатором, доктором Злом, сатрапом и слёзомучителем, почище чем Фрекен Бок.

Описывая словесные прения, якобы происходящие на административных совещаниях с его непосредственным участием, Боб преображался. Взгляд пылал негасимым огнём праведника и мученика, слюна пузырилась на обескровленных жаром губах, бандана сползала набекрень, а пальцы здоровой руки яростно сжимались и разжимались, словно сдавливали господскую шею.

В тирадах Боб представал правдоборцем, отстаивал наши права, дерзил самому Баю-икс, который в конце героической истории, обязательно каялся в преступлениях против губки Боба и его команды и выпрашивал помилования. Вторым фигурантом в делах против совести и чести выступал Бай-Игрек, он же найт-менеджер, первозданное зло, мастер подвальных пыток, стоухий и тысячеглазый демон ночи. С ним наш шеф расправлялся в озвучиваемых фантазиях по нескольку раз за день, немилосердно втаптывая в грязь и ввергая обратно в ад, что, впрочем, не мешало Бобу, двуликому как Янус, быть его верным слугой и лучшим доносчиком.

Совершенно другое воплощение мистера Боба Джекила-Хайда удавалось наблюдать воочию в присутствии самого мистера Тайяра. Он восхваляюще льстиво потирал пальчики потеющих ручонок, расшаркивался и раскланивался, как провинившийся швейцар перед метрдотелем. Казалось, он считает каждый бесценный вздох господина. Для этого он поднимал края банданы над ушами, оттопыривая их, подобно параболическим антеннам, отчего становился похожим на бабушку-пиратку. А глаза подобострастно направленные в пол, тем не менее умудрялись отслеживать каждое непроизвольное изменение мимики, будь то движение ворсинок внутри носа или появление нескольких молекул воды в уголках рта, стараясь предугадать ещё не высказанные и даже не родившиеся в нейронных скоплениях мозга желания господина. Речь его текла елейно, будто смазанная рыбьим жиром, а угодливый смешок, похожий на блеянье слабоумного барашка, оказал бы честь любому придворному лизоблюду эпохи Людовика 16-го.

Появление инноваций, которые периодически всплывали в дополнении к нашим должностным инструкциям, как то: проводить дополнительный энтранс ещё и в средней Розе, не разговаривать один на один с симпатичными девушками, не шутить и поменьше общаться с барменами, Маше вообще к ним не подходить. Это и многое другое — Боб соотносил к приказам Бая-Икс, чтобы наша клановая ненависть разгоралась и крепла. И отчасти это ему удавалось в начале моей работы. Боб любил демонстрировать и с отцовской нежностью поглаживать одну пробоину на стене, которая появилась там после оглашения распоряжения: «Алексу не танцевать на дискотеке рядом с девушками. В противном случае будут урезать зарплату». Боб частенько припугивал штрафами в случае неподчинения — урезанием зарплаты. Если считать каждый такой случай, я уже оставался должен отелю, и это меня пугало, с моей-то сотней долларов в кармане.

— What the sheet? — вначале на словах возмутился я. — Может тогда проще вообще Алекс — ноу дэнс. Мне же лучше — высплюсь как следует.

— Что это — ноу дэнс, йя. Так неможна, давай работать.

— А почему Алекс? Я что самый озабоченный что-ли? Больше всех надо?

— Бай Икс говорить, Алекс ту секси дэнс. Так неможна. Все «вумэн факин пипл» хотеть джага-джага с Алекс.

— Что за бред? Да сам он извращенец. Факин Бай-Икс! — кричал я в коридор, надеясь, что случайный подслушивающий обнаружит себя и я ему вломлю. — Отель дебилов. С девушками не разговаривай, рядом не танцуй, ещё что придумают? А аквааэробика — ничего, что там почти одни тётки? Они джага-джага не хотеть? Вон, пусть Мусти акву проводит.

Мустафа, до этого увлечённо размешивающий пятый кубик сахара в кофейном стаканчике, испуганно косился.

— Нет, Мусти ниможна вотерджим. Мусти не знает. Мусти — теннис шампиньон. Алекс вотерджим шампиньон. Все работает, все молодец.

— А если на дискотеке только девушки? — спросил я, а такое частенько бывало. Парни любили разогнаться в баре, тогда как мы заводили толпу, состоявшую преимущественно из мучачас. — Одеть на себя круг из матрасов с радиусом 2,5 метра? Не, это бред идиотический. Ладно там приват танцы, всё понятно. Но тут то, в толпе, какой к чёрту интим, аминокуюм. А может ему справку о кастрации ещё показать?

Марио оживился, проснувшись при слове «аминокуюм».

— О, Алекс — ругаться туркиш!

— С вами научишься. Салак, Бай Икс, йя. Давай, Боб, я с ним переговорю по-нормальному. А то что за фигня? За секс-маньяка принимают.

— Бай Икс — инглиш нет. Онли — туркиш.

— Да не может быть, что за босс — по-английски не говорящий. Президент дворников, блин.