Стратегия одиночки. Книга 4 - Александр Зайцев

Переспать с девушкой, которую даже ни разу ещё не видел, а всё твоё желание произрастает исключительно из жажды доказать то, что ты будешь «сверху», и следовательно, ты круче. Только что помножил эту стройную теорию на ноль. Идеалы так себя не ведут! А вот мужики, которые думают тем, что ниже пояса, вполне. — Она рассмеялась. — Этим ты доказал мне, что ты обычный мужчина, а не манекен квестеров. Даже не знаю, хорошо это или плохо. Даже не знаю.

— Я просто человек. За тем исключением, что, возможно, из-за своего прошлого, очень хорошо подготовленный к тому, что с нами всеми случилось. Возможно, подготовленный лучше кого бы то ни было. Но не более.

— Иногда, очень редко, я понимаю, лгут мне или говорят правду. — Миранда улыбается. — И сейчас ты не солгал.

— Мне нужен ответ, ты со мной или нет? — Я начинаю терять управление разговором и поэтому перехожу к давлению.

Медленно поднявшись со стула, девушка перегибается через весь стол. Приближает своё лицо к моему так, что наши губы вот-вот соприкоснутся. Она что, собирается меня поцеловать? Нет, невозможно, она же из тех, кто по девочкам! И я оказываюсь прав. Наши губы не соприкасаются, вместо этого Миранда произносит:

— Я сделаю так, что эта Ариэн, если она, конечно, не полностью фригидна, сама запрыгнет на тебя. Сделаю! — В её голосе нет сомнения, ни малейшего. — Но у всего есть цена. Есть такая и у моей «помощи».

— Слушаю.

— Как только ты с ней уйдёшь, уйду и я. Не ищи меня. Не ищи встречи со мной. Через полгода или через год, как буду готова, я сама найду тебя. Найду и брошу тебе вызов. И ты этот вызов примешь. Без смешков, без этой улыбки полной превосходства. И мы будем драться. Не сражаться, не бой по правилам и не какая-то там дуэль по какому-то кодексу. Эта будет грязная, как моя жизнь, драка, без каких либо правил. Ты или я.

— Ты умрёшь. — Просто отвечаю я, понимая, что она сейчас совершенно серьёзна.

— Хорошо, — Она отстраняется, и в её голосе звучит отголосок разума, — Драка будет не до смерти.

— Принимается.

— Ты даже не представляешь, как я хочу стереть с твоего лица эту ухмылку превосходства, — и вовсе я не улыбаюсь сейчас, вообще, — даже не представляешь… Как. Я. Этого. Хочу! И. Я. Её. Сотру. Или умру, пытаясь. Ты меня понял⁈

— Значит ты в игре? — Уточняю я.

— Нет. — Неожиданно переворачивает всё с ног на голову девушка. — Твой план может и хорош, но неосуществим.

— Разве?

— Точно. Ты воин, а она маг. Причём маг, как мне ни обидно это признавать, но словно из Высшей лиги на моём фоне. Ты не сдашь её экзамен. Точнее, формально-то возможно и пройдёшь, но для того, чтобы реально её впечатлить и получить тем самым шансы на постель, ты должен у неё выиграть на её же поле. Переиграть её в магии. А в это, невзирая на все твои таланты, я не верю. — Она пожимает плечами.

— Если Армани до меня верно донёс правила экзамена, то в этом нет никакой проблемы. Там же запрет на артефакты и магические свитки и всё. — В этот раз я и правда усмехаюсь. — Ни малейшей проблемы. Я сотру эту да’ннанову башню в пыль.

— Что?

— Ты всё верно расслышала. — Встаю с места. — Так что повторю свой вопрос: ты в игре?

— В игре, в игре! За одно то, что кто-то поставит эту «Великолепную Ариэн» на место, да ещё с помощью магии, я готова почти на всё! — Кивает Миранда. — Пошли за платьем, я даже знаю, какое выберу. И поверь, оно влетит тебе далеко не в медную монетку.

Расплатившись и оставив щедрые чаевые, мы сразу пошли в лавку Армани. И пока Джанни подгонял действительно шикарное платье, в котором Миранда выглядела, словно девушка Бонда, по её фигуре, магичка занялась моими руками, приведя пальцы и ногти в идеальный вид. Зная, какое внимание обращает Ариэн на мужские руки, я был доволен её работой.

Вообще-то Миранда права. Я действительно собирался затащить Ариэн в постель. Ошиблась она только в одном. В том, что я этого желаю всем естеством. На самом деле я этого боялся до дрожи в коленях. Боялся потерять себя в объятиях Ариэн, как это случилось со мной прошлым. Что же касается секса, то сейчас у Ариэн с этим вопросом огромные проблемы. Она и так любила это дело, но ещё на Земле, до перемещения на Айн, у неё было тяжёлое расставание, и она целый год ни с кем не делила постель. В этом мире всё ещё усложнилось, так как помимо озвученных Джанни элементов Сродства, она также получила и Сродство с Природой. А как это действует на людей, я уже успел убедиться на примере Скалли.

В Прошлом Цикле Ариэн в итоге сорвалась и ударилась в загул с каким-то местным. И это привело к очень большим проблемам. Только уже перед самым Вторжением она смогла «отойти» от полученной моральной травмы, которую ей оставил какой-то местный хлыщ, и долго ещё люто ненавидела мужчин с Айна. И этот нюанс несколько раз приводил к очень неприятным ситуациям и большим проблемам.

Так что я и правда собираюсь затащить Ариэн в постель. Но не потому, что, как считает Миранда, хочу этого до потери разума, а потому что хочу помочь. Да, способ этой помощи, конечно, довольно спорный, но я за всё время так и не придумал ничего лучшего. Не придумал, и сейчас боюсь снова влюбиться, словно семнадцатилетний мальчишка. Миранда же мой страх принимает за дрожь предвкушения. Разумеется, я не собираюсь её переубеждать.

С платьем и маникюром мы заканчиваем в аккурат к назначенной мной тренировке. Идя к постоялому двору, подумал, что если Ариэн сейчас заявится на эту тренировку, то весь мой план может накрыться медным тазом. Но, к моему изрядному облегчению, будущая Богиня Спонтанной Магии, не пришла.

Само занятие прошло для меня словно в тумане. Я уже жалел, что его назначил, но слово надо было держать. К тому же на занятие пришло больше десятка землян. Вспомнив, как вёл свои вводные лекции Ронин, я не столько тренировал или показывал новые умения, сколько доносил свои знания, используя тренировку как повод. Впрочем, провёл и три показательных боя, доказав всем своё право учить.

Когда солнце склонилось к закату, я переоделся в новинки от Джанни. Ко мне подошла Миранда и, придирчиво осмотрев мои ладони, осталась довольна:

— Рэйвен, — вкрадчиво произнесла девушка, прижавшись ко мне всем телом, — если ты налажаешь или не уделаешь её в магии, как обещал, я тебе яйца бантиком завяжу, — нежно проворковала Миранда, которая в новом платье выглядела просто ослепительно.

Интерлюдия Ариэн часть 1

Опустив руку, Ариэль Маршаль перевела взгляд с очередного конкурсанта на полуразрушенную башню, что возвышалась на небольшом озёрном островке в двухстах пятидесяти метрах от берега. За последнюю неделю эта башня, которую много лет никто не трогал, изрядно потеряла и так не самую большую привлекательность. Её стены покрылись копотью, а единственная относительно целая стена, возвышающаяся над водной гладью на несколько этажей, добавила к своему внешнему виду множество различной глубины трещин. Ещё одна такая трещина, что тянулась от самого верха на три метра вниз, появилась буквально пару секунд назад из-за рукотворной молнии, которую сотворила Ариэль. Один из блоков в результате удара молнии немного раскрошился, и несколько камней, размером с кулак взрослого мужчины, упали в воду, заставив лучшего мага среди землян вздрогнуть. По какой-то причине этот всплеск напомнил об имени, которое ей дал отец.

Ариэль. Как же она ненавидела это имя и этот треклятый мультфильм. Сколько слёз было пролито в школе из-за этого чёртового имени и тех шуточек, которые отпускали в её сторону безжалостные одноклассники. В университете ситуация изменилась в лучшую сторону, но даже там она не рисковала ходить в секцию плавания. Девушка любила воду и любила плавать, но стоило ей зайти в бассейн, как те, кто знали её имя, тут же начинали отпускать множество самых плоских и обидных шуточек. Казалось, со временем, взрослея, человек привыкает и перестаёт обращать внимание на подобные мелочи. Но у девушки был такой характер, что она так и не смогла свыкнуться и начать всё это игнорировать.

Характер у Ариэль был, мягко говоря, сложный. Но он же помог ей пробиться в научной среде и заработать себе уважаемое имя. Что даже в относительно толерантном западном обществе для женщины было далеко не просто. Но она пробилась, множество статей за её авторством публиковали самые цитируемые научные