Русские сказки - Народные сказки

поколол, побил, еле живую отпустил.

Послал сом с большим усом рыбу-щуку искать ерша.

Щука в озеро нырнула, хвостом плеснула, ерша в тине нашла:

— Здорово, ершишка!

— Здорово, щучишка! Зачем пришла?

— Идем к рыбе-сом с большим усом на строгий суд.

— А кто на меня жалуется?

— Вся рыба: севрюга, калуга, все язи, головли, плотичка-сестричка и мелкая корюшка. Даже налим — уж на что ленив, губы толстые и говорить не умеет, — и тот на тебя жалуется. Идем, ерш.

А ерш хвостом вильнул, колючки повыставил:

— Ну нет, щука, ты хоть носом остра, а не возьмешь ерша с хвоста. Не пойду в суд. Как хочу — так и живу. Кого хочу — того и обижаю.

Долго ждали на суд ерша — не дождались.

Тогда рыба-сом с большим усом послала за ершом осетра.

Ерш-то осетру зять. Осетр сумел его взять и на суд представить.

— Рыба-сом с большим усом, ты зачем меня на суд требовала?

— Ах ты, ершишка-плутишка — худая головишка, ты в Ростовское озеро выпросился на один час погулять, а потом всех стал выживать. Стал по озеру похаживать, крупную рыбу покалывать, а мелкую обижать — к тине-плотине прижимать.

А ерш никого не боится, от всех колючками боронится, громким голосом кричит:

— Ах ты, рыба-сом с большим усом! Язи, головли, семужина, вы мне не чета. Вас едят господа да бояре, а меня — добрые люди крестьяне. Бабы щей наварят, блинов напекут. Щи едят, похваливают: рыба костлява, да уха хороша. Вот я какой!

Да как ощерится и пошел гулять, пошел гулять, рыбам угрожать:

— Достанется вам всем, рыбе севрюге, калуге, язям, головлям. Да и маленькой рыбке плотичке-сестричке. Достанется и налиму толстобрюхому; ишь, говорить не умеет, губы толстые, а пошел жаловаться. Всем отплачу! Всех поколю!

Гулял, кричал, на утренней заре задремал и рыбаку в сети попал.

Пришел Иван — ерша поймал.

Пришел Павел — котел поставил.

Пришел Пров — принес дров.

Пришел Обросим — ерша в котел бросил:

Пусть попреет — к ужину поспеет.

Пришел Глеб — принес хлеб.

Пришел Демид — стал ерша делить.

Стала ершу честь — стали ерша есть.

Дедушка Елизар — пальчики облизал.

Бабушка Ненила — котел помыла.

И все тут.

Лягушка-путешественница

ила-была на свете лягушка-квакушка. Сидела она в болоте, ловила комаров да мошку, весною громко квакала вместе со своими подругами. И весь век она прожила бы благополучно — конечно, в том случае, если бы не съел ее аист. Но случилось одно происшествие.

Однажды она сидела на сучке высунувшейся из воды коряги и наслаждалась теплым мелким дождиком.

«Ах, какая сегодня прекрасная мокрая погода! — думала она. — Какое это наслажденье — жить на свете!».

Дождик моросил по ее пестренькой лакированной спинке; капли его подтекали ей под брюшко и за лапки, и это было восхитительно приятно, так приятно, что она чуть-чуть не заквакала, но, к счастью, вспомнила, что была уже осень, и что осенью лягушки не квакают — на это есть весна. Поэтому она промолчала и продолжала нежиться.

Вдруг тонкий, свистящий, прерывистый звук раздался в воздухе. Есть такая порода уток: когда они летят, то их крылья, рассекая воздух, точно поют, или, лучше сказать, посвистывают; фью-фью-фью-фью — раздается в воздухе, когда летит высоко над вами стадо таких уток, а их самих даже и не видно: так они высоко летят. На этот раз утки, описав огромный полукруг, спустились и сели как раз в то самое болото, где жила лягушка.

— Кря-кря! — сказала одна из них. — Лететь еще далеко, надо покушать.

И лягушка сейчас же спряталась. Хотя она и знала, что утки не станут есть ее, большую и толстую квакушку, но все-таки, на всякий случай, нырнула под корягу. Однако, подумав, она решилась высунуть из воды свою лупоглазую голову: ей было очень интересно узнать, куда летят утки.

— Кря, кря! — сказала другая утка. — Уж холодно становится! Скорей на юг! Скорей на юг!

И все утки стали громко крякать в знак одобрения.

— Госпожи утки, — осмелилась сказать лягушка, — что такое юг, на который вы летите? Прошу извинения за беспокойство.

И утки окружили лягушку. Сначала у них явилось желание съесть ее, но каждая из них подумала, что лягушка слишком велика и не пролезет в горло. Тогда все они начали кричать, хлопая крыльями:

— Хорошо на юге! Теперь там тепло! Там есть такие славные, теплые болота. Какие там червяки! Хорошо на юге!

Они так кричали, что почти оглушили лягушку. Едва-едва она убедила их замолчать и попросила одну из них, которая казалась ей толще и умнее всех, объяснить ей, что такое юг. И когда та рассказала ей о юге, то лягушка пришла в восторг, но в конце все-таки спросила, потому что была осторожна:

— А много ли там мошек и комаров?

— О! Целые тучи! — отвечала утка.

— Ква! — сказала лягушка и тут же обернулась посмотреть, нет ли здесь подруг, которые могли бы услышать ее и осудить за кваканье осенью. Она уж никак не могла удержаться, чтобы не квакнуть хоть разик. — Возьмите меня с собой!

— Это мне удивительно! — воскликнула утка. — Как мы тебя возьмем? У тебя нет крыльев.

— Когда вы летите? — спросила лягушка.

— Скоро, скоро! — закричали все утки. — Кря, кря! Кря, кря! Тут холодно! На юг! На юг!

— Позвольте мне подумать только пять минут, — сказала лягушка, — я сейчас вернусь, я наверное придумаю что-нибудь хорошее.

И она шлепнулась с сучка, на который было снова влезла, в воду, нырнула в тину и совершенно зарылась в ней, чтобы посторонние предметы не мешали ей размышлять. Пять минут прошло, утки совсем было собрались лететь, как вдруг из воды, около сучка, на котором сидела лягушка, показалась ее морда, и выражение этой морды было самое сияющее, на какое только способна лягушка.

— Я придумала! Я нашла! — сказала она. — Пусть две из вас возьмут в свои клювы прутик, а я прицеплюсь за него посередине. Вы будете лететь, а я ехать. Нужно только, чтобы вы не крякали, а я не квакала, и все будет превосходно.

Хотя