Беспутный повеса - Мэри Бэлоу

Мэри вздохнула, но ничего не ответила.

– Нужно быть дураком, чтобы доверять мне и страдать по мне.

– Эдмонд, – перебила его Мэри, – я шла к тебе в комнату. Почему ты вернулся? Что ты пытаешься объяснить мне?

– Я уезжаю домой, Мэри, в Уиллоу-Корт, чтобы остаться там. Я не знаю о нем ничего, кроме того, с чем успел познакомиться за те несколько недель, которые прожил там. Я не знаю ничего ни о сельском хозяйстве, ни об арендаторах, ни об арендной плате, ни об осушении, вообще ни о чем таком. Но я намерен все это изучить и собираюсь стать этаким скучным английским типом – провинциальным джентльменом. Обидно, что еще по меньшей мере год все будут презрительно смеяться просто при упоминании моего имени. – Он улыбнулся Мэри, и она попыталась улыбнуться в ответ. – Дом невероятно запущен, и сад тоже. А я совершенно не представляю, как обращаются с домами и садами. Я только знаю, что сейчас все это выглядит заброшенным, необжитым и неуютным. Там нужна женская рука. – Мэри молча облизнула губы, и лорд Эдмонд продолжил:

– И дому нужны дети, шумные, веселые, непослушные детишки с грязными ногами и с испачканными вареньем губами.

– Эдмонд, я люблю тебя.

Но он, ничего не слыша, спешил высказать то, ради чего пришел:

– Я не могу представить никаких доказательств, что мое решение стать другим и в самом деле приведет к каким-либо результатам. Быть может, Мэри, я потерплю полный провал. Возможно, все это только мечты. Я не завидую женщине, которая будет так добра, что решится дать мне шанс. Не исключено, что ее постигнет разочарование. Думаю,^ прав, как ты считаешь? Любая женщина оказалась бы в дураках.

– Эдмонд, я люблю тебя, – повторила Мэри.

– Но что касается тебя, Мэри, – не обращая ни на что внимания, горячо продолжал лорд Эдмонд, – я хочу, чтобы ты поехала со мной. У тебя будет загородный дом, дети, если я способен произвести их на свет, и муж, который будет стараться всегда любить тебя так, как сегодня, и сделать твою жизнь счастливой. Ты поедешь со мной? Уверен, любой посоветовал бы тебе сказать «нет». – Он замолчал и в упор посмотрел на Мэри. – Что ты говорила?

– Я люблю тебя.

– Это просто из-за грозы, она делает тебя немного-странной, ты должна это признать, Мэри.

– Значит, ты тоже должен будешь рискнуть. А мне придется повторять эти слова и завтра, и на следующей неделе, и через год, и через двадцать, тридцать, сорок лет. Будущее – это всегда риск, но он и есть самое чудесное и возбуждающее в жизни. Когда я должна поехать с тобой?

– Ты говоришь «да»? – Не веря, лорд Эдмонд смотрел на Мэри. – После всего, что я тебе сделал? Несмотря на неприязнь, которую ты питала ко мне в Лондоне?

– Я боялась. Боялась, что в ответ на свою любовь получу лишь вожделение, да и то лишь на короткое время. Эдмонд, не могу выразить словами, как я мечтаю о таком доме в провинции и детях. Пусть их будет несколько, хорошо? О, надеюсь, да. И все это я хочу иметь с тобой, а не с кем-то другим. Только с тобой.

– А я рисовал себе картину того, как удираю из этой комнаты через две минуты после моего появления в ней, получив резкий отпор, хорошую пощечину и, возможно, туфлю вдогонку, – засмеялся лорд Эдмонд, – но, Мэри, я должен был прийти. Я не мог потерять тебя только из-за того, что боялся задать тебе самый важный вопрос. Ты выйдешь за меня замуж?

– Да. – Подойдя к нему, Мэри положила руки ему на плечи. – Когда, Эдмонд? Прошу тебя, пусть это будет поскорее. Пожалуйста, поскорее.

– Ровно через месяц. И в самом худшем случае наш первый ребенок появится на свет не меньше чем через восемь месяцев после свадьбы. Можно будет сказать, что он родился раньше времени, и надеяться, что он не будет весить двадцать фунтов. Как ты думаешь, Мэри, сегодня плохое время для тебя или хорошее?

– Я думаю, самое хорошее.

– Боже, это правда, Мэри? Правда?

– Да. – Просунув руку под шелковый воротник его халата, Мэри потянулась поцеловать его в ухо. – Это означает, что ночь после нашей свадьбы тоже будет самым хорошим временем.

– Но ты же не собираешься снова соблазнить меня? – Обняв Мэри за талию, он прижал ее к себе. – Знаешь, Мэри, ты обладаешь поразительными способностями к этому.

– Эдмонд, – крепче обхватив его руками за шею, она подняла к нему лицо, – ты сказал, что хочешь всегда любить меня так, как любил сегодня. Скажи, как сильно ты меня любишь.

– Если пожелаешь, любимая, завтра я напишу об этом поэму. На латыни. А сегодня не будет ли лучше, если я просто покажу тебе это?

– Да, – улыбнулась Мэри после секундного раздумья, – люби меня, Эдмонд!