Чужая жизнь - Сергей Ким

— Но ведь стрелять человек тоже не боится? Получается что огнестрельное оружие — тоже часть живой природы? — скептически заметил я. — Очень странно…

— Нет, здесь совсем иное дело. Просто опять же на подсознательном уровне, человек будет считать, что убивает не он, а пуля. Он вообще как бы ни причём здесь оказывается — не он убивает, не он направляет. Всего лишь посредник, не прилагающий почти никаких усилий. Не так-то просто вытравить из человеческой натуры многие тысячелетия опыта обращения с холодным оружием — ещё очень не скоро человек научится воспринимать пистолеты и винтовки именно как оружие, а не как странные игрушки. Оружие для тебя и меня — это, прежде всего то, с чем ты сходишься в руках с врагом лицом к лицу. Ракеты и снаряды таким оружием никогда уже не станут, и ты никогда не сможешь полностью принять их как оружие.

Мой мозг отчаянно заскрипел, пытаясь переварить столь парадоксальный ход мыслей — у меня образовался самый настоящий когнитивный диссонанс. Проще говоря, новые сведения, поступающие извне, вошли в конфликт с уже имеющимися — то, что втолковывал мне инструктор, шло вразрез со всем, что я считал истиной раньше.

— Но как же быть с тем, что войны сейчас ведутся именно так? — обескуражено пробормотал я.

— А я разве что-то говорил о войне? — поднял бровь Ли. — Оружие и война — это две разные вещи. Можно убивать без оружия, и воевать, не вступая в бой.

— Подождите-ка… — прервал я инструктора. — А как же арбалеты и луки? Они же холодное оружие, а не огнестрельное, но тоже действуют с дистанции?..

— Пуля, стрела — не суть важно, — отмахнулся Ли. — Важно опять же именно то, что убиваешь не ты. Но ты отклонился от нужного направления… Я же ведь сказал, что меч и нож — это тоже не часть живой природы?

— Э… Ну, гм… Да… — смущённо почесал я затылок.

— Повторю ещё раз. Живому всегда легче контактировать друг с другом. А ножи, мечи и пистолеты — к таковому не относятся, и человек будет считать именно так, а никак иначе, если не научится мыслить иначе.

— Мыслить иначе? — зацепились ухо за последние слова. — Так, значит, всё же есть способ это исправить?

— Ну, разумеется, — степенно кивнул Ли. — Вот только как?

Инициатива наказуема, не так ли, Виктор? Изволь теперь выкручиваться — сказавши "а", говори и "б".

— Хм… — после некоторого раздумья ответил я. — Нужно… Ну, наверное, нужно заставить себя поверить, что меч — это тоже живой объект…

— Верно. А как?

Я изо всех напряг свой ум, но ответа, увы, так и не нашёл.

— Сдаюсь, — печально уронил я, склоняя голову.

— Минус две минуты отдыха, — тут же ввернул инструктор, бросил быстрый взгляд на простенькие кварцевые часы на своём правом запястье. И предваряя мою вероятную реплику, добавил:

— За отсутствие ответа. "Сдаюсь" — это не ответ. Пускай неправильно, но ты был обязан попробовать. Лучше сожалеть о том, что сделал, чем о том, что не сделал.

Я виновато понурился.

— Но вернёмся к нашему вопросу. Ты никогда не сможешь видеть в мече часть живой природы, сколько бы себя ни заставлял. Но есть и другой выход, более лёгкий — увидеть в нём часть себя, это гораздо проще… А что для этого нужно?

— Чтобы меч стал частью тебя, с ним нужно максимально сродниться, — памятуя о своём недавнем промахе, ляпнул я первое, что мне пришло в голову.

— Верно, — удовлетворённо кивнул Ли.

Вот тебе и ещё одно подтверждение общеизвестной истины: первая мысль — самая верная…

— … Так что этот макет ты возьмёшь с собой и будешь носить везде — дома, в школе, здесь. Есть, пить и жить с ним, привыкая к постоянному наличию меча под рукой…

Хм, отношения получаются, прямо как у меня с наручными часами…

— Но этого и тренировок со мной — совершенно недостаточно. Ты должен привыкать к самодисциплине и самоконтролю, и продолжать тренировки самостоятельно, не менее чем по два часа в день. Я отдам распоряжение, чтобы такой же манекен был доставлен к тебе домой сегодня же. Любой мастер растеряет свои навыки без постоянных тренировок, а ты — отнюдь не мастер… Так, три минуты отдыха истекли — продолжаем…

* * *

Я с глубочайшей тоской взглянул на свои ладони — после сегодняшних тренировок с макетом меча, непривычные к столь грубой работе руки Младшего украсились внушительного вида волдырями. Только бы не лопнули, зараза, а то ведь заживать долго будут… Эх, поскорее бы уже мозоли себе нарастить и не париться… Тяжела ты, жизнь Пилота, как есть тяжела — это тебе не гротескно-нелогичный сериал, где последняя надежда человечества (то бишь Синдзи) день-деньской валялся в кровати, слушал музыку, лишь изредка отвлекаясь на походы в школу или на нудные, но нетяжёлые синхротесты. Что ж, учитывая такое наплевательское отношение со стороны НЕРВ к подготовке своих бойцов, неудивительно, что всё кончилось столь плачевно…

Вздохнув, я снова взял отложенный было в сторону кухонный нож, и поправил висящий на боку макет меча. Увесистая нужно признать штука: такой стукнешь — мало не покажется, даже, несмотря на то, что он пластиковый. Указания инструктора Ли я начал исполнять незамедлительно, так что меч теперь был всегда со мной, а тренировочный макет уже стоял в моей комнате.

Блин, колоритно я, наверное, смотрюсь с пластиковым мечом на поясе и в кухонном фартуке… Хорошо ещё, что Рей, тихонько сидящая за столом с книгой, на такие вещи внимания не обращает. Да и мне, честно говоря, это как-то по фигу, но ведь занятно же, чёрт возьми… А всё Мисато ведь виновата — я бы после сегодняшней тренировки лучше бы полежал и отдохнул, удовлетворившись чисто символическим перекусом, но ведь нет же! Рицко, говорит, к ней сегодня в гости заглянёт, так что надобны чего-нибудь сготовить на всех… А кому же ещё готовить, как не мне? Кацураги, что ли? Да как-то отвыкла она от этого в последнее время, да и моя простенькая, но сытная стряпня ей была вполне по вкусу.

Вот же проклятье-то… "Даже кухарка может управлять… Евангелионом", а я, блин, теперь именно такая кухарка. А что поделаешь-то? Давиться той же хренью, что на первых курсах общаги? Да нет уж, увольте — я уж лучше немного попотею…

— Синдзи, ты там скоро? — просунулась на кухню черноволосая голова Кацураги.

— Скоро-скоро, — флегматично ответил я, мелко нарезая морковку и одним глазом следя за разогревающейся сковородой.

— Побыстрее бы… — озабоченно изрекла голова Мисато и исчезла.

— Спешка нужна при ловле блох, — уже в пространство заметил я, прекращая шинковку и подбрасывая в руке нож.

Возникло стойкое желание метнуть его в какой-нибудь из шкафов.

* * *

— Акаги-сан, надеюсь, вы не вегетарианка? — поинтересовался я, расставляю на столе тарелки с эрзац-пловом собственного приготовления. Тупо пожарить на сковородке варёный рис с морковкой и беконом, и готово!

Докторша, как и всегда была в своей излюбленной "униформе" — бирюзовой блузке на молнии, с большим кольцом на головке и короткой чёрной юбке.

— Нет, можешь быть спокоен, Синдзи, — слегка улыбнулась Рицко.

Занятно, кстати, наша докторша улыбается — её зелёные глаза всегда остаются холодными. Я бы не сказал, что это признак злобы или ненависти ко всем, просто видать уже такая она по натуре… Хотя за ней я помню немало жёстких и порой даже жестоких высказываний и идей, но ненависти она у меня всё равно не вызывает. Наверное, просто все учёные — люди немного не от мира сего…

— В таком случае — приятного аппетита.

Я уселся за стол рядом с Рей, уже принявшейся в своей обычной манере ковыряться в приготовленном специально для неё салате, взял ложку и принялся за трапезу. Нужно сказать, с мечом за поясом сидеть было пока что крайне непривычно и несколько неудобно…

— Синдзи, а чего ты с этой палкой всё таскаешься? — спросила меня Мисато.

— Между прочим, это не палка, а учебный меч, выданный мне по программе обучения фехтованию в Еве, — категоричным тоном заявил я. — Так что привыкай, товарищ капитан, я теперь с ним буду постоянно ходить.

— Что, и в школу тоже?! — возмутилась Кацураги. — Тебе пистолета мало? Что на очереди — базука, танк?!

— Инструктор сказал ходить, значит, буду ходить, — непреклонным тоном заявил я. — И вообще, давайте-ка лучше есть, пока всё не остыло.

— …Хм… — удивлённо подняла бровь Акаги, после первой же ложки. — Вкусно… Мисато, неужели ты всё-таки на старости лет научилась готовить?

— Скажешь тоже, — фыркнула Кацураги. — Делать мне больше нечего! Это у нас теперь Синдзи всё готовит.

— Эксплуататорша, — усмехнулась Рицко. — Парню и так тяжело приходится, а ты его вдобавок ещё и дома мучаешь…

— Его замучаешь, как же…

— Меня замучаешь, как же…

Мы с командиром произнесли это практически одновременно.