Зов - Юрий Стерх

Дед

Конец октября 2005 года

Бронированный «Майбах» медленно пробирался сквозь плотные семибалльные пробки по проспекту Вернадского. В это время суток по всей Москве творилось что-то невообразимое и, если бы не совещание в мэрии Москвы, то я ни за что не решился бы отправиться в столь долгое и нудное путешествие по нашей столице. Но бизнес есть бизнес, тем более на этом совещании утверждался строительный план города на ближайшие четыре года. Естественно, я не мог пропустить! И даже несмотря на ожидаемо положительный для нашей компании исход совещания, мое настроение было сейчас хуже некуда.

Целый день потерян впустую! Столько ценного времени потрачено на пробки, просто уму непостижимо!

На улице было слякотно, сыро и промозгло. За толстым бронированным стеклом роскошного автомобиля моросил мелкий колючий дождик, люди укрывались под зонтами и спешили со всех ног под навесы или искали убежища в подземных переходах и метро.

Тамара Павловна всегда говорила, что вот такой мелкий дождик в это время года всегда к наступающим холодам и первому снегу.

Ну, посмотрим!

В руках завибрировал супермодный, в золотом корпусе с рубиновыми кнопками телефон Vertu. Мне, конечно, глубоко наплевать на все атрибуты роскоши, но статус моей строительной компании обязывал, и мне приходилось соответствовать, иначе попросту не поймут!

Звонили с какого-то незнакомого номера.

— Да, слушаю вас!

— Молодой человек! — мужской голос в трубке говорил по-французски. — Вы любите театр?

— Под настроение! — честно ответил я на том же языке.

Голос говорившего был спокойным, но в тоже время чувствовалось, что его обладатель человек сильный, с твердым характером и совершенно уверенный в себе. Мое сердце заколотилось чаще!

Неужели это Он — прадед? Как же я долго ждал этого момента!

— Ну, тогда давайте поступим так! — по голосу говорившего и постороннему шуму в трубке можно было догадаться, что он сейчас шел по улице вдоль проезжей части.

— Напротив Большого театра есть старинный отель под названием «Метрополь». Я там раньше любил останавливаться, когда бывал в Москве. Насколько я помню, в том отеле был великолепный ресторан и, если мои глаза меня не обманывают, то он вроде как и сейчас работает! Может, отобедаете со стариком, окажете мне милость?

— С удовольствием! В котором часу?

— Я думаю, в шестнадцать! Вам это будет удобно?

— Вполне!

На том конце отключились, а я с сильно бьющимся сердцем посмотрел на часы. До шестнадцати еще почти сорок минут, по таким пробкам точно не успею…

Метро!

— Остановись возле ближайшей станции метро! — бросил я водителю.

Добраться до станции Театральная мне удалось довольно-таки быстро. Всего-то пару пересадок, и уже через каких-то там двадцать пять минут я в сильном волнении заходил в ресторан отеля.

Ко мне тут же подошел метрдотель — сама любезность.

— Господин Смирнов?

— Да.

— Вас ожидают! Прошу за мною!

Его я увидел сразу. Очень высокий мужчина крепкого телосложения, на вид лет так пятьдесят восемь, максимум шестьдесят — больше ему не дать ни при каком воображении. Волосы совершенно белые. Темно-синий пиджак из дорогого добротного сукна, рубашка без галстука и расстегнута на две верхних пуговицы. Под воротом красивый шелковый платок, повязанный хитрым узлом и скрепленный бриллиантовой брошью. На левой руке массивные золотые часы, а на правой — изящный перстень с крупным бриллиантом на безымянном пальце.

Он сидел за столом, откинувшись на спинку стула, уперев руки в стол, и не сводил с меня пронзительно-голубых глаз. Он очень был похож на отца, только чуть массивней подбородок, и совсем другой взгляд — взгляд человека из другой эпохи, человека живущего бесконечно долго на этой земле. Всё это я успел для себя отметить, пока шел к своему прадеду через весь зал следом за метрдотелем. Он отодвинул для меня стул, приглашая садиться. Я глянул на прадеда, тот молча кивнул.

Пока всё шло сдержано, без каких-либо эмоций. Отец предупреждал меня, что у него непростой характер, так что к чему-то такому я был готов изначально.

Пауза немного затянулась. Он, не стесняясь, разглядывал меня, а я сидел напротив и так же, как и он, не сводил с него глаз — всё-таки это первый после отца родич, которого я увидел в своей жизни.

— Зови меня по-простому — Дед! — сказал он по-русски, слегка нахмурив при этом брови.

— Зови меня просто Внук! — ответил я в той же тональности.

Дед неожиданно расхохотался, запрокинув голову назад, и смеялся от души где-то минуты три, да так заразительно, что я не удержался и засмеялся вместе с ним.

Отсмеявшись, он вытер тыльной стороной ладони глаза и посмотрел на меня уже совершенно другим взглядом. Теперь он смотрел на меня так, как дед смотрит на своего внука, которого не видел уже много лет. Он еще раз улыбнулся и протянул мне обычный почтовый конверт для письма.

— На вот, тут тебе послание, ознакомься! А я пока хочу блинов с икрой, с черной, красной, щучьей и водки… много водки, нашей настоящей русской водки!

Подбежал официант, принимая заказ, а я впился глазами в строчки, написанные папиной рукой.

В письме говорилось о том, что у него всё хорошо, что обосновался он в княжестве Монако, что ему очень не хватает общения со мной, что скучает по Петру и Марго, очень сильно сожалеет, что, скорее всего, больше никогда не увидит Тамару Павловну. Одним словом, всё было пропитано ностальгическими нотками. В конце прописью семейным шифром был указан его мобильный телефон и просьба звонить с одноразовой сим-карты, которую необходимо после каждого звонка незамедлительно уничтожить…

— Ну, не так уж и сильно он там скучает!

Дед зачерпнул ложечкой из хрустальной вазочки красной икры и щедро намазал на блин.

— Заявился ко мне с двумя вот такими, — дед отложил вилку и нож в сторону, прижал к груди два кулака, выставив локти вперед, — да-да, вот с такими, и я не преувеличиваю… даже у меня дух перехватило, а ведь я, поверь, в своей жизни повидал немало! Да, ага! Так, о чём это я? А!

Дед махнул залпом рюмку водки, тут же закусил соленым грибочком и, быстро прожевав, сказал:

— Он там на те деньги, что я ему оставил, прикупил неплохой яхтклуб с отличным рестораном и отелем, плюс еще ремонтные мастерские! Одним словом, живет там сейчас мой внучок, мучается-страдает! Так он там тебе пишет?

Я засмеялся и посмотрел на деда. От того чопорного мужчины, который встречал меня в ресторане несколько минут назад, не осталось и следа. Правду говорят, что у отцов и сыновей отношения всегда хуже, чем у дедов