Князь Вольдемар Старинов. Дилогия - Садов Сергей Александрович

— Да как ты смеешь оскорблять короля… ты!!! — Эндон рванул вперёд, обнажая меч.

— Эндон!!! — рявкнул граф. — Не заставляй меня стыдиться тебя! Ты слово дал!

— Прошу прощения, милорд, — прошипел мальчишка, гневно сверкая глазами. — Я забыл о нём когда этот… этот…

— Забыл о данном слове? — ехидно поинтересовался Володя. — Что ж, удобно. Дал слово и тут же о нём забыл и можно всем честно говорить, что ничего никому не обещал. Знавал я одного такого хозяина своего слова. Сам дал, сам и обратно взял.

— Я поклялся защищать тебя в походе по лесу, но когда мы пройдём его, я заставлю тебя скрестить со мной мечи, и тогда ты проглотишь свои слова вместе с моей сталью!

Честно говоря, Володя и сам удивлялся, чего он прицепился к этому пацану. Возможно из-за его непередаваемой уверенности, что только благородные — люди, остальные так, пыль под их ногами. Это его высокомерие раздражало, вот мальчик и ставил его на место при каждом удобном случае, но, похоже, перестарался. Забыл, где он и какие тут могут быть последствия таких вот подколок. Расквашенным носом всё не закончится. Внешне Володя остался совершенно невозмутим, хотя мысленно и ругал себя за несдержанность.

— Как угодно, — равнодушно заметил он.

— И всё-таки, милорд, я попрошу вас воздержаться от оскорбления короля, — попросил Филипп. — Я же не оскорбляю вашего короля, говоря, что он идиот.

— Да на здоровье, — пожал плечами Володя. — Оскорбить может только правда, а ложь просто слова. Сказал — их унёс ветер. Вы же и сами в глубине души знаете, что я прав: король и герцог повели себя не самым лучшим образом, потому вас и задели мои слова. А моего гм… императора… Враги называли его тираном, убийцей, вором; друзья лучшим правителем за последние сто лет, но ни те, ни другие никогда не называли его идиотом. Обозвать-то можно, но вы будете похожи на обиженного ребёнка, который не знает, что сказать и бросает первое, что в голову приходит.

Мальчик покосился на графа, чего это он такой бледный?

— А как бы вы действовали на месте короля?

— Слава богу, я не на его месте и у меня других проблем хватает, чтобы ещё заниматься пустыми рассуждениями, от которых никому никакой пользы.

— Конечно, болтать легче, — опять встрял Эндон. — А как что умного сказать…

— Ну, хорошо, — вздохнул Володя. — Филипп, если я где ошибусь, поправь меня. Давайте рассуждать. Король Эрих рискнул атаковать зимой и это явно не спонтанное решение, и он к такой войне готовился. Единственное, чего он не учёл — это снежной зимы, из-за которой застрял в Эндории. Что я успел узнать об этой провинции? Немного. Это не сельскохозяйственный регион, там шахты, караванные дороги, но плодородной земли мало, из-за чего прокормить себя она не может — хлеб туда доставляется из других районов страны. Ничего не напутал?

— Всё правильно, — кивнул Филипп.

— Местность там ещё холмистая. Так вот, из-за снега Эрих угодил в ловушку, ни вперёд, ни назад — перевалы ему тем более не перейти, связь с Родезией прервалась, поставки продовольствия тоже. Эндория не способна прокормить и собственное население, а тут ещё несколько тысяч ртов пожаловало, да ещё зимой, когда осенние припасы уже основательно подъедены. Сколько, кстати, вторглось?

— По последним оценкам тысяч двенадцать, — отозвался граф.

— Филипп, ты не заметил, численность кавалерии под Берском у Эриха была меньше, чем в первой битве или осталась такой же? Спорю на золотой, что сильно уменьшилась.

Солдат задумался.

— Верно, милорд. Кавалерии у родезцев в последний раз, почитай, совсем не имелось. Иначе никогда бы мы оттуда не ушли. Тем и спаслись, что нас почти никто не преследовал.

— И что это значит? — заинтересовался Артон.

— А это значит, что если бы ваш король думал не тем, на чём сидит в седле, а головой, то эти сведения он получил бы ещё до того, как его армия подошла к месту боя, и сделал бы определённые выводы, куда делись лошади в снежную зиму, когда армии не хватает припасов, а коням фуража.

— Их съели?! — с ужасом спросила Аливия.

— Я полагаю, лучше скушать лошадку, чем протянуть ноги самому. В любом случае к моменту второй битвы родезцы остались практически без кавалерии, но этим обстоятельством локхерцы благородно не воспользовались, позволив место битвы выбрать Эриху. Опять поправь меня, Филипп, но ведь когда вы выскочили на родезцев, те уже стояли в строю?

— Да.

— Вас ждали. Эрих отслеживал ваше движение, знал, куда вы идёте и выбрал место, где ваше преимущество в кавалерии пропадёт. Выбрал и укрепил, а вы радостно устремились на готовые к бою войска, не разобравшись, не обследовав местность. Враг ждёт! Прогоним его с нашей земли! Вперёд! Не прав?

— Правы, милорд, — опять вздохнул Филипп.

— Атака кавалерии была обречена с самого начала, а ваш командир вместо того, чтобы отслеживать всю ситуацию, скакал впереди на белом коне, размахивая мечом.

— У короля вороной конь, — поправил Филипп.

— Да какая разница? Хоть серо-буро-малиновый. Кавалерия застряла на холмах, мешая двигаться пехоте, в результате ваша пехота вышла к врагу совершенно расстроенной и потерявшей строй. Отступавшая кавалерия ещё и потоптала их, после чего в эту сутолоку ударил резерв Эриха. Слева или справа?

Филипп глянул на Володю с каким-то священным ужасом.

— Ваше светлость, вы сейчас говорите, словно сами всё видели! Резерв ударил в наш левый фланг, справа овраг.

— Не видел, всё из вашего предыдущего рассказа узнал и из слухов кое-что почерпнул, и сделал определённые выводы. А дальше простая логика. Про овраг вот я не знал. Получается мало того, что сутолока кавалерии и пехоты, так ещё эта сутолока перед оврагом, впереди укрепления родезцев, справа овраг, слева наступает резерв. Остатки кавалерии родезцев заходят с тыла, а вся ваша кавалерия смешалась с собственной пехотой на узком пяточке. Финал закономерен.

— А как бы вы вели битву? — поинтересовался Филипп после долгого молчания, когда все обдумывали слова Володи. Даже Эндон молчал.

— Я бы в неё не ввязался. Выбрал бы подходящий город и сделал его опорной базой, позаботился бы о снабжении и обучении новобранцев — наверняка ведь у вас в армии много их было. Сам бы, пользуясь превосходством в кавалерии, атаковал отдельные отряды родезцев на дорогах и их фуражиров, лишив врага, таким образом, продовольствия. При приближении основных сил приказал бы кавалерии отходить к крепостям и атаковать в другом месте, вынуждая тех растягивать свои не очень великие силы в попытке сохранить завоёванное. Тут у Эриха два выхода — пытаться сохранить всё, растягивая силы и подставляя их под удар, либо отступать к перевалам, уменьшая контролируемую территорию, но зато сводя силы в кулак. В Родезии к весне наверняка подготовят новые резервы, значит, на охрану перевалов Эрих тоже вынужден будет выделить значительные силы — это его единственная связь с собственным королевством. Так что какое-то время он будет занят тем, что займётся пополнением припасов и ему станет не до войны — армию ведь надо откармливать после голодной зимы. Так что тут не о переброске резервов ему думать, а о запасе на следующую зиму — провинция ведь разорена, еды нет, всё везти приходится издалека. А на дороге наша кавалерия, так что маленькими отрядами снабжение не наладишь. В общем, на какое-то время Эриха занял, а сам бы подтянул пока свои резервы, обучил новичков, неторопливо забрал бы ту территорию, которую оставит Эрих, укрепил бы крепости и города, снабдил бы их гарнизонами и необходимыми запасами. А дальше Эрих, если ему захочется, пусть пытается заново всё захватить, осаждая крепости и города, когда все припасы приходится возить из Родезии через перевалы. Поскольку я не думаю, что он идиот, то, полагаю, на этом война бы и закончилась. Да-да, не надо смотреть на меня так. Я знаю, что это ужасно не благородно, что я должен броситься вперёд на белом коне, завоёвывая славу, а вместо этого собрался заниматься скучнейшими вопросами типа снабжения, обучением пополнений и совершенно не горю желанием ввязываться в генеральное сражение. Вместо этого я предпочёл почти без боёв аккуратно выдавить врага домой.