Лестное предложение - Бобби Смит

Убедившись, что они спасены, Филип со всех ног кинулся к О'Тулу:

— Куда вас ранили, сержант?

— Всего-навсего в руку, — простонал тот. — Только бы добраться до форта, а там все будет в порядке. Помашите Бренду. Дайте ему знать, что мы живы.

Лейтенант выпрямился и поднял вверх руку. Увидев его жест, Бренд опустил винтовку и помчался вниз — взглянуть, что там с О'Тулом. Он видел, как сержант упал, и с содроганием думал, что рана могла оказаться смертельной.

— Он идет сюда, — удивленно поднял брови Филип. — Ну, на его месте я бы этого не делал!

— Эх, лейтенант, Бренд — человек особенный! — тихо проговорил О'Тул, прислонившись спиной к скале. Его увлажнившийся взгляд упал на бежавшего к нему друга.

— Господи, да ведь это же метис! — вдруг, узнав Брен-да, завопил один из людей шерифа и уже вскинул винтовку к плечу, чтобы выстрелить, как вдруг почувствовал, что холодное дуло револьвера уперлось ему в грудь.

— Этот самый метис только что спас твою жалкую жизнь, идиот! А ну-ка брось винтовку, или, клянусь жизнью, я вышибу тебе мозги!

О'Тул, не веря своим ушам, растерянно заморгал, хотя в душе готов был подписаться под каждым словом. Их противник, посерев лицом, отшвырнул винтовку, будто она обжигала ему пальцы.

— Шериф Уоррен, к нам идет Бренд! Думаю, не стоит напоминать, что только благодаря ему мы сохранили наши скальпы, так что попросите ваших ребят не открывать огонь! — крикнул Филип.

Шериф торопливо бросил несколько слов своим людям, и те, успокоившись, занялись ранеными.

Бренд, держа винтовку под рукой, бросил на них вопросительный взгляд. Заметив, что сержант приветливо машет рукой, он опустил ее и со всех ног бросился к О'Тулу.

— Старина! — задыхаясь, крикнул он, опустившись возле него на колени.

— Эх, парень, до чего же я рад тебя видеть! — улыбнулся сержант, довольный, что на самом Бренде нет ни царапины.

— Сильно тебя?

— Ерунда! А вот двум парням шерифа здорово не повезло!

Разведчик кивнул.

— Бренд!

Он иронически взглянул на лейтенанта, не ожидая от того ничего хорошего.

— Спасибо, что выручили. Мы не забудем этого.

Бренд был потрясен. Он только и смог, что кивнуть в ответ.

— И… Бренд…

Глаза их встретились.

— Где Шери?

— Я оставил ее в безопасном месте. Она пообещала, что будет ждать там.

— Надеюсь, вы понимаете, что мы обязаны вас арестовать? — сказал лейтенант, направив на Бренда револьвер. — Не могу сказать, что мне это по душе, но выбора у нас нет. По крайней мере пока ваша невиновность не будет доказана.

— Лейтенант! — воскликнул взбешенный О'Тул.

— Он обвиняется в убийстве и побеге из тюрьмы. Мы обязаны взять его под стражу. И для него самого было бы лучше, если бы он пошел с нами по доброй воле.

Мысль о том, чтобы бежать, молнией пронеслась в мозгу Бренда. Он мог бы силой проложить себе дорогу… И тут он вспомнил о Шери.

— Хорошо. Только дайте мне слово, что Шери ни в чем не станут обвинять.

— Я не могу этого сделать.

— Я могу! — Это был шериф Уоррен, который перевязывал одного из своих людей и слышал их разговор.

Бренд на лету перехватил брошенный на него взгляд и прочел в нем молчаливое понимание.

— Давайте вернемся в форт. Раненые нуждаются в помощи. До города они просто не дотянут.

Бренд перевязал сержанту раненую руку. К тому времени как привели лошадей, все были уже готовы. Ехать придется шагом, поэтому до форта они доберутся не скоро, думал сержант.

Мысли Бренда были о Шери. Это была самая долгая поездка в его жизни… Бренд отдал бы все на свете, лишь бы знать, что с ней ничего не случилось.

Филип, все еще держа револьвер в руке, ехал следом за Брендом.

— Странный вы человек! — усмехнулся он. Перехватив удивленный взгляд Бренда, он продолжал: — Вас обвиняют в том, что вы хладнокровно перерезали человеку глотку, а вы очертя голову кидаетесь на помощь тому самому человеку, которому приказано вас арестовать! Просто какое-то самопожертвование, иначе и не назовешь!

— Я ведь не убивал Хэйла, лейтенант, — твердо сказал Бренд.

— Похоже, я и сам начинаю в это верить, — ответил Филип. В голосе его сквозило невольное уважение.

— Вот только я пока не могу этого доказать, — продолжал Бренд. — Вы не помните ничего необычного, что случилось бы той ночью?

— Полковник Хэнкок ушел первым. Я еще остался и выпил в салуне пару стаканчиков. Все было нормально. Самое странное вот что: когда я вернулся в гостиницу, то поднялся и постучал в комнату полковника. Никто не ответил, и я решил, что он уже спит. Но позже, прежде чем уснуть, я вдруг услышал, как он вошел к себе в комнату. Понятия не имею, где он пропадал все это время, Бренд. Утром я уехал рано, так ничего и не узнав.

— Все сходится. Вот только доказательств пока что нет.

— Что сходится?

— Хэнкок был у меня в тюрьме. Он говорил, что отлично знает, что я невиновен, но этого, дескать, никто не сможет доказать. — На губах Бренда появилась угрюмая улыбка. — Уже тогда он сознательно накидывал мне петлю на шею.

— Значит, это случилось еще до того, как я все вспомнил, — пробормотал Филип. — Когда мы вернемся, придется ему кое-что объяснить. Хотел бы я знать, что он скажет…

Шериф Уоррен, ехавший в двух шагах, с интересом прислушивался к их разговору.

— Знаете, я тут тоже кое-что вспомнил… вернее, вы мне напомнили…

Бренд с лейтенантом обменялись удивленными взглядами.

— В тот день, когда полковник пришел повидаться с Брендом, ему вначале пришлось поговорить со мной. И во время этого разговора он ясно дал мне понять, что вы двое ушли из салуна вместе и вместе же вернулись в гостиницу. — Шериф вопросительно взглянул на Филипа.

Глаза Филипа сузились. Он немало лет прослужил под началом полковника, привык уважать его, а порой и восхищаться железной стойкостью этого человека. Мысль о том, что его командир мог решиться хладнокровно, точно свинью, прирезать человека, а потом свалить вину на другого, была для него невыносима.

— Похоже, полковнику придется дать нам кое-какие объяснения. Когда мы доберемся до форта.

— Но мы по-прежнему не можем ничего доказать, — удрученно покачал головой шериф.

— Сможем, — уверенно ответил Филип. Украдкой бросив взгляд на Бренда, он невольно удивился. Презренный метис куда-то исчез. А рядом с Филипом скакал друг, которому угрожала опасность.

Шери сдержала данное Бренду слово. Сотни раз она уже готова была прыгнуть в седло и помчаться к нему. И каждый раз с трудом заставляла себя оставаться на месте.

Нервы девушки были натянуты как струны. Казалось, перестрелке не будет конца, и вдруг выстрелы разом стихли. Наступила мертвая тишина. Шери едва сдерживала подступавшие к глазам слезы. «Если бы только знать, где сейчас Бренд, жив ли он, — повторяла она. — А вдруг он ранен, истекает кровью?..» Сердце ее разрывалось от боли. Шери вытащила из сумки бумагу и принялась писать. Конечно, это безумие — писать роман в самом сердце прерии, когда вокруг гремят выстрелы и падают люди, но если бы не это, она просто сошла бы с ума. Куда лучше уйти от страшной действительности в созданный ею же самой мир, чем сходить с ума от ужаса, не зная, что с любимым.