Людоеды (СИ) - Mиxoнoв Cepгей

Но даже на них стоило взглянуть, а увидеть то, что там оказалось много больше и крупнее в габаритах — подавно.

Варвар на свой страх и риск спрыгнул вниз. Приземление оказалось не из мягких и неприятных, но так и то хорошо, что вроде бы обошлось более или менее сносно — ничего не сломал и даже не вывихнул. А вот мозги едва не свихнулись у него, когда он лучом карманного фонарика выхватил каменное изваяние, высеченное из сталагмита, а затем дрожащий лучик света устремился к потолку и…  там тоже оказался сталактит в форме чьего-то чудовищного изображения.

Он уже забыл, что искал Ишака, а именно за этим и подался сюда.

— Ну, чё там — и у вас? Вы как там, пацаны? — раздался сверху призывный голос Борца.

— Ишак…  — мгновенно опомнился Варвар. И наконец-то наткнулся на него лучом света.

Тот не стал закрывать лицо руками от света ударившего по глазам, даже не щурился — глаза у страха оказались велики. А он ещё и не моргал ими. Веки и не думали смыкаться.

— Ты как, напарник?

Голос Варвара остался безответным со стороны подельника. Место, в котором оказались они, напоминало склеп сродни захоронения чудовищ, коих они побеспокоили, нарушив их покой — злых духов.

— Ну, ты, блин, и Ишак! Да это обычный сквозняк! — пожурил его Варвар, протягивая свободную руку.

Едва он коснулся напарника, тот закричал.

— Ты чего? Это же я — моя рука! И у меня там пальцы, а не щупальца какие или когти! — озадаченно выдал Ясюлюнец.

— Она…  она…  — указал трясущейся рукой Ишак на сталактит нависающий над изголовьем Варвара.

— Кто она и чё за баба? Чё-то я не заметил тут её! Исключительно — странные на вид статуи и явно наскальными изваяниями каких-то предков нынешних людоедов! Хотя…  — усомнился сам, — вряд ли им было под силу высечь их из камня — не научились они толком пользоваться им, разве что как орудием убийства при метании!

— Вот и я о том же, Варвар! Они ненастоящие…  В том смысле: не искусственные…

— А какие же они!? — надоело выслушивать Варвару бредни Ишака. А на деле самому было стыдно признаться: по спине то и дело бегут мурашки. Хотелось как можно скорее выбраться отсюда или напротив осветить этот склеп факелами.

Их и затребовал от практикантропов наверху Ясюлюнец.

— Точно — носом чую: пахнет…  — зашёлся Мак.

— Дерьмом? — перебил Борец его на словах.

— … кладом!

— Ну так и иди…  к ним…  — отказывался Змей следовать примеру Варвара. А у Миколы могла не пройти голова с ведром. Но как ни странно было, он силился заглянуть туда хотя бы одним глазком из-под своего «забрала».

Сбросив факелы, Маковец и сам спустился вниз.

— Ещё, — оказалось мало освещено мрачное помещение, в котором витали тлетворные запахи, словно здесь заживо гнили трупы тех, кого здесь захоронили — и явно не людоеды. У них даже сородичи шли в пищу, а погребальную яму использовали в исключительных случаях, когда соплеменник подыхал не своей смертью, а от какой-то неведомой заразы.

— Чё ищем, а уже нашли? — заинтересовался он обстановкой в склепе. И осмотрел покрывшуюся гнилью статую. Вдруг на ней окажутся какие драгоценные украшения или что-то ещё. Но к его большому сожалению не было ничего. — Ничего — найдём! Непременно! И что-то такое, что…

— Лучше нам было не тревожить здешних…  — по-прежнему дрожал голос у Ишака.

— Глохни, скотина! Чего разошлась?

— Ты сам, — наехал в свою очередь Варвар на Маковца.

Но того было уже не остановить, он принялся бродить с факелами среди грота из вырезанных на сталагмитах и сталактитах изваяний, каких-то мифически-загадочных чудовищ.

— Чёй-то же они должны охранять, аки злые духи…  хи-хи…  — хихикнул он, ничуть не опасаясь того, чего его предшественники — проклятия витавшего здесь. А странный сквозняк только усиливался. Соответственно где-то ещё имелся скрытый выход отсюда типа лаза. На него и наткнулся Маковец, пробившись на свет божий, очутившись в удалении от лагеря с обнесённой бревенчатой стеной и рвом по всему периметру.

Кругом него кусты, а и край дебрей. Знатный лаз — случись чего — есть куда свалить, а непременно избежать стычки с людоедами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Подавшись следом за ним, Ясюлюнец вывел за руку Ишака. Как ни кричали им, обращаясь сверху иные практикантропы, так больше и не могли дозваться их. И новый неожиданный сюрприз, заставивший рухнуть в склеп Миколу, загремевшего там ведром после того, как позади тех, кто столпился у пролома, раздался со спины голос Варвара.

— Чего-то потеряли, а кого-то?

Сахаров и оступился к вящему удовольствию напугавшего его — и не только — Варвара.

— А…  вы…  как тут очутились?! — поползли на лоб веки у Змея с Борцом.

— Пешком…  — озадачил Маковец.

— То есть — своим ходом?!

— Ага, типа того — ногами — топ-топ…

Наступило время обеда. Никто и не вспомнил про Миколу в склепе, реагируя на призыв металлического звона при ударах. Тушёнка по системе Павлова натаскивала студентов, дабы те в большей степени зависели от неё, чем сама в дальнейшем от них. А всё было взаимосвязано по принципу круговорота в природе. И старалась оказаться на верхней ступеньке пищевой цепи.

Наевшись до отвала мяса, практикантропы нашли его вполне съедобным. Ещё бы поголодали денёк-другой и как китайцы научились бы есть всё в сыром виде, что прыгает, ползает, летает или копошиться в дерьме, даже не подумав брезговать представившимся дарами природы, показавшимися чем-то сродни манны небесной. А это жаркое — пальчики оближешь, если людоеды не откусят при новой встрече.

Главное упущение практикантропов было в том, что они не озаботились выставлением охраны днём. Притом, что Варвар проверил пост, но те свалили куда-то — и не факт: до ветра, скорее напротив их сдуло в кусты или ещё куда по другой причине. Парней манило женское общество. А каждому было по паре, как тем тварям в Ноевом ковчеге. И хрен соскочишь, да некуда.

— Так…  — призадумался Варвар, озвучивая мысли вслух. — Склад сделали — точнее нашли! Знать пора озаботиться спусканием на воду шлюпа и…  Решить, где оборудовать пирс!

Но чем озаботились его подопечные — послеобеденным сном. А то ночью опять выгонит в дозор и не позволит задремать у гаснущего костерка. Был хуже назойливых паразитов.

И почему они не избавились от него тогда, как от двух иных практикантропов? Ответа никто не знал, да особо и не заморачивался им, а тем более данным вопросом.

Тушёнка брала хитростью, а Варвар сопротивлялся, проявляя завидное упрямство достойное того, кто вперёд него наткнулся на склеп, выяснив: они очутились в гиблом месте. И не сразу это уяснили — точнее не хотели в это поверить — мистику и всё такое. Это и была отличительная черта — есть, кому думать и озаботиться их существованием — преподам. А изначально винили их во всех своих бедах. Вот и решил каждый для себя: им и карты в руки. Одного не учли: колода оказалась краплёной.

Тушёнка тоже не будь дурой подманила Варвара и поинтересовалась как бы невзначай, чем тот думает заниматься дальше. А дальше — больше.

— Шлюп на воду спустить? Это мысль! — поддержала она сходу его идею. — А, как и когда собираешься заняться рыбалкой? И кого в команду рыбаков задумал набрать? Своих же практикантропов?

— Как же — возьмёшь их…  — схитрил в свою очередь Варвар, мгновенно уяснив: куда и к чему клонит класука. — Силой больше не заставить!

— Зачем же, когда можно поступить гораздо проще и намного умнее…

Тушёнка собрала всех студентов подле себя новыми ударами половника по крышке от большой кастрюли. Практикантропы решили: она предложит им десерт или на худой конец — добавку. Ан нет — и озадачила, заявив: отныне каждый будет получать столько пищи, сколько заработал.

Принцип оказался прост: кто не работает, тот не ест! Прямо настоящий анахронизм. То от чего избавились они, им теперь навязывали преподы вместо парочки ушлых практикантропов-изгоев.

— Чё, не на ту клизму согласились? — довольно оскалился Варвар.