«Если», 2009 № 06 - Журнал «Если»

Начитанному человеку книга способна доставить массу удовольствия: загадка раскрывается за загадкой, известные литературные произведения предстают с самой неожиданной стороны.

Андрей Щербак-Жуков

Хирургическое вмешательство: Сборник

Москва: ИД «Север», 2009. — 384 с. 3000 экз.

В сборник вошли рассказы, номинированные на литературную премию «Дебют», и роман-финалист премии в номинации «Фантастика» за 2007 год, который и дал название всей подборке.

Рассказы Тимофея Скоренко и Алексея Соколова вполне соответствуют манере современных молодых авторов и являют собой прозу, ставящую во главу угла эмоциональные переживания своих персонажей: от ностальгически сентиментальных, как у Соколова в «Последнем слове», до вызывающе брутальных, как в рассказе Скоренко «Реванш».

Но больший интерес вызывает центральное произведение — роман Ольги Онойко «Хирургическое вмешательство». Дебютировав несколько лет назад романом «Доминирующая раса», изданным под мужским псевдонимом Олег Серегин, автор сделал несколько больших шагов по дороге писательского мастерства. Мир, описанный в романе, весьма причудлив. Шаманы общаются с Мать-Землей и Неботцом и имеют персональных кураторов в Министерстве тонких энергий, в Институте тонкого тела готовят дипломированных кармахирургов, а государственная компания Ростэнергопром получает экологически чистую энергию из реакции распада души. Впрочем, автор быстро сворачивает на магистраль приключений, в коих участвуют шаман Ксе, новое воплощение бога войны и аспирант демонического профессора Лаунхоффера.

И не беда, что описания шаманских практик и прочих астральных сущностей эклектично смешаны автором в кучу в духе нью-эйдж. Главное, что сюжет держит внимание, слог неплох, а персонажи объемны. Несмотря на многочисленные оммажи в сторону Стругацких, роман вызывает и другие ассоциации — с произведениями Сергея Лукьяненко. Среди «нулевого» поколения Ольга — одна из тех, кто достоин пристального внимания. Не зря на прошедшем в этом году «Евроконе» она была названа в числе лучших молодых авторов.

Сергей Шикарев

КРУПНЫЙ ПЛАН

Хвост виляет собакой

Марина и Сергей Дяченко. Цифровой, или Brevis est. ЭКСМО

Казалось бы, латинская часть названия новой книги супругов Дяченко недвусмысленно намекает: это прямое продолжение нашумевшего романа «Vita nostra». Ведь большинство бывших студентов помнят эту гаудеамосовскую строчку целиком: «Vita nostra brevis est, brevi finietur…» На самом деле все не совсем так. Даже самый въедливый читатель не найдет в этих двух романах сюжетных, «персонажных» и ситуативных пересечений и отсылок. Но что-то общее несомненно присутствует. Оба романа о взрослении, о воспитании личности. Об обретении высших знаний и умений, на грани всемогущества, и о цене такого обретения. Но на этом сходство кончается.

Сейчас только самый ленивый и неповоротливый фантаст не пишет о виртуальной реальности. В большинстве таких «виртуалок» главный герой — молодой человек, неприметный в реальной жизни, но зато король в сетевой. Вполне возможно, что супруги Дяченко сознательно пошли на использование подобного сюжета. Чтобы еще больше подчеркнуть обыденность завязки — и посильнее возбудить читателя нарастающим потоком событий.

Четырнадцатилетний Арсен Снегов, на первый взгляд, вполне обычный подросток. Однако перед нами гений онлайн-игр! Он блестяще разбирается в тактике, стратегии, политике, интригах, психологии многочисленных противников и союзников. В одной из игр он дошел до самых высот, заняв пост Министра, и пытается захватить власть в некоем виртуальном королевстве.

Но тут впервые в его жизни суровая реальность вмешивается в компьютерную жизнь. Оказалось, что в игру «Королевский бал» играют весьма серьезные люди и даже целые конторы, которые ради власти в «виртуале» готовы на многое «в реале». И вот как спасение от неприятностей подростку является некий Максим, чьи возможности кажутся почти безграничными, и предлагает Арсену работу: заниматься тем, чем подросток любит больше всего — играть. После жесткого отборочного конкурса, конечно. Поначалу игры вполне обычные — нечто вроде реалити-шоу в Сети, однако вскоре они все более «обретают плоть и кровь». Арсен потихоньку начинает управлять не только электронным социумом, но и живыми людьми. Получая при этом немалые преференции — «утилиты» в виде иконок, висящие перед внутренним взором. Если кликать по ним воображаемой мышкой, включая/выключая, то можно получать самые разнообразные способности. Понятно, что утилиты даром не достаются, а то, что Максим замысливает сделать с обществом, весьма туманно…

Плохо знает Марину и Сергея Дяченко тот читатель, который решит, что Максим, мол, очередная инкарнация врага рода человеческого. Нет, все не так просто: несмотря на свою инфернальность-иноземность и на страстное желание управлять всеми и вся, он весьма логичен, прагматичен и зачастую симпатичен.

Впрочем, роман не о нем.

Роман о том, что социальные процессы, формирующие общество и отраженные в Сети, вполне могут быть спроецированы — ответно — на реальную жизнь. Уже со своими искажениями. Реальный социум достаточно сросся с медиасредой и готов к слиянию. Только подтолкнуть…

Дюжину лет назад появился на свет роман о виртуальности, ставший практически культовым среди сетевиков. В нем рассказывалось о том, как взаимососуществуют невероятная свобода, предлагаемая Сетью, и реальная жизнь. Главный герой романа, помимо всего, должен спасти Неудачника — некое цифровое существо. Речь, как вы догадались, идет о «Лабиринте отражений» Сергея Лукьяненко.

Полдесятка лет назад супруги Дяченко написали по мотивам этого романа сценарий фильма «Глубина». Проект вроде бы заморожен, но имеет неплохие шансы на расконсервацию. Однако почти наверняка корни романа «Цифровой» растут из того самого сценария. Из тех мыслей и идей, что возникли у писательского дуэта во время работы над текстом.

«Цифровой» — это не совсем полемика с «Лабиринтом отражений». Это, скорее, новое осмысление похожих проблем в изменившемся мире. Максим — тот же Неудачник, но не пассивно наблюдающий, а заставляющий изменчивый мир «прогибаться под себя». Сеть начинает вилять нами, как хвост — собакой…

Безусловно, этот роман станет событием в отечественной литературе, а не только в жанровой прозе. Настает время Brevi finietur — «призрачных границ».

Дмитрий БАЙКАЛОВ

СТАТИСТИКА

Невидимое будущее

Известный петербургский писатель решил не размениваться на жанровые мелочи и обратился к аудитории с вопросом, которым, к сожалению, не часто задаются отечественные фантасты: «Что ждет нашу цивилизацию?» Похоже, читателей эта отнюдь не шуточная тема волнует куда больше, чем «конструкторов завтрашнего дня».

Ответы распределились следующим образом:

Преодоление кризиса, затем период ускоренного развития — 27 %;

Глобальное объединение перед угрозой всеобщей гибели — 10 %;

Распад на автономные цивилизации, ожесточенно соперничающие друг с другом — 23 %;

Глобальная катастрофа, распад «на тлеющие отдельности» — 17 %;

Глобальная трансформация, переход в принципиально иную форму существования — 23 %.

Всего в голосовании приняли участие 510 человек.

Интерпретация социологических данных — дело весьма непростое. Здесь в полной мере работает «принцип включенного наблюдателя»: само наблюдение влияет на наблюдаемое явление и, становясь его частью, тем самым искажает картину. Применительно к социологии это выглядит так: каков вопрос, таков и ответ. Любые предварительные параметры сужают диапазон высказывания. Поэтому особую ценность в социологии имеют косвенные вопросы, вторичное просвечивание материала, дополнительное сканирование. Так, совмещение нескольких смысловых локаций позволяет выявить тот скрытый рельеф, ту картографию подсознания, которую референт не сумел или не захотел вывести на поверхность.

В нашем случае интересно следующее. Только 10 % опрошенных верят в то, что человечество способно объединиться перед угрозой всеобщей гибели. И еще 27 % надеются на преодоление кризиса. То есть «оптимистов» в референтной группе явное меньшинство. А вот 17 % уверенно предполагают, что в будущем нас ждет глобальная катастрофа. Если же сюда подключить те самые косвенные вопросы: «распад на автономные цивилизации, ожесточенно соперничающие друг с другом», «глобальную трансформацию, переход в принципиально иную форму существования», что, по сути, также является нарицанием катастрофических перемен, то число людей, ждущих обвала, возрастает до 63 %.