Игры Сердец (СИ) - Мещёрская Татьяна

Когда Рэйтан вернулся, Киара сидела возле костра и с увлечением перетирала на плоских камнях какие-то листья, превращая их в однородную кашицу. Она снова переоделась в сари, а его рубашка висела рядом с костром на воткнутой в землю палке и грелась. Там же лежал ощипанный фазан, до которого Киара всё-таки добралась.

— Что ты делаешь? — осторожно спросил Рэйтан, наблюдая за её приготовлениями.

— Лечебную мазь, — гордо ответила малявка. — Для Ваших ран.

…Он и врачам-то не всегда позволял до себя дотронуться! Рэйтан саркастически воззрился на приготовляемую массу, изогнув бровь:

— Не думаю, что мне это нужно.

— Очень нужно! Если начнётся заражение, Вы пожалеете.

Девушка взглянула на него такими глазами, что он счёл за лучшее не спорить.

— Ладно, — коротко согласился он и взялся за фазана, продолжая наблюдать за действиями Киары.

И тут оказалось, что его спутница не просто ощипала птицу, она ещё выпотрошила её и натёрла какими-то травами, отбивающими запах дичи. В который раз за сегодня он был впечатлён. Прошло совсем немного времени и над темнеющей долиной поплыли соблазнительные запахи жареного мяса, что после целого дня изматывающего пути показались безумно вкусными; само мясо потом — божественным, пусть и не солёным, а после их импровизированного ужина Киара подступила к нему со своим колдовским средством.

— Это выглядит ужасно, — в шоке пробормотал Рэйтан, глядя на рыхлую консистенцию уже не зелёного, а совершенно непонятного, больше похожего на смесь бурого и чёрного цвета. После купания его ссадины очистились, почти не саднили (особенно та, что на шее) и вся процедура казалась лишней. — Киара…

— Ложитесь! — непререкаемым тоном потребовала малявка и даже указала взглядом на устроенное ложе. — Если начнётся воспаление, то добра не жди.

— Это просто царапины.

— Ничего не хочу знать! И почему мужчины так всегда боятся лечиться?

Ему очень хотелось узнать, каких таких мужчин Киара имеет в виду, почему отозвалась о них во множественном лице, и неужели ей приходилось лечить кого-то, кроме него; однако Рэйтан сдержался, игнорируя болезненно сжавшееся сердце. Не споря больше, он покорно лёг и вытянулся во весь рост на кедровых лапах. Девушка присела рядом.

— Это бабушкин рецепт, — всё так же гордо поведала она. — Листья подорожника, листья вьюнка, листья тысячелистника и немного хвои кедра. Конечно, было бы лучше, если бы удалось найти хвою ели, но тут, к сожалению, растут только кедры.

Не переставая болтать, она коснулась измазанными в бурой кашице пальцами его ссадин, и Рэйтан почувствовал, как из них волшебным образом уходит боль. Он даже в блаженстве прикрыл глаза, наслаждаясь неожиданной травяной свежестью (чего он никак не ожидал по внешнему виду «мази») и Киара довольно улыбнулась, наблюдая, как мужчина расслабился.

— Вот видите! Тысячелистник поможет снять воспаление. Подорожник поспособствует быстрому заживлению, а у хвойных растений сильное бактерицидное действие. Завтра все ваши раны затянутся!

— Звучит обнадёживающе, — пробормотал Рэйтан.

Открыв глаза, он пристально посмотрел на Киару, и её пальчики задрожали, коснувшись его шеи. Покраснев, она поспешно закончила дело и отодвинулась.

— А теперь лежите и не вставайте, — строгим голосом приказала она. — Бинта у меня нет, а рвать на повязки своё сари я не стану! Так что не шевелитесь.

Рэйтан хмыкнул.

— С каких это пор ты решила, что можешь приказывать мне, Киара Шарма?

Киара смутилась. Чтобы избежать ответа она начала перетаскивать часть веток от общего ложа в сторону и укладывать их с другого края от костра. Рэйтан наблюдал за ней, приподнявшись на локте и повернув голову.

— Что это такое ты делаешь?

Она покраснела.

— Укладываюсь спать.

— Я вижу. Но почему отдельно?

Что она могла ответить на этот вопрос? В глазах Рэйтана танцевали насмешливые всполохи. Он явно понимал, зачем она делает, но предпочитал прикидываться не догадывающимся, чтобы услышать ответ от неё лично. А он в сгустившихся сумерках казался ей демоном ночи. И языки пламени, отражающиеся в потемневших карих глазах, лишь усиливали впечатление.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Этой ночью я буду спать отдельно, — упрямо, бубня себе под нос, заявила Киара.

— Как скажешь. — Рэйтан снова вытянулся на кедровом лапнике и завёл руки за голову. — Только когда ночью к лагерю придут леопарды, меня не зови.

Шуршание веток стихло.

— Леопарды?!

Кажется, голос малявки дрожал. Арора важно кивнул, не сводя глаз с тёмного гималайского неба, как окно в бездну раскинувшегося над вершинами.

— Тут водятся леопарды?

— Это же Гималаи, Киара. Их природное местообитание. Правда, они боятся огня. А ты как раз ложишься в отдалении от него.

Забыв о своём намерении отделиться, Киара начала озираться по сторонам.

— Я Вам не верю. Вы говорите так специально, — жалобно пролепетала она.

— Думай, что хочешь.

Закрыв глаза, Рэйтан с напряжением ждал. В Гималаях не водилось леопардов. Точнее, не в этом месте. Эти большие кошки тяготели совсем к иным местам обитания, да и то от хищнического поведения людей их популяция стремительно сократилась. К тому же леопарды крайне редко нападали на людей, в отличие от львов и тигров. Но Киара этого не знала. Послышался звук шагов, и она подошла к нему с забранной ранее охапкой веток. Пристроила их на землю и молча опустилась рядом. Рэйтан перевёл дух, пряча улыбку. Повернувшись на бок, он привлёк девушку к себе, располагая её возле груди, и снова закрыл глаза.

— Давай спать. Хватит с нас на сегодня приключений.

Через мгновение он уже спал, глубоко дыша во сне, умаявшись за день. А Киара всё никак не могла сомкнуть глаз. Слова о леопардах встревожили её не на шутку. Она вслушивалась в темноту, которая тут обрела миллион подозрительных звуков и шорохов и то, на что раньше она не обратила бы внимания, теперь тревожило душу. Но, с другой стороны, с ней был Рэйтан… Осторожно приподнявшись, Киара с нежностью всмотрелась в мужское лицо. Прошло больше суток с тех пор, как они оказались в дикой природе. Всё это время Арора не брился и теперь отросшая щетина тёмным контуром покрывала лицо. Прямо перед глазами был колючий подбородок и щёки, покрытые брутальной порослью и безумно сочетающиеся в своей темноте с чёрными ресницами и бровями Рэйтана, но странное дело, таким он нравился ей даже больше.

«Он мне нравится!» — Киара покраснела от собственных мыслей.

Пользуясь тем, что её спутник спит, она медленно потянулась к его щеке и коснулась губами небритой кожи… Ох, уж этот Рэйтан Деон Арора! Удовлетворённо вздохнув, Киара снова опустила голову мужчине на грудь и уснула. А на лице Рэйтана через мгновение расплылась широкая улыбка:

— Вообще-то я мечтал, что всё будет несколько иначе, Киара Шарма, — нежно прошептал он, но девушка его уже не слышала.

--------------------------------

Паллу́ — свободный край сари, перебрасываемый через плечо. Часто красиво и искусно украшен

31. Путешествие продолжается

Он проснулся от ощущения пустоты и холода возле груди. Опять. Так… Даже не открывая глаз Рэйтан понял, что Киары рядом нет и неугомонная девчонка снова сбежала куда-то, проснувшись пораньше.

— Да что же это такое? — возмущённо пробормотал он, ещё не отойдя от власти сна. — Мне её каждое утро придётся отлавливать что ли?

Сев в своей импровизированной постели Рэйтан почувствовал, как стягивает кожу на руках и шее от нанесённой вечером Киарой лечебной пасты; смахнул с царапин засохшие кусочки. И с удивлением обнаружил, что раны прошли. Причём, они не просто затянулись, покрывшись грубой коркой сукровицы, а были затянуты молодой, нежной, абсолютно гладкой кожей. Волшебство какое-то. Он с изумлением покачал головой:

— Ну, надо же! Кто бы мог подумать.

Опустив в ладони лицо, Рэйтан потёр его, чтобы окончательно проснуться и тут вспомнил о ночном поцелуе Киары. Ему ведь это не приснилось?! Он вскочил, едва сдерживая радостную ухмылку.