Адвокат вольного города - Тимофей Кулабухов

надо попробовать… то, с высоты моего опыта могу уверенно сказать — нет, не всё, не всегда, есть куча вещей, которые нужно не пробовать ровно ни разу в жизни. Например, потому, что жизнь на этом может и закончится.

Куда меня зашвырнёт такой эксперимент? А если в степь в тысячах километров от города или на полюс к белым мишкам?

Вернусь в лес, оттуда домой и лягу спать, положив рядом ружьишко. На всякий случай.

Глава 24

Проснулся рано, на часах нет даже шести, но сна, что называется, ни в одном глазу. Не выспался, настроение откровенно хреновое. Ещё и предок во сне не приходил. И это при условии, что его помощь сейчас нужна как никогда.

Налил в турку воды, насыпал туда щедрую порцию ядрёного молотого кофе и сахара, поставил на огонь, быстро умылся прямо здесь же, на кухне.

За окном ветер, погода беспокойная, шумная.

Никогда не умел правильно варить кофе. Вот оно шумит, но ещё холодное. Моргнул, и часть густой кофейной шапки уже на плите. Шайсе.

Приподнимая турку, пытаюсь найти баланс, другой рукой тру лицо.

Кофе густой, ароматный, резкий, кусочки кофе попадаются в горло, вызывают першение. Запиваю стаканом воды из-под крана, с шумом выдыхаю. Вот и весь мой завтрак на сегодня.

Собираюсь на работу. Английский костюм, свежая рубашка (стираю, само собой — сам). Быстро и, не сказать, чтобы идеально, глажу себе рубашку кремового цвета.

Гладить рубашки меня и братьев когда-то научила мама, ещё когда мы собирались в школу, как, кстати и пришивать себе пуговицы.

Пока одеваюсь, периодически подхожу к настежь распахнутому кухонному окну. Где-то слева, за окном виден край подъездной дорожки с территории дома. Жильцы тут всяческие богатеи, многие из них почтенного возраста, спят долго. Я, может, тоже бы ещё поплющил морду о подушку, но обстановка не позволяет. Тем более что на дорожке останавливается конный экипаж Игоря. Он, конечно, будет ждать хоть час, хоть два (время-то оплачено триадами), но заставлять его ждать кажется мне каким-то неправильным.

Проверяю что нож Шило на поясе, ручку в наружном кармане. Портфель не беру — всё необходимое у Чена, кладу в карман небольшой запас наличности, проверяю ключи, часы, платок. Ну всё, можно идти.

Подъезд пустой, холодный, равнодушный, сонный, как и весь дом с его жильцами, не реагирует на грохот массивной двери и мои торопливые шаги.

Несмотря на ранее утро, некоторые лавки работают, покупаю по дороге газету и посыпанный корицей пирожок, который тут же, балансируя при дорожной тряске, съедаю.

В офис не захожу, сегодня мы едем прямо «со сранья» на Изнанку, Игорь сказал, что инженер, наконец-то, составил последовательность работ и берётся начать налаживать добычу макров.

* * *

Что такое «день не задался с утра»?

Дед Макар привычно невозмутимо дремал на своём посту и, как говорят в таких случаях — «ничего не предвещало».

Однако уже через двадцать минут пути я узнал, что на Макарьевской Изнанке, и не абстрактно где-то в ней, а буквально перед входом на Филиновский прииск, то есть, мать его, мой — стояли два полицейских «автозака», одна легковая машина опергруппы и копошилась дюжина правоохранителей.

Когда прииск мой, китайцы на ней — тоже мои, сделать вид, что я не имею к этой истории отношения — никак не получится.

Автозак, то есть нечто вроде грузовика или автобуса для перевозки задержанных или заключённых — не появляется просто так, тому должна быть причина.

После процедур обысков и допросов китайцев я, кажется, знал уже всех следователей и дознавателей. Перед прииском стоял и курил один из уже немного знакомых мне дознаватель. Я стал перед ним и демонстративно упёр кулаки в бока и вопросительно дёрнул подбородком.

Тот зыркнул на меня и пробурчал.

— А что я? Я ничего. Это прокуратура.

Переварил сказанное.

— Запрос? Поручение?

— Поручение. — дознаватель перехватил папиросу поудобнее, и достал из папочки документ, который касался моего прииска.

Бегло пробежавшись глазами по поручению на проведение следственных действий, без удивления обнаружил в графе должность и подпись — помощник прокурора Бакланов. Поручение на массовый арест и обыск выдано в связи с делом Хомякова.

Я хмуро кивнул.

Ясен красен, дело Хомякова притянуто за уши, я же прииск купил сильно позже его ареста, но доказать это стоя в грязи на Изнанке, рядом с дознавателем, который, по сути — инструмент в руках прокуратуры, не реально.

Что делать, принимаем как данность. Приказ простой, всех арестовать, всё перерыть. Правда, конкретно меня, как адвоката, можно арестовать только если обнаружить что-то действительно противоправное, всё же у меня особый статус.

Вот что такое день не задался с утра.

Всех моих работников, в том числе и Чена — организованно паковали в автозаки. Китайцы традиционно не сопротивлялись, и я был этому рад, народные волнения и применение силы мне были здесь ни к чему.

Дородный полицейский деловито подошёл к моему извозчику, Игорю.

— Твоя говорить по-русски? — неискренне улыбнулся полицейский и достал наручники.

— Лучше тебя, родное сердце, — саркастически пробурчал Игорь. — И вообще, я не китаец, а казах. Работаю извозчиком, вот значок гильдии. Кстати, кто мне заплатит два с полтиной за извоз?

Красавчик, чувствуется моё тлетворное влияние.

Блеск в глазах полицейского поблек. Приказ был простым и дискриминационным даже по тексту, брать всех китайцев.

Я вздохнул, под присмотром полиции молча расплатился с Игорем, и он уехал. Это, конечно, хорошо, он предупредит Танлу-Же о событиях. Община, скорее всего ничего предпринимать не будет, китайцы привыкли что их по поводу и без — арестовывают, даже держит за решёткой больше положенного, потом всё равно отпускают, потому что задержанные не бунтуют, но и упорно делают вид что не говорят по-русски.

Вздохнув, я ворвался в следственные действия.

Автозаки уехали, но часть опергруппы осталась, начался долгий и нудный процесс обыска и поиска макров, на который я не мог повлиять.

Оставалось надеяться, что ушлые китайцы чисто физически не успели притащить сюда партию контрабандных макров.

Через полтора часа стало очевидно, что — не успели. Полицейские нашли несколько макров, однако, пошептавшись — рассовали их по карманам. Необработанные растительные макры первого уровня, выковырянные ими из грязи в прииске, который и занимается добычей ископаемых растительных макров — слабое доказательство в уголовном деле. К тому же, как и раньше, имело значение, что это было не полицейское уголовное дело, а прокурорское. То есть даже найди они тут вагон макров и золота с