В чертогах памяти (СИ) - Саймон Грэй

эфире, всё кратко и по существу. Но улыбка тут же, пропала, стоило ему прослушать пару докладов.

— Это де Фернандес, — сухо бросил командующий, переключившись на командный канал и стремительно выходя из личной палатки. — Жан, докладывай.

— Огромная куча всякой живности, брат, — отозвался паладин де Веласкез, заступивший сегодня в ночную стражу. — Прёт с южного направления, как говно с Голгофы.

— Провести общую перекличку, — рявкнул Рауль, в голове которого моментально всплыли события двухнедельной давности. — Проверить все посты.

— Уже, — спокойно ответил Веласкез. — Восточный сектор — в норме. Запад…

В эфире повисла томительная пауза. Де Фернандес успел преодолеть половину пути до штабного БТР, прежде чем дежурный вновь подал голос. На этот раз он уже не был столь спокойным:

— Три поста на северо-западе не отвечают!

— Третье и пятое отделение туда, живо! Объявить общую трево…

Договорить командующий не успел — в животе словно граната взорвалась, обдав весь организм ледяными осколками страха. Даже не так — УЖАСА! Ноги моментально стали ватными и только поэтому де Фернандес остался стоять на месте, а не рванул, куда глаза глядят, как это сделал его адъютант. Чтобы справиться с внезапной панической атакой, великану потребовалось более тридцати секунд. Недостаточно быстро, чтобы вновь связаться со штабной палаткой и попытаться предотвратить нарастающий в лагере хаос, но вполне достаточно, чтобы успеть среагировать на разгневанное хрюканье за спиной. Далее сработали подпитанные адреналином рефлексы — опустившись на одно колено, он с размаха воткнул перед собой щит, для верности уперевшись в него плечом. От последовавшего удара обычный человек уже летел бы окровавленной переломанной тушкой, но могучий организм паладина, усиленный силовой бронёй, сдюжил, выдержав напор двухсоткилограммового секача. Разве что ногами пропахал две борозды, да в щите появилась нехилых размеров вмятина. А прикушенный язык можно вообще не считать.

Пока оглушенный кабан крутил башкой, Рауль нанёс ответный удар, надвое расколов животному череп топором. Тут же поднялся и заозирался по сторонам в поисках нового противника. Не обнаружив такого, он попытался сориентироваться в обстановке, с нарастающим ужасом понимая, что вокруг царит полный разгром. Звучали автоматные и пулеметные очереди, к которым начали примешиваться уханье танковых орудий и стокатто автоматических пушек БМП. Где-то полыхали палатки, освещая мечущиеся в панике человеческие фигуры. Периодически тут и там из темноты выскакивало что-то четвероногое, с зубами и когтями, и тогда на одну фигуру становилось меньше, а ночь вновь взрывалась треском очередей. Сжимая в руках топор и шипя сквозь зубы проклятия, Рауль побежал в сторону штаба. Как не хотелось ему броситься в самую гущу схватки, спасая гибнущих людей, в первую очередь нужно было принять командование и вернуть контроль над ситуацией.

Как потом выяснилось, нападение на лагерь длилось всего полчаса, хотя всем выжившим показалось, что прошла вечность. И когда солнце окончательно поднялось над горизонтом, осветив место недавнего побоища, глазам людей открылась весьма неприятная картина. Тлеющие полотнища палаток и маскировочных сетей, сорванных с опор. Разбитая техника, иногда — перевернутая на бок или даже на крышу. И трупы. Множество мёртвых людей и совсем немного мертвых тварей, напавших на лагерь. Хотя тварями их назвать было сложно — кабаны, олени, лоси, волки, тигры. Иногда попадалось и что-то более экзотическое, хотя и это никак нельзя было сравнить с теми существами, что лезли на Стену, стоявшую на севере Королевства.

Что было хуже всего, большинство человеческих тел носили на себе следы отнюдь не клыков или когтей. Гораздо в большем количестве преобладали пулевые, осколочные и ножевые ранения. Хватало и тех, кто попал под гусеницы или колёса техники, что пыталась выбраться из охваченного паникой лагеря. Один из зенитных комплексов успел дать несколько длинных очередей, прежде чем ему в борт влетел танковый снаряд. Но еще печальней было смотреть на тела, имеющих на себе следы не звериных, а человеческих зубов. Перед глазами де Фернандеса до сих пор стояла картина двух сцепившихся между собой техников, так и не отпустивших друг друга до самой смерти.

— Телепатическая атака с нескольких направлений! Да еще настолько мощная! За всю свою практику ни разу с подобным не сталкивался!

Влетевший во временную штабную палатку отец Диего выглядел весьма бодро, несмотря на загипсованную левую руку и тугую повязку на груди, выглядывающую сквозь прорехи на рясе. Хотя, может всё дело было в лошадиной дозе обезболивающих и стимуляторов, которую медики были вынуждены вкатить неугомонному инквизитору под угрозой немедленно сожжения на костре.

— Настоятельно рекомендую… — продолжил было Торрес, но внезапно осекся, заметив происходящее.

Командующий экспедицией устало взглянул на священника, после чего вернулся к созерцанию послания, оставленного нападавшими в той яме, где сидели убежавшие десять дней назад дикарь и мутант. Первая часть лежала перед паладином на столе в виде дохлого волка. Не похоже, чтобы данное животное принимало участие в атаке на лагерь — судя по всему, оно вообще померло своей смертью. Однако, вкупе со второй частью — бумажным листком, на котором большими корявыми буквами было написано: «BLOOD FOR BLOOD», послание получилось весьма недвусмысленным. Для максимальной доходчивости лист был вложен в пасть волка. Кстати, остальные ямы теперь также пустовали — в поднявшейся ночью суматохе сидевшие в них пленники тоже дали дёру. Во всяком случае, их тела так и не нашли, хотя паладину было уже плевать.

— Кажется, ваша теория про дикарей-телепатов получила подтверждение, — буркнул Рауль, протягивая записку Торресу.

— О, английский! Интересно, почему? — пробормотал инквизитор, тщательно изучая лист со всех сторон.

— Широко распространенный язык, активно использовавшийся для международного общения.

— Хорошая теория. Правда, я сильно сомневаюсь, что кто-то из местных аборигенов с ним знаком.

— Но я же знаю русский, — пожал плечами Рауль. — Так почему бы здесь не оказаться какому-то потомку англичан?

— Логично. Хотя если взять за пример вас, то если бы не эта экспедиция и помощь Пирсона, то вряд ли бы вы смогли написать на русском что-то сложнее слова из трёх букв. А ваши дети так вообще бы уже говорили исключительно на испанском.

— Так что вы хотели сказать, святой отец? — сменил тему де Фернандес, у которого в данный момент не было никакого желания играть в игры разума.

— Что? — инквизитор оторвался от листка с английскими буквами и удивленно уставился на собеседника расширенными зрачками.

— Вы хотели что-то сказать по поводу телепатической атаки, — терпеливо напомнил великан.

— Ах, да! Настоятельно рекомендую перейти к протоколу «Святой щит». Посты — не менее пяти человек, при этом каждый в обязательном порядке должен видеть минимум троих товарищей. Все вылазки за пределы лагеря — группами не менее десяти человек в соответствующем снаряжении.