Люди и боги (СИ) - Суржиков Роман Евгеньевич

Затем она уточнила:

— Кто начал схватку?

— Солдаты Векслера, святая мать.

— Без переговоров?

— Так точно.

— Стало быть, Галлард сделал окончательный выбор.

— Мы с вами иного и не ждали.

— Верно, милорд. Но для церковного суда имеет большое значение, кто первым обнажил меч.

Вместе с Корделией приехали ганта Гроза и отец Давид. Гроза даже принял участие в бою: погнался за бегущими рыцарями и уложил двоих. Затем без тени смущения обыскал, у одного нашел искровый самострел с тремя дротиками, забрал себе — и остался весьма доволен схваткой.

— Славно ты их поймал, Ориджин. Загнал, как овечек в стойло!

А отец Давид не показал особой радости от победы. Пройдя по полю, усеянному мертвецами, он задал вопрос:

— Милорд Эрвин, как по-вашему: кто из этих людей был еретиком?

— Полагаю, никто.

— Чем, по-вашему, они заслужили смерти?

— Тем, что взяли в руки меч. Каждый, кто сражается за какое-либо дело, должен быть готов погибнуть за него.

Давид невесело улыбнулся:

— Мало кто из людей настолько осознан, чтобы понимать, за какое дело он сражается. Большинство просто поступают так, как привыкли. Например, подчиняются своему генералу…

Мать Корделия глянула на него с укоризной:

— Не слишком важно, какой мотив привел вас на сторону зла, знаете ли вы о нем, ведаете ли, что служите злу. В конечном итоге, значимо лишь то, что вы обнажили меч, помогая злодеям.

— Конечно, святая мать, — Давид смиренно поклонился. — Меня смущает лишь то, что воины зла, как и воины добра, в большинстве своем — случайные люди.

Поглядел на крестьянские хижины за уничтоженным полем и добавил, ни к кому не обращаясь:

— Как и жертвы…

Извинившись, Давид зашагал в сторону двора, а Эрвин забыл о нем, поскольку на поле боя приехал сам граф Эрроубэк.

Альмерский лорд побеседовал с братом, затем вместе с ним подошел к герцогу. До появления графа полковник Дольф избегал общения с Ориджином и нарочито держался поодаль. Сейчас он приблизился, но глядел куда-то мимо Эрвина, будто тот не существовал. Беседу повел граф:

— Милорд, я ошеломлен случившимся. Мы понесли огромные потери, половина батальона уничтожена.

— Галлард потерял половину полка, причем лучшую. Мы одержали славную победу.

— Она обошлась… ммм… несколько дороже, чем я ожидал.

— На войне такое случается.

— По правде, милорд, я вовсе не ожидал потерь. Согласно плану, мы должны были встретить Векслера мирно, безо всякого боя!

Эрвин пожал плечами:

— План сорвался, граф. Случается и такое.

Эрроубэк потеребил острую бородку.

— Милорд, моего брата слегка смущает то обстоятельство, что вы заранее заняли идеальную позицию для удара по Векслеру.

— Вашего брата смущает то, что я спас его от смерти?.. Приношу свои извинения и клянусь больше так не поступать.

Полковник Дольф вскипел:

— Герцог, вы не случайно засели в том лесу! Вы знали наперед, что генерал нас атакует!

— Не знал, а лишь допускал такую возможность. Я просчитывал разные варианты, в том числе и тот, что среди ваших солдат имеется шпион противника.

— А что, если нет никакого шпиона? Если вы сами, герцог, послали донос Векслеру?! Вы же хотели, чтобы он напал на нас!

Капитан Гордон Сью, бывший подле Эрвина, едва не кинулся на полковника:

— Вы ответите за эти слова! Я вызываю вас на поединок!

— Черта с два! — Взревел Дольф. — Я брат графа, а вы кто такой?!

— Тише, тише, господа!.. — Эрвин и граф в один голос осадили офицеров.

Эрвин сказал Эрроубэку:

— Граф, простите вспыльчивость моего капитана. Пламя битвы еще не остыло в его жилах.

Эрроубэк склонил голову:

— И вы, герцог, простите моего брата. Он слишком расстроен гибелью своих солдат, потому сказал сгоряча, не подумав.

— Понимаю его чувства, — согласился Эрвин. — Гибель подчиненных — горе для полководца.

— Однако, милорд, мы с братом не отказались бы узнать: почему вы заняли именно эту позицию? Откуда знали, что Векслер нападет?

— Повторюсь: я не знал этого. Как завещала Светлая Агата, я просчитал разные варианты. Среди них был и тот, что у Векслера найдется шпион среди ваших дозорных.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Граф скривился:

— Крысы, клопы и шпионы — если заведутся, то никак не избавишься… Что ж, милорд, я найду и повешу этого паразита. А вас поздравляю с победой, милорд.

— Благодарю, — мягко сказал Эрвин. — Простите, что напоминаю: вы обещали мне батальон. Но еще не выступив в поход, ваш батальон сильно уменьшился в числе. Прошу восполнить потери.

У полковника Дольфа глаза полезли из орбит:

— Восполнить потери?! Мои люди погибли за вас! Это ваша война, герцог!..

Граф осадил брата:

— Дольф, ты ошибаешься в своей оценке. Эта война касается всех достойных людей. Милорд, я бы рад помочь, но вы сами понимаете: не могу же я оставить замок без защиты!

— Дайте мне кавалерию. Она все равно не пригодится в случае осады.

— Сколько, милорд?

— Как и было сказано — батальон.

Дольф еще сильнее выпучил глаза, но сумел смолчать. Граф развел руками:

— Совершенно невозможно, милорд. У меня попросту нет столько.

Пожалуй, он не врал. По прикидкам Эрвина, граф сохранил не больше пятисот всадников.

— Дайте всех, кто есть. И в знак крепости нашего союза я прошу, чтобы ваш брат возглавил их.

Дольф тут же надулся от важности:

— Я, конечно, почел бы за честь. Но помимо сказанного выше, меня смущает то, как вы распорядились трофеями. Милорд, вы хотите вернуть все имущество убитых врагов их наследникам?

— Верно. Более того, прошу именно вас, милорды, заняться этим.

— Не кажется ли вам, что мы имеем право на долю трофеев?! Мы пролили много крови в этом бою! Гораздо больше, чем вы.

Эрвин предвидел это требование.

— Господа, рыцари Векслера сражались очень хорошо, а значит, под ними были свежие кони. Очевидно, после ночного марш-броска они сменили лошадей. Этак в миле отсюда — вероятно, за тою рощей — стоит целый табун заводных коней под охраной горстки сквайров. Я уже послал туда отряд. Всех захваченных лошадей я готов отдать вам.

Братья Эрроубэки обменялись удивленными взглядами. От восьмисот до тысячи коней — роскошный улов, поистине королевский!

Граф поклонился Эрвину:

— Милорд, ваша щедрость не знает границ! Я с радостью предоставлю вам отряд кавалерии, а мой брат почтет за честь возглавить его.

— Гм, да, милорд, — пробасил Дольф, — почту за честь.

Полковник Дольф был обидчивым идиотом, Эрвин не отказался бы прогнать его к чертям. Но, оставшись в замке, полковник убедит брата дать Эрвину худших воинов и минимальное снабжение. Если же Дольф встанет во главе отряда, то отряд будет укомплектован как следует.

* * *

Гул копыт возвестил возвращение второй роты. Лейтенант Манфрид явился с докладом.

— Генерал Векслер ушел, милорд.

Иного Эрвин и не ждал. Манфрид продолжил доклад очень сухо, всеми силами стараясь, чтобы он не звучал самооправданием:

— Противник наспех устроил засаду, она задержала нас и дала генералу уйти. Но мы вовремя заметили засаду и выиграли бой. Двенадцать альмерцев взято в плен, семь убито. С нашей стороны — четверо раненых.

— Благодарю, лейтенант. Пленных — к остальным, раненых — в лазарет.

Альмерцев избавили от доспехов и присоединили к группе однополчан. Пленные стояли среди поля, вдоль полосы смятой пшеницы, под палящим полуденным солнцем. Без оружия, брони и плащей они выглядели жалко. Мокрые поддоспешники липли к телам, создавая ощущение наготы. У многих не имелось штанов: ножные латы сняли вместе с кожаной подстежкой, засверкали голые волосатые икры. Мечи и доспехи пленных лежали осторонь. Сложенные горками, накрытые белыми плащами они весьма напоминали могилы.

Эрвин поехал вдоль строя альмерцев, чувствуя нечто… Неловкость? Жалость? Это ведь не зажравшиеся путевцы и не подонки майора Бэкфилда. Альмерские дворяне — люди одной с Эрвином породы. Он заметил и несколько агатовцев — родовые черты бросились в глаза. И пару знакомых, коих встречал при дворе: вот этот был в гвардии герцога Айдена, тот — ухлестывал за Аланис. А вот офицер постарше — вполне возможно, он бился еще на Золотой войне, бок о бок с Десмондом Ориджином… Раньше Эрвину казалось, что эта близость пойдет на пользу: рыцари Альмеры легко перейдут на его сторону. О, наивная простота. Славный полк генерала Векслера, цвет альмерской аристократии, разгромлен, унижен и пленен. И эти люди встанут на сторону победителя?..