Война призраков - Артем Тихомиров

Шогг отступил назад, с отвращением наблюдая за этим спектаклем. Пистолет в его руке ходил ходуном, но Спикер не спускал взгляда с головы своего давнего врага.

«Я должен переступить через это, если хочу спасти мой народ. Шаари могут явиться не одни, и тогда нам не сдюжить. Старые времена прошли, и открытое противостояние нам не по карману даже с тем, что есть в Хранилище… А ведь нас предупреждали. Хаан[22] боялся, что со временем мы станем слишком беззаботными, чтобы думать о будущем… Вот этот момент и настал…»

Указательный палец лег на спусковой крючок и стал давить. Шогг зажмурился.

Галактическая граница. Дикий космос. Система Охрэ-Яр. Планета Муад Хадай

Таймер сообщал, что путешествие Мии продолжалось двадцать стандартных часов.

Скоггер сделал несколько переходов в гиперспейс, точно пытался сбить погоню со следа, и заложил два крюка длиной в три тысячи световых лет, огибая небольшие туманности. Шаари проверяла несколько раз, но никаких преследователей не заметила. Скоггер шел в абсолютной пустоте вдали от оживленных путей и двигался в направлении неизвестности…

Ее отчаяние было безмерным — когда Миа пришла в себя, у нее было лишь одно желание: умереть. Брат вышвырнул ее, растоптал, предал, отправив в ссылку на край Вселенной.

Освободиться от веревок, которыми шаари привязали к пилотскому креслу, было делом пары минут. Миа в ярости вскочила, отшвырнув от себя путы. Она помнила, как в тот миг все померкло у нее перед глазами — и красно-оранжевое марево гиперпространства, и кокпит и пульт, в край которого шаари вцепилась обеими руками.

Наверное, мне что-то вкололи, решила она. Во рту был железистый горьковатый привкус, который «призрак» распознать не могла.

Пришлось сесть обратно — Миа боялась упасть без сознания от бурного прилива крови к голове. Остекленевшим взглядом шаари огляделась. Она в корабле. Корабль идет на автопилоте и, судя по диаграмме, пройдено две трети пути.

Место назначения — Муад Хадай, планета в диком захолустье… планета, где есть развалины древних храмов и разветвленная система катакомб… Миа фыркнула. Фаннур хочет, чтобы она поселилась там? Он сошел с ума… Предатель! Не было в мире существа в ту минуту, которого Миа ненавидела бы сильнее. Кажется, она вообще впервые по-настоящему познала это чувство, и оно едва не разрушило ее разум…

Последние пять часов полета шаари изучала корабль и, чтобы не сойти с ума, составляла опись всех загруженных припасов. Ими был наполнен весь грузовой отсек. Еды могло хватить на годы, если Миа будет расходовать их экономно, но ни о чем таком она тогда не думала.

Мысли беспрестанно крутились между двумя вариантами: попытаться изменить курс корабля или дождаться посадки на Муад Хадай. Первый, по заверениям Фаннура, грозит смертью, а второй… о чудо, брат заботится исключительно о ее благополучии, разве не так? Он абсолютно уверен в своей правоте и силе; в том, что может принимать решения за других, вести за собой — разумеется, к великой цели — и устанавливать правила. И он продемонстрировал Мие, как это работает.

У «призрака» не было возможности определить, существует ли взрывчатка на самом деле или Фаннур в очередной раз обманул ее. Может, заряды прикреплены снаружи к корпусу? Или внутри, но замаскированы?..

Чтобы чем-то себя занять, шаари перебирала пакеты с пищевыми концентратами, раскладывая их по видам. Съела два, когда почувствовала сильный голод, и запила простой водой из пластиковой фляжки. Когда желудок наполнился, стало легче переносить одиночество и обиду. Миа вернулась в кокпит и села в кресло пилота. Теперь она соображала гораздо яснее, чем в первые минуты после того, как пришла в себя.

Борткомп отсчитывал время до выхода скоггера из гиперспейса. Миа зачарованно следила за бегом цифр, пока таймер не обнулился и перед передним обзорным иллюминатором не расплескался черный космос, усеянный звездами. По голографическому экрану потекли столбцы данных, на которые шаари не обратила никакого внимания.

Оранжевый карлик, центр системы Охрэ-Яр, был окружен нагретым облаком разреженного газа и серебристой пыли. Миа смотрела на него словно через немытое стекло. Вокруг звезды, точно растрепанные локоны, медленно перемещались нити газа и пыли длиной в сотни миллионов километров. Зрелище было невероятно красивым, шаари невольно залюбовалась.

Гравикомпенсаторы справились с остаточной тряской после перехода в стандартную пространственную метрику, и скоггер лег на новый курс, следуя к первой из трех планет, вращающихся вокруг звезды. Муад Хадай. До посадки оставалось сорок минут. Пора что-то решать, Миа… Жизнь или смерть. Все просто, верно?

Шаари вызвала из базы данных сведения о планетах системы Охрэ-Яр, давшей название и самой звезде. Две планеты из трех были необитаемы и непригодны для жизни, с большой силой тяжести и низкими температурами на поверхности. Муад Хадай отличался от своих соседей. Несколько засушлив, с атмосферой, где кислорода меньше на полпроцента в сравнении со стандартом, среднегодовая температура в районе двадцати пяти градусов. Живность скудная, растительность, в основном представляет собой примитивные папоротниковые, а так же грибы, мхи и лишайники, покрывающие гигантские пространства планеты. Два больших океана, соединенных между собой коротким перешейком, и дюжина крупных рек, которые в них впадают. Высших форм жизни не обнаружено, но в настоящее время, по сведениям борткомпа, планету населяют потомки колонистов-людей. Откуда они, какова их культура, почти ничего неизвестно — туземцы не идут на контакт с чужаками. Они кочуют с места на место, придерживая клановой системы как большинство примитивных обществ.

Миа поискала в архиве записи о древних развалинах и нашла лишь скудные упоминания о нескольких непродолжительных экспедициях, спонсируемых частными лицами. Храмовый комплекс на плато Юлта был обнаружен еще автоматическими зондами пять веков назад, но ученые увидели руины своими глазами лишь спустя почти сто лет. Первая экспедиция финансировалась Культурным Фондом Лойсы. Ломары провели на планете три стандартных месяца, но ничего путного не нашли. Катакомбы пусты, развалины сильно пострадали от времени и возведены примерно в 10000 году до образования Элуанского Союза. Кем и для чего — ломарские ученые не смогли сказать. Экспедицию свернули в виду прекращения финансирования. Архив ничего не пояснил Мие о результатах. Очевидно, ломары просто ничего не нашли, иначе бы, имейся хоть какая-нибудь надежда откопать в руинах древние артефакты, ученые бы вернулись.

Впрочем, не факт, что этого не произошло. База данных скоггера не могла претендовать на истину в последней инстанции.

О других трех экспедициях сообщалось и того меньше. Даты, численный состав участников, время, проведенное на раскопках. Последняя группа особое внимание уделяла катакомбам, однако Мие и здесь не удалось выяснить, чем кончились эти изыскания.

«Руин погибших цивилизаций в Галактике очень много, но Фаннура привлекли именно эти. Он неоднократно указывал на них, словно на Муад Хадай больше нет мест, где изгнанники-шаари могли бы поселиться. Что он знает? Планета удобна тем, что она на отшибе, в почти неизученном пространстве Дикого космоса… это я могу понять, но чего на самом деле добивается брат?»

Миа понимала, как много ошибок совершила в последнее время. Назначив Фаннура виновником всех несчастий, она, по сути, перестала прислушиваться к его словам, заранее убедила себя, что они не более чем ложь. Будь все иначе, сейчас было бы куда меньше вопросов…

Да, будь все иначе, сюда Миа могла прибыть по собственной воле, а не как пленник, летящий на ядерной бомбе. Кто же виноват в том, что шаари не нашла в себе и капли здравого смысла, чтобы оценить реальные выгоды.

Впрочем, она и сейчас этого не знала, лишь очевидное: Фаннур сохранил ей жизнь, хотя мог убить, избавившись от лишней проблемы. Теперь Мие придется сидеть на Муад Хадай и ждать, чем все кончится… и, возможно, никогда больше не увидеть Фаннура живым.

Шаари закрыла архивную программу в тот момент, когда бортовой компьютер оповестил о начале входа в атмосферу. Край планеты, часть гигантского полумесяца, виднелся внизу, у границы иллюминатора. Вверху — звезды, просвечивающие через серебристую дымку туманности.

Миа пристегнула ремни. Скоггер стал вибрировать, попав в приливные волны Муад Хадай, а бортком сообщил о незначительном перегреве щитов. Спускаясь по пологой траектории, корабль преодолел почти тысячу километров. Перед шаари развернулась голокарта, на которой было обозначено место посадки: плато Юлта, в непосредственной близости от развалин.

Миа ждала, что будет дальше. Ее вынужденная поездка в неизвестность оборачивалась самым настоящим приключением.