На Востоке - Иван Федюнинский

Политрук роты связи полка Н. Н. Кондратьев в критические минуты боя лично выходил на линию, под огнем противника устранял повреждения и тем самым помогал командиру надежно управлять подразделениями.

С восхищением говорили подчиненные о храбрости комиссара отдельного танкового батальона политрука И. Е. Виноградова. В бою 23 августа он получил ранение, но остался в боевом строю. Виноградов повел батальон в атаку и своим танком раздавил пушку и пулемет противника. Отважный комиссар был награжден орденом Красного Знамени.

Особенно активно действовала в эти дни наша авиация, не давая японским самолетам бомбить и штурмовать наши войска. Советские летчики делали по 6–8 вылетов в день, наносили сильные удары по резервам противника, не позволяя им подойти к окруженной группировке, штурмовали загнанные в кольцо части.

За период халхингольских боев мы узнали имена замечательных советских асов: С. И. Грицевца, Н. В. Гринева, В. П. Кустова, Т. Ф. Куцевалова, Г. П. Кравченко, М. А. Юкина и других: знали номера некоторых машин, и, когда они появлялись в небе, пехотинцы с удовлетворением говорили: Теперь японские самолеты нас не достанут.

Со многими летчиками я был знаком лично. Не раз приходилось встречаться с майором Григорием Пантелеевичем Кравченко. Замечательна его судьба. Григорий Пантелеевич родился в 1912 году в селе Голубовка на Днепропетровщине. С юношеских лет ему хотелось стать военным летчиком. И его мечта сбылась. По путевке комсомола он пришел в Качинскую военную школу пилотов. В 1931 году Кравченко вступил в ряды Коммунистической партии.

Высокое боевое мастерство Григорий Пантелеевич проявил в воздушных схватках с японской авиацией в небе Китая. 22 февраля 1939 года за мужество и отвагу, проявленные при выполнении специальных заданий Советского правительства, ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Летом 1939 года Кравченко прибыл в район Халхин-Гола. Когда в бою против японцев погиб командир 22-го истребительного авиационного полка, командование полком принял майор Кравченко. Его летчики всегда дрались храбро и упорно, приходили, когда это было нужно, друг другу на выручку. Для них образцом мужества и отваги был командир, лично сбивший 10 самолетов противника. С начала августовского наступления летчики полка провели немало блестящих воздушных боев, уничтожили около 200 японских самолетов, штурмовали вражеские позиции.

Советское правительство высоко оценило подвиг авиаторов. Семнадцати из них было присвоено звание Героя Советского Союза, полк награжден орденом Красного Знамени, а Г. П. Кравченко стал дважды Героем Советского Союза. В ноябре 1939 года ему одновременно вручили две Золотые Звезды.

В годы Великой Отечественной войны генерал-лейтенант авиации Г. П. Кравченко командовал авиационной дивизией, защищавшей небо Ленинграда от фашистских стервятников. Дивизия принимала активное участие в обеспечении прорыва блокады Ленинграда в январе 1943 года. 23 февраля 1943 года Григорий Пантелеевич погиб в воздушном бою. Он подбил несколько самолетов противника, но и его самолет был подожжен. Когда летчик оставил свою горящую машину, парашют не раскрылся: шальная пуля перебила вытяжной тросик.

Среди летчиков, сражавшихся с японскими захватчиками в небе Монголии, выделялся мужеством и мастерством майор Сергей Иванович Грицевец, с которым я тоже был знаком. Боевое крещение он получил в воздушных схватках с фашистской авиацией в республиканской Испании и тоже в феврале 1939 года за мужество и отвагу, проявленные при выполнении специальных заданий Советского правительства, был удостоен звания Героя Советского Союза.

В Монголию майор Грицевец прибыл в составе авиационного полка, которым командовал майор В. М. Забалуев. Не успели летчики как следует обосноваться, как вступили в бой. Особенно ожесточенная схватка произошла в районе озера Буир-Нур с 60 японскими самолетами. Противник потерял в том бою 25 машин, 2 из них лично сбил С. И. Грицевец.

В другом бою он спас жизнь командиру полка майору В. М. Забалуеву. Советское правительство высоко оценило подвиги мужественного летчика. С. И. Грицевец был второй раз награжден Золотой Звездой Героя Советского Союза. Всего на его боевом счету числилось около 40 уничтоженных вражеских самолетов.

Бессмертный подвиг в небе Монголии совершил летчик комиссар Михаил Анисимович Юкин. После очередной бомбежки боевых порядков японцев Юкин возвращался на свой аэродром. Но тут его самолет был подбит зенитным снарядом. Машина стала неуправляема. Тогда комиссар крикнул товарищу по экипажу старшему лейтенанту Морковину:

— Прыгай!

Тот выполнил приказ. Он добрался до своих и рассказал, как погиб комиссар М. А. Юкин. Михаил Анисимович направил превратившуюся в горящий факел машину в самый центр вражеского боевого порядка, уничтожив множество самураев.

О каждом летчике, дравшемся в небе Монголии, можно рассказать немало героического. Но я предоставлю слово летчику-истребителю Овчинникову, который вел дневник боевой работы на Халхин-Голе.

22 мая. Начинаю писать этот дневник под крылом своей машины. Сегодня такой день, который останется в памяти навсегда, на всю жизнь. Я только что вернулся из боя. Это был мой первый воздушный бой. Сколько впечатлений и захватывающих переживаний! Хотя он продолжался всего лишь несколько минут, но запечатлелся в памяти на долгие годы.

Буду последовательно, подробно описывать все по порядку. Вылетали мы три раза. Взлетели по тревоге в шесть утра, потом в восемь тридцать. Самолеты противника исчезли при нашем появлении, и мы разочарованно возвращались обратно.

Близился полдень. Я сидел у телефона и все время думал: неужели так весь день пройдет? И вдруг в телефонной трубке раздался голос:

— Самолеты противника!

В воздух, на врага! Мы летим. Смотрю на часы. Ровно двенадцать. И вот перед нами шесть японских истребителей. По всему заметно — они хотят почтительно ретироваться. Однако мы не упустили их, заставили принять вызов. Еще минута, и завязался воздушный бой. Первый бой! Описать переживания невозможно. Разве было время проверять ощущения, когда японец под хвостом у машины моего товарища. На миг оставляю свою жертву и бросаюсь на выручку ястребку. Японец отлетает в сторону.

Стрельба, сверкание крыльев, рев моторов — все это сливается вместе. Японский истребитель, весь в дыму, огне, падает на землю. Кто его сбил, неизвестно никому из нас. Голубое небо уже очистилось, и японские машины где-то далеко-далеко. Возвращаемся на аэродром, садимся. Я осматриваю свой самолет и не могу сдержать радости. Ни единой пробоины, ни одной царапины!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});