Ночной ураган - Кэтрин Коултер

Холли, со своей стороны, согласилась с этим браком, приняла его и почти ничего не говорила, лишь улыбалась и иногда сжимала руку Джинни, молчаливо ободряя ее. Его пятилетняя дочь, мудрая старая женщина. За несколько дней до церемонии она сказала ему:

— Папа, я очень люблю Джинни. Она придет в себя, и все будет хорошо. Когда вы вернетесь, мы сможем стать настоящей семьей.

И Алек ответил, крепко обняв дочь:

— Спасибо, хрюшка. Только не своди с нее глаз, хорошо? Мы же не хотим, чтобы она в последнюю минуту рванула и понесла?

— Джинни ведь не лошадка, папа.

Однако Холли приняла совет отца всерьез и действительно постаралась все время быть рядом с будущей мачехой.

Лора Сэмон, взбешенная происходящим и тем, что ее даже не пригласили на свадьбу, постаралась довести до сведения всех, кто пожелал слушать, скандальную историю о том, как барон жил в доме Пакстонов, рядом с незамужней девушкой, не имевшей даже приличествующей случаю дуэньи. Но Алек искренне радовался тому, что почти никто не разделял злобу Лоры: почтенные горожане просто недоуменно покачивали головой и старались поскорее отойти.

Алек также постарался, чтобы все именитые граждане Балтимора узнали о пари, о том, как муж непокорной Юджинии решил побаловать жену в последний раз, и это ее прощальный салют, но когда они вернутся из Нассау, леди Шерард станет наконец женщиной и женой и, без сомнения, будет развлекать их и их жен на званых ужинах. Джентльмены считали Алека весьма решительным и прогрессивно мыслящим человеком; что же касается Джинни, прошлые грехи ее были прощены, а на этот каприз смотрели сквозь пальцы, поскольку, когда все будет сказано и сделано, семейные бразды правления перейдут к барону. Кроме того, именно лорд Шерард благословил затевающееся предприятие. Могли ли они выразить неодобрение?

Знай Джинни все, что было известно джентльменам, присутствующим на венчании, она взяла бы пистолет отца и прострелила Алеку ногу.

Кроме того, это оказалось также единственным способом, которым Алек смог собрать команду, согласившуюся на время гонок пойти под начало Джинни. Матросы, без сомнения, посчитали, что главный здесь все-таки Алек и что снисходительный муж просто хочет сделать приятное молодой жене. Оставалось молиться только, чтобы эти рассуждения и доводы не дошли до Джинни.

В то утро оба судна были пришвартованы бок о бок у Феллс-Пойнт. Вода была гладкой, спокойной, в воздухе ни малейшего дуновения. Но Джинни знала, что высокие мачты «Пегаса» и так же высоко расположенные паруса скорее поймают верховые ветры, дующие исключительно в заливе Чезапик, и что ее клипер пройдет Норт-Пойнт прежде, чем людям Алека удастся поднять выбленочные тросы баркентины. Однако это не имело значения. Его долголетний опыт и полное отсутствие такового у нее скажутся немедленно, как только они выйдут в Атлантический океан и возьмут курс на юг.

Алек снова посмотрел на Джинни.

— Пора, — решила она и, откашлявшись, велела людям собраться на шканцах.

Джинни оглядела девятерых матросов — только два лица были незнакомы ей.

— Некоторые из вас — Морган, Фиппс, Снаггер — знали меня с той поры, когда я была не выше штурвала. Надеюсь, вы подтвердите тем, кто не знает меня, что все могут доверить мне «Пегаса» и свои жизни. Я понимаю, вы удивляетесь этим гонкам. Знаю также, что вам не очень нравится получать приказания от капитана, который, к несчастью, оказался женщиной. Это верно, джентльмены, но я лучший моряк и лучший капитан, чем тот проклятый англичанишка на своем неуклюжем старом корыте. Мы все американцы, и «Пегас» — американское судно, балтиморский клипер, джентльмены, самый быстроходный корабль в мире. Как вы знаете, его сконструировал мой отец, и у «Пегаса» самый острый нос и самые высокие мачты, чем у любого клипера такого же размера. Это его первое путешествие. Он побьет это неповоротливое бревно, которое владелец гордо называет баркентиной. У нас малая осадка и много парусов, и вдесятером мы прекрасно сможем управиться. Только взгляните на пустую палубу — ни канатов, ни ящиков, ни снастей, о которые можно было бы споткнуться. Как только выйдем в океан, следите, чтобы он шел по ветру, и тогда мы оставим эту ветхую баркентину далеко позади и пройдем втрое большее расстояние за то же время. Я горжусь «Пегасом», потому что помогала строить его. И еще потому, что я американка и это американское судно. Думайте об этих гонках как о состязании не между мужчиной и женщиной, а между англичанином и английским судном и американкой и балтиморским клипером!

К бесконечному облегчению и радости Джинни, мужчины переглянулись. Снаггер сплюнул в сторону баркентины, и все разразились приветственными криками.

— Помните, как пять лет назад мы прогнали англичан из нашего города? Мы сделаем это снова, только на этот раз на воде!

Буйные, несдержанные вопли.

— Давайте найдем этот ветер!

Алек, наблюдавший за происходящим, в изумлении заморгал. Что, дьявол побери, она сказала мужчинам? Предложила награду? Однако он постарался подавить любопытство, переждал, пока уляжется шум, и окликнул:

— Вы готовы, мистер Юджин?

— Готова перехватить ветер из ваших парусов, барон.

— Посмотрим!

Алек наблюдал, как «Пегас» отходит от пристани, слушал, как Джинни спокойно отдает команды. В это утро на реке дул лишь легкий бриз, так что баркентина оказывалась в невыгодном положении, и, кроме того, клипер, с его высокими мачтами, мог ловить в свои паруса верховые, более сильные ветры. Если повезет, корабль Алека мог выйти из залива и понестись вперед, подхваченный ветром, наполнившим его огромные паруса, и даже догнать клипер на стопятидесятимильном маршруте в Атлантику. Но Алек также был и реалистом. Даже самый неопытный капитан знал, что настоящие ветры подуют только тогда, когда они выйдут в открытый океан.

Он сумеет выждать, пока настанет подходящий момент, а до этого еще много времени. У них уйдет не менее девяти часов на то, чтобы достичь океана.

Они прошли Норт-Пойнт в устье Потепско, место, откуда командир британцев готовился атаковать Балтимор, и повернули направо в залив Чезапик. Здесь дул свежий ветер. Алек ехидно ухмыльнулся.

«Пегас» и «Найт дансер», идя почти бок о бок, миновали Кейп-Генри и в шесть часов вечера вышли в Атлантику.

Алек оглянулся на Джинни, отсалютовал ей и шутливо поклонился. Джинни была так счастлива, что просто улыбнулась в ответ совершенно идиотской улыбкой.

— Гонки, джентльмены, — воскликнула она, — начались!

Глава 16

Снаггер, первый помощник, волосатый коротышка, с массивным мускулистым торсом и таким сильным голосом, что его можно было слышать за ревом любого шторма, передавал команды Джинни матросам. Джинни от души надеялась, что они забудут, что приказы исходят от нее, и посчитают Снаггера своим капитаном и, следовательно, более сведущим и опытным, чем она.