Непокорное сердце - Саманта Джеймс

Грифин весь напрягся, когда она принялась за дело. Он повернул голову на бок, чтобы лучше ее видеть, и застонал, увидев непокорно сжатые губы.

– Ты не должна настраиваться против него, Шана. – Его дребезжащий голос был слабым и еле слышным.

Шана ничего не ответила, а только еще сильнее сжала губы.

– Я имею в виду, девочка, что не хочу быть причиной раздора между вами.

У нее уже готово было сорваться с языка, что она даже не знает, как можно сделать их отношения еще хуже. Но ничего не сказала, увидев взволнованные, затуманенные глаза Грифина.

– Я понимаю, почему он меня наказал – чтобы уважали его и почитали. Будь я на его месте, я бы поступил так же.

Шана только промолчала в ответ. Позже, возможно, она согласится с Грифином. Рыцарский закон чести требует соблюдения дисциплины строго и неукоснительно. Но принцесса совсем не была великодушно настроена по отношению к своему мужу, ведь Грифин лежал с исполосованной, кровоточащей спиной.

Напряжение, сковавшее Шану, постепенно проходило, когда она прикасалась к кровавым рубцам на спине.

Грифин проболеет еще несколько дней, подумала она. Но следы, оставленные кнутом, не были глубокими и широкими.

У двери послышался звук шагов. Шана взглянула и увидела Вилла, стоявшего у порога и державшего какую-то чашку.

– Миледи, граф просил передать это вам, – пробормотал он. – Граф сказал, что это облегчит боль. Это бальзам.

Шана в сердцах хотела сказать, что ей ничего не надо от графа, даже этого. Но не сказала ничего, потому что знала, что Грифину действительно больно, хотя он не кричал и даже не стонал. Она наклонилась к Виллу. С помощью мальчика девушка поднесла чашку с отваром к губам Грифина, чтобы он смог выпить. Не прошло и нескольких минут, как его дыхание стало ровным и глубоким, глаза закрылись, и он уснул. Вилл сел на корточки рядом с Шаной, когда она начала втирать жирный, маслянистый бальзам в рваные раны старика.

– Миледи, – спросил мальчик едва слышным голосом, – он не умрет, да?

Шана бросила на него острый взгляд. У нее сжалось сердце, когда она увидела волнение и страх на лице паренька.

Несмотря на огромную разницу в возрасте, между Грифином и мальчиком завязалась неожиданная дружба. Это бесконечно радовало Шану, ведь Грифин был валлийцем. Вилл видел в нем только хорошее. И сейчас девушка искренне помолилась за то, чтобы события прошедшего дня не испортили отношения мальчика к сэру Грифину.

– Он поправится, Вилл, – мягко сказала она, вытирая руки о тряпку. – Обещаю, Грифин проживет еще довольно долго.

Она наклонилась и поцеловала мальчика в лоб. Он был поражен, но не оттолкнул ее. На самом деле Вилл сильно покраснел, но через минуту его глаза вновь помрачнели. Шана нахмурилась.

– В чем дело, Вилл?

Он колебался.

– Миледи, – медленно начал мальчик, – я не думаю, что сэр Грифин освободил пленников. Он лег спать раньше меня, но когда я проснулся, его уже не было.

Шана почувствовала вину, Торн был прав. Мог он сделать это? Возможно, и мог. А может быть, и нет. Кто, кроме них двоих, мог освободить пленников? Но принцесса знала, что не может согласиться с этим, – меньше будет неприятностей.

Она покачала головой.

– Увы, Вилл, мы никогда не узнаем, кто виноват.

Обеспокоено нахмурившись, он ничего не сказал. Шана встала на ноги – Вилл пообещал побыть с Грифином, если тот проснется.

Солнце уже ярко светило, когда девушка снова появилась в укреплении. Высоко подняв руку, она прикрывала глаза от слепящих лучей. Увидев, как Торн идет быстрым шагом ей навстречу, Шана почувствовала раздражение.

Он холодно приветствовал ее.

– Вы как раз вовремя, чтобы проводить меня, принцесса.

Она сжала губы.

– Я уверена, что вы отправляетесь искать пленников.

Его глаза сверкнули.

– Сэр Квентин займется этим. У нас с Джеффри другое задание, миледи. Кажется, Дракон снова занялся своими делами. До сих пор он собирал людей на свою сторону словами. Но теперь он ре шил применить и оружие. Да, – хрипло сказал он, увидев, как ее глаза расширились. – Дракон и его люди напали на английских рыцарей, расположившихся на ночлег. Их убили спящими.

– Почему же они спали? Действительно, милорд, возможно, Дракон научился этому у вас, так как его налет очень похож на ваше нападение на Мервин!

Губы Торна превратились в тонкую жесткую линию. Он не станет доказывать ей, что это неправда, потому что она не желает слышать правду, точно так же, как не желает понимать его!

– И что же вы будете делать, милорд? Ловить его, как животное?

– Нет, – мрачно сказал он. – Как предателя, каковым он и является. И ей-богу, мы выясним, кто он и где находится.

Она больше не могла скрывать свою раздражительность.

– О, это доставит вам удовольствие, не так ли? Королю будет приятно узнать, что Дракон пойман, а вам будет приятно видеть деяние, совершенное вашими руками! Действительно, покончите с этим, так как мы оба знаем, что вы тут же получите замок Лэнгли, богатство и титул!

Торн был совершенно спокойным. Его память унеслась далеко в прошлое. Сладкая и одновременно полная горечи боль пронзила ему сердце. Он был тогда такой юный, такой неопытный, несмотря на удары судьбы. Торн подумал о варваре, убитом им, о первом человеке, которого он убил.

Словно в тумане послышался голос Шаны, который резанул его, словно бритва.

– По правде говоря, милорд, только из-за своей жадности и эгоизма вы ведете эту войну с валлийцами. Для таких людей, как вы, война – это власть, сила, слава и богатство. Кровопролитие и потеря людских жизней для вас ничего не значат! Его лицо стало напряженным.

– Действительно, – резко сказал он. – Позвольте мне рассказать вам историю, принцесса, историю о мальчике, который считал, что попасть в землю обетованную будет достаточным для того, чтобы все его молитвы о лучшей жизни были услышаны, о мальчике, который думал, что, сражаясь с судьбой, получит, как вы сказали, и власть, и силу, и славу. Ах, как он ошибался, принцесса. Жара в пустыне накатывала волна за волной, словно в аду. Он ослаб после первой же битвы. Зловоние пота, крови, валяющихся повсюду трупов вызывали рвоту. Казалось, некуда деться от предсмертных криков. Он только и думал, как бежать отсюда, и он побежал. Побежал в деревню на краю песков. Мальчик был напуган, как никогда прежде, сердце стучало, как барабан язычников, он задыхался. И в тот момент из палатки вышел мужчина. Он не представлял угрозы, у него даже не было оружия. Мальчик только успел увидеть его покрытую загаром кожу, черные волосы и миндалевидный разрез глаз. Мальчик нанес удар. И только позже, когда жена зарыдала над трупом, мальчик понял, что… Что он убил человека. Убил не от храбрости, а из страха. Он понял, что война это не слава. Она приносит только смерть, мрак и отчаяние.