Как поцеловать героя - Сэнди Хингстон

— Все обстояло совсем не так! — запротестовала Николь.

— В самом деле? А как же?

А было просто так, что он вдруг возник из тумана обнаженный, освещенный солнечным светом. Что он оказался в трудном положении. Что… Ах, лучше не надо об этом…

— В таком случае, Энтони, — с трудом проговорила она, — я не могу понять, почему ты продолжаешь добиваться меня.

— Как я уже сказал, я лишь подозревал. Сегодня, в Вестминстере, я это понял. Ты смотрела на него, — проговорил он напряженным, дрожащим голосом, — словно он какой-то титан…

— Я не знала, что все настолько ясно читалось на моем лице.

— Да, читалось! — брюзгливым тоном подтвердил Уоллингфорд. — И меня совершенно не устраивает, чтобы моя невеста, о помолвке с которой только что объявлено, так откровенно пялилась на другого мужчину!

— Прости меня. Я должна была сказать тебе об этом раньше.

— Это к делу не относится, — заявил он так энергично, что Николь невольно вздрогнула. — А значение имеет тот факт, что я женюсь на тебе в самое ближайшее время и упрячу тебя от него.

— Но, Энтони… Как раз об этом я хотела с тобой поговорить. Я…

Однако Уоллингфорд сжал ее руки, не дав договорить.

— Послушай меня, — пристально глядя ей в глаза, проговорил он. — Прошлое позади, давай забудем о нем. Мы оба должны смотреть в будущее.

— Но, Энтони…

— Ты не настолько глупа, чтобы вообразить, будто он женится на тебе, разве не так? У него были сотни женщин!

— Нет, — твердо сказала она, — я не строю иллюзий о том, что он на мне женится. Зато я совершенно уверена, что наша женитьба будет большой ошибкой. Не потому, — поспешила добавить она, — что ты плохой, Энтони. Я и раньше говорила, как благодарна тебе за то, что ты для меня сделал, — заметил в Ярлборо, взял под свое покровительство…

— Благодарность — хорошее основание для женитьбы.

— Нет! Я имею в виду — некоторые в самом деле могут так считать. Но ведь брак — это навсегда, Энтони. Для этого требуется любовь!

— Вздор! — возразил Уоллингфорд. — Брак требует, чтобы совпадали интересы обеих сторон. Я отвечаю твоим интересам.

— Это так, — задумчиво проговорила она. — Мама и Томми все время твердят мне об этом. И все же ты не сможешь убедить меня, что хочешь жениться на мне сейчас. Ведь я… — она сглотнула, — подпорченный товар.

— Я тоже не девственник, — заметил он, как ей показалось, с некоторой гордостью. — Ведь тебя это не удерживает от того, чтобы принять мое предложение.

Николь делала отчаянные попытки собрать вместе свои разбегающиеся мысли.

— От мужчин этого всегда ожидают.

— Вот потому я и совершил это.

Николь уставилась на Уоллингфорда:

— Потому что ожидают?

Он кивнул.

— В день моего восемнадцатилетия отец сводил меня в бордель.

Николь передернула плечами:

— Как трогательно по-отцовски.

— Я хочу сказать, — нетерпеливо заметил Уоллингфорд, — что положение нас обоих вполне сопоставимо.

Николь вспыхнула:

— Я так не думаю! Ты имел сношение с проституткой, а я занималась любовью с Брай… с лордом Бору.

— Занималась любовью, — повторил он ехидно. — Я не слышал, чтобы он просил тебя выйти за него замуж!

Николь ничего не ответила. Однако поднялась со скамейки.

— Энтони! Я уже говорила, что чрезвычайно благодарна за все то, что ты для меня сделал.

— Я могу и переделать.

— Что ты имеешь в виду?

— Могу разорвать нашу помолвку. Заявить всему миру, что ты и Бору были любовниками. Тебя отлучат от светского общества. Все твои надежды на достойный брак превратятся в прах. Ты станешь такой же, как эта презренная графиня Д'Оливери.

— Что ты знаешь о мадам? — спросила ошеломленная Николь.

Он улыбнулся самодовольной улыбкой.

— Я знал очень мало — до того момента, как слуга лорда Бору подошел ко мне сегодня и кое-что нашептал. Твердых принципов парень, этот Хардин.

— Хейден, — машинально поправила она.

— Не важно. Того, что он рассказал мне, достаточно, чтобы определить твою судьбу.

— И в чем она заключается?

— В том, что ты выйдешь за меня замуж, Николь Хейнесуорт.

— Нет!

Он улыбнулся широкой самодовольной улыбкой:

— Ax, дорогая Николь, выйдешь! После сегодняшнего вечера ты сама поймешь, что у тебя нет выбора.

— Мне наплевать на то, что ты расскажешь свету обо мне! Наплевать, если ты сделаешь достоянием гласности, что Брайан и я были любовниками!

— Я не намерен им говорить об этом, — без обиняков заявил Уоллингфорд. — Я намерен им сказать, что любовниками были мы.

Николь вытаращила глаза:

— А я это опровергну!

— Никто тебе не поверит. Потому что это будет правдой, — резким движением он сделал попытку обнять ее. Однако попытка оказалась неудачной.

— Ради Бога, Энтони! Что ты делаешь?

— Похищаю тебя, — пробормотал он и повторил попытку.

Николь оттолкнула его — не изо всей силы, однако этого оказалось достаточно, чтобы он отлетел.

— Не будь смешным!

— Я в самом деле намерен это сделать, Николь. И ты должна подчиниться.

С напряженным лицом Уоллингфорд снова подступил к ней. На сей раз ему удалось обхватить ее за талию. Она ударила локтем ему под ребра.

— Проклятие! — крикнул он. — Я не намерен причинять тебе боль…

Это прозвучало настолько абсурдно, что Николь едва не рассмеялась. Судя по выражению его лица, он был преисполнен решимости осуществить задуманное и ничего смешного в этом не видел. Тихим голосом Николь сказала:

— Энтони, право же! Разве не можем мы все обсудить как два цивилизованных человека?

— Время дискуссий давно прошло. Я намерен заполучить тебя, Николь. — Уоллингфорд ринулся к ней. Она с силой наступила ему на ногу. Уоллингфорд взвыл от боли, но тут же зажал себе рот рукой. Николь отпрянула назад, выставив вперед руки и сжав кулаки.

— Я закричу, если ты снова подойдешь ко мне, — пригрозила она.

— Давай. Кричи, если ты настолько глупа. В зале никто тебя не услышит. И потом, эти сады слышали много разъяренных криков женщин.

Он бросился на нее. Она ловко уклонилась, и Уоллингфорд нырнул в сплетение ветвей ивы. Николь пустилась бежать, однако он сумел ее поймать и крепко схватить за руку.

— Энтони, ты ведешь себя как настоящий осел! — сказала Николь, продолжая двигаться к дворцу, хотя он и прижимался к ней.

Она оттолкнула его руки, не без основания веря в то, что способна обогнать его даже в своих пышных юбках. Однако он ухватился за юбки, и у Николь возникло опасение, что если она дернется посильнее, юбки порвутся. Дурацкая ситуация!

— Предупреждаю в последний раз — отпусти меня!