Я вам не Сталин… Я хуже! Часть вторая: Генеральный апгрейд (СИ) - Зеленин Сергей

В общем, как и впрочем повсеместно (в той же авиации, например), в этом роде войск царствовал «его величество» русский бардак.

«Чесаться» начали лишь осенью 41-го года, создав при НКПС «Военно-восстановительное управление» и сформировав девятнадцать служб - обязанных заниматься ремонтно-восстановительными работами в тылу всех действующих фронтов и армий. В начале 42-м года, при фронтах было созданы «фронтовые управления» НКПС, а уже этим же летом, был назначен Командующий Железнодорожными войсками СССР – отвечающий «за вся и за вся».

Я же начал этот процесс раньше: уже назначен командующий – всё тот же генерал-лейтенант технических войск Владимир Александрович Головко, дан приказ об формировании тридцати ремонтно-восстановительных бригад и определена зона ответственности: для напрямую подчиняющиеся военным советов групп армий Железнодорожных войск - 400 километров от линии фронта. Дальше в тыл – зона ответственности подчиняющего Государственному Комитету Труда и Обороны (ГКТиО».Наркомата путей сообщения.

Всё ясно и понятно!

Обращаюсь к вновь испечённому Командующему «Железнодорожными войсками ВС СССР», только что приглашённому на совещание:

- Товарищ генерал-лейтенант! Вам известно, что такое «Червяк»? Не в зоологическом смысле, уточняю, а в железнодорожном?

Тот утвердительно кивает:

- Известно, товарищ Верховный Главнокомандующий. Это – путевой разрушитель.

От души несколько отлегло:

«Ну слава Марксу, хоть здесь прогрессировать не надо».

- Сколько таких «червяков» находится на вооружение Железнодорожных войск?

После непродолжительного молчания, как кролик на удава - смотря мне за спину, почему-то, даёт ответ:

- Насколько мне известно, на вооружение Железнодорожных войск путевых разрушителей нет.

Недоумеваю:

- Но ведь в задачи этого рода Вооружённых сил СССР, входит такая задача - как разрушение железнодорожных путей… Чем же Вы собираетесь их разрушать, товарищ генерал-лейтенант?

Тот, резко вспотев, еле-еле выдавил из себя:

- Извините, товарищ Сталин…

Доброжелательно улыбаюсь:

- Мне известно, что на этой должности Вы совсем недавно. Поэтому мои слова для Вас не упрёк - а руководство действию.

Тотчас воспрянувший духом Командующий Железнодорожными войсками, заверил меня и присутствующих, что в скором времени «червяков» у его подчинённых будет – хоть завались ими.

Со времён своего изобретения, железные дороги стали основой логистики современных армий. Появившийся в первой половине двадцатого века автомобильный транспорт для снабжения войск - это конечно очень и очень хорошо… Но на дистанции не более 300-400 километров. После этого, автомобили начинают «работать на себя», если конечно не удаётся захватывать ГСМ у противника.

Понимая это, отступающие армии стремились разрушить за собой железнодорожное полотно и вообще – всю железнодорожную инфраструктуру, чтоб ею не воспользовался противник. Насколько мне известно, первые случаи были во время Англо-бурской войны, во время же Первой мировой, появилось специальное оборудование и техника – путевые разрушители.

Первый в истории путевой разрушитель конструкции подпрапорщика Червяка, как и всё истинно русское – был смехотворно прост и, при этом эффективен - аки удар булавой Ильи Муромца в лоб. Он представлял собой петлю из обычного рельса, прикреплённую к сцепному устройству столь же вполне обычного паровоза.

Перед началом работы, один из стыков железнодорожного полотна разбирался, петля разрушителя заводилась под рельсы и…

Поехали!

Петля «Червяка» буквально отрывала рельсы от шпал, при этом сами рельсы изгибались, а костыли разлетались в разные стороны.

Маркс с ними – с костылями, но выправить рельсы в полевых условиях было невозможно: для этого надо было бы изобрести, изготовить и иметь в боевых порядках полевой прокатный стан с печью. В итоге противнику приходилось везти их из глубокого тыла и заново прокладывать железную дорогу взамен уничтоженной, что было довольно геморрным занятием.

Всё!

«Блицкриг» встал, пройдя всего-навсего 300-400 километров. Это приблизительно расстояние от Бреста до Смоленска, что мне в принципе и требуется. Можно больше ничего не апгрейдить – достаточно разрушить всю железнодорожную инфраструктуру западнее Днепра.

Почему в Первую мировую войну до этого дотумкались, а перед Великой Отечественной – нет?

Почему и после начала вторжения, не применяли это приспособление - проще которого, просто ничего не бывает? Которое, в любой – самой захудалой железнодорожной мастерской, можно изготовлять десятками в день?

Чтоб это понять, надо ещё раз перечитать «Воспоминания и размышления»: а что там по этому поводу «маршал Победы» пишет? Начальником Генерального штаба РККА же перед войной, он был… Должен же был на этот счёт размышлять, а потом вспоминать.

Так что же он там пишет?

Про то, как Сталин боялся войны…

Замечательно:

«Товарищ Сталин! А давайте помножим на ноль всю железную дорогу от Бреста до Владивостока: пока Гитлер будет её восстанавливать, Вы успеете усы сбрить и до Гондураса пешком добраться…».

Перепуганный человек и не под такое подпишется, верно?

Однако упустил Георгий Константинович такую возможность, ох упустил…

В отличии от советских маршалов и генералов, их германские коллеги об «Червяке» помнили. Но видимо побоявшись подвергнуться обструкции за обезьянничество у «унтерменшей», сумрачный германский гений запилил чуть ли не произведение искусства и назвал его «Крюк». Это действительно – здоровенный такой «крючок» на железнодорожной платформе, который при движении ломал шпалы - уничтожая таким образом железнодорожное полотно.

В 1943-м году, когда такой метод продолжал оставаться для наши генералов и маршалов чем-то запредельно-неведомым, таким образом разрушалось до девяносто процентов железных дорог. В 44-м, когда наши стратеги наконец-то протёрли свои совиные очи и стали целенаправленно с таким явлением бороться – лишь десять-пятнадцать.

Думаю, в «текущей реальности» германское командование прозреет намного раньше нашего…

Но хотя бы неделя-другая у меня будет.

А за это время можно много дров… Хм, гкхм…

Шпал наломать!

Обращаюсь к генералу армии Артемьеву, генерал-лейтенанту Головко, и присутствующему при разговоре Наркому НКГБ Пономаренко:

- Товарищи! Из состава Железнодорожных войск и Войск охраны тыла, нужно создать специальные подразделения для разрушения всей железнодорожно-транспортной инфраструктуры вплоть до Днепра. В нужном количестве снабдить их «червяками» прицепленными к бронированному локомотиву с зенитной бронеплощадкой. Обеспечить надёжной охраной – бронепоездами и частями войск «Охраны тыла»…

В очередной раз, мои слова произвели очень тяжёлое впечатление. Но непроизвольно сам тяжело вздохнув, продолжаю:

- …И не забываем, товарищи, что враг тоже может предусмотреть такие действия с нашей стороны и предпринять контрмеры – например, нарушив связь. Поэтому во главе таких подразделений должны находиться смелые, решительные и инициативные командиры – не боящиеся взять ответственность на себя…

- …При первых же признаках начавшихся боевых действий, всё, что откручивается и более-менее сложное – стрелки, семафоры, оборудование железнодорожных депо – должно быть откручено и вывезено за Днепр. Всё что не откручивается – уничтожено на месте.

Присутствующие понурили головы, боясь поднять на меня взгляд.

Могильным холодком повеяло между лопаток:

«Поди, всякую гадость про товарища Сталина думают. Как бы не приведи Маркс, ещё одного заговора не последовало…».

Наконец, после довольно продолжительного молчания, Пономаренко поднял голову и посмотрел мне в глаза:

- Неужели всё так плохо, товарищ Сталин?