Довод Королей - Вера Камша

В этот день Александр не раз возблагодарил атэвских оружейников, сработавших его доспехи и знаменитый меч. Он все же пропустил несколько ударов, особенно сильно ему досталось, когда он вытаскивал из боя оглушенного Этьена, но латы выдержали удар, а второго не последовало – Ювер Трюэль снова оказался в нужное время в нужном месте.

Передав Ландея людям Шады, Тагэре вернулся в бой, думая лишь о том, как заставить протестующее тело повиноваться. Хотелось все бросить, сорвать с головы раскаленный шлем и упасть ничком прямо в дорожную пыль, но он позволил себе лишь отбросить щит и перехватить потяжелевший меч обеими руками. Время остановилось, или, вернее, пошло по кругу. Враг в изодранной красной тунике, обмен ударами, новый воин в красном, и так до бесконечности. Когда хрипло и устало зазвучали трубящие отбой рога, Сандер не сразу понял, что на сегодня все. Бой был закончен. День тоже. Александр Тагэре поднял забрало, подставив лицо слабенькому ветру. Проклятый, как же он устал, но они выстояли...

Завтра все начнется сначала, а может быть, и послезавтра. Напряжение спало, и ноющая, тупая боль окончательно взяла свое. Увы, это была не только усталость. Похоже, ему здорово досталось, а он в горячке боя и не понял. Сандер, насколько позволял меркнущий свет и ноющее плечо, осмотрелся, с каким-то равнодушием подсчитывая вмятины на залитых кровью доспехах. Скольких он сегодня убил? Он и его люди... Не об этом надо думать, надо понять, сколько их осталось на ногах и смогут ли они снова напялить это проклятое железо и встать под безжалостными солнечными лучами у прохода.

Утром все начнется сначала. Неужели он видел Дени? Нет, не может быть... Как все же ломит плечо. Любопытно, Этьен и после этого станет писать в своих виршах об «упоении боя» и «возлюбленной войне»? Хватит! Нужно снять наконец эти чертовы латы и хоть немного отдохнуть.

Люди Рауля тоже устали, будем надеяться, ночь будет спокойной. Но Король Королей – это Король Королей. От него можно ждать всего. Надо предупредить Шаду... Если они пойдут, лучше всего отойти к похожему на собачий череп холму и поджечь сухие камыши...

2885 год от В.И.

Утро 22-го дня месяца Агнца.

Мирия. Гвайларда

Наследник мирийской короны ничего не имел против бабочек, ценя в «летающих цветах» в основном то, что они не жужжат и не кусаются. Слюнявых сонетов в их честь Рито Кэрна, разумеется, не сочинял, но и ненависти не испытывал, однако влетевший в его комнату в следующую после Санданги ночь мотылек вызвал у юноши непередаваемое отвращение. Большой, с бледными полупрозрачными крыльями и мясистым брюшком, ночной гость не устремился к непогашенной свече, подобно своим крылатым собратьям, а проявил странный интерес к самому Рито. Собственно говоря, тот и проснулся оттого, что надоедливое насекомое задело лицо. А может, все дело было в том, что юноше снилось что-то очень неприятное. Рито с раннего детства умудрялся просыпаться, если сон становился плохим, а большая бледная ночница, которую он увидел, открыв глаза, сначала показалась ему продолжением кошмара. Вставать и выгонять ночницу было лень, но засыпать в присутствии летучей дряни отчего-то не хотелось. Вот бы она упала в огонь и сгорела, как порядочная бабочка...

Взгляд юноши невольно притягивал кружащий над ним бледный комочек. Странно, похоже, мотылек чувствовал взгляд не хуже таракана. Ночной летун расширил круги, стараясь не подлетать очень уж близко, но Рафаэля это все равно не устраивало. Пусть проваливает куда подальше, хватило ума залететь, пускай сам и выбирается... Хотя как это, хотелось бы знать, он сюда влетел? Окна-то закрыты и даже занавешены. Вот ведь пакость! А может, он вывелся прямо в комнате? Нет, такой моли не бывает, да и лаванды везде насыпано немерено, Кончита постаралась. Хорошо бы тварь все-таки сгорела! Рафаэль с ненавистью взглянул на незваную гостью, и та немного подалась в сторону свечи. Любопытно... Его взгляд словно бы толкает эту мерзость, ей явно не хочется, но она летит в огонь.

Маркиз Гаэтано приподнялся на локте, не отрывая глаз от неприятной бабочки, та медленно, но верно перемещалась к свече, хоть бы та не погасла раньше времени, вот будет обидно! Но огонь не гас, наоборот, он словно бы окреп и набрался сил. Бабочка была уже совсем рядом, она отчаянно работала крылышками, на мгновенье даже показалось, что она вырвется, но пламя внезапно метнулось к ней длинным алым языком, схватив ночницу, как жаба хватает комара или муху. Рито с облегчением откинулся на подушки. Ему никогда не приходило в голову отрывать мухам крылья, разорять гнезда или давить лягушек, но бледную бабочку он прикончил с наслаждением...

Проклятый, но как же он устал! Хотя чего удивляться, он же прошлую ночь не ложился, да и денек выдался ничего себе. Несколько ор байлы, не считая прогулки с Даро. Та небось тоже спит без задних ног, ну да он ее все равно выдернет на прогулку, сидеть в седле легче, чем танцевать. Малявка хлебнула свободы, и он не позволит упрятать ее в монастырский склеп на радость этой подлой Дафне, сгореть бы ей, как давешней бабочке... Рафаэль усмехнулся от пришедшего в голову дурацкого сравнения. Расходившееся воображение услужливо нарисовало толстую циалианку, старательно работающую белесыми крылышками, и Рито расхохотался в голос. Спать расхотелось окончательно, он вскочил и распахнул тяжелые занавески. Ночь кончалась, тянуло морской свежестью и запахом влажных от росы цветов. Проклятый побери, он не пропустит такое утро и Даро не даст! Он вскочил и торопливо натянул алую рубашку байланте. Санданга кончилось, но радость продолжается!

Даро жила в другом крыле, и юноша двинулся было к двери, но вовремя остановился. Спускаться вниз, идти через двор, подниматься по лестнице, стучаться, разговаривать с заспанными служанками, которые побегут доносить матери? Ну его! Наследник мирийской короны легко перескочил с подоконника на высокий разлапистый каштан, а с него перебрался на идущий вдоль верхнего нежилого этажа узкий балкончик. Труднее всего было спрыгнуть оттуда на балкон Даро, но байланте способен и не на такое.

Не прошло и десятинки, как Рито сидел на подоконнике сестры, Даро спала, но как-то беспокойно. Наверняка ей снилось что-то мерзкое, впрочем, он в любом случае собирался ее будить. Юноша тихонько коснулся смоляных волос, спящая вздрогнула и застонала. Рафаэль взял сестру за руку и окликнул, Дариоло с трудом разлепила глаза и с облегчением вздохнула.

– Рито!

– Именно, – жизнерадостно подтвердил братец, – а ну вставай и пошли.

– Куда?

– Кататься, рассвет встречать... Сегодня такое утро, грех пропустить...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});