Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я поискал глазами труп второго часового, но не нашел и обратился с вопросом к Фоме Филимоновичу. Он молча показал мне на колодец посередине двора.
Партизаны бесшумно сновали по двору и занимали свои места у окон.
Трофим Степанович остановился у окна дежурной комнаты. Он стал совать запал в противотанковую гранату.
Ко мне подкрался, как кошка, Березкин и тихо шепнул:
- Провода готовы...
Я кивнул головой. Он, а за ним и прикрепленный к нему в помощь партизан скользнули вправо и скрылись под навесом, где вырисовывались контуры грузовой машины.
- Штейна нет! - шепнул мне Фома Филимонович. - И машины легковой нет... А жалковато, что он не успел вернуться. Ох, как жалковато!..
Старик был в сильном возбуждении.
- Иди на свое место, - сказал я. - Сейчас начнем.
Отсутствие Штейна облегчало мою роль. Значит, в доме Гюберта никого не было, и я мог сначала помочь ребятам. Хотя, с другой стороны, неплохо было бы захватить или прикончить Штейна.
Я огляделся. По двору уже никто не сновал. Все заняли свои места и ждали моего сигнала. Я подошел к угловому окну, отцепил от пояса гранату, вжался в простенок между домами и приблизил к глазам часы. Да, ребята уже давно должны были заминировать дорогу, можно начинать...
Прошло еще несколько секунд, прежде чем со стеклянным звоном разорвалась первая граната, брошенная мною. И вслед за нею дружно заухали вторая, третья, четвертая, пятая... Взрывы сотрясали все вокруг, отдаваясь в лесу перекатами эха. Вылетали рамы, окна, двери, звенело стекло, корежились и вставали дыбом кровли домов. Красные вспышки мгновенно озаряли темный двор.
И вдруг все стихло. Партизаны бросились внутрь помещений, и около меня выросли Таня и Логачев.
Я услышал команду Трофима Степановича:
- Зотов, Терехов, Рябоконь! За мной!
Дверь в дом Гюберта оказалась запертой. Я навалился на нее, но она не подалась. Тогда распаленный Логачев попятился на несколько шагов и с разгона ударил в нее плечом. Дверь упала, а вместе с нею упал и Логачев.
- Осторожно, Николай! - предупредил я его. - Фонарь!
Вспыхнули сразу три фонаря: мой, Логачева и Тани. Мы проскочили в первую, затем во вторую комнату, и, наконец, в третьей я увидел знакомый сейф.
Логачев подбежал к письменному столу.
- Таня, выгребай бумаги! Все до одной! - крикнул он.
Они торопливо запихивали бумаги в принесенные мешки.
Я не без труда сдвинул с места тяжелый сейф и свалил его на пол. Затем я вытащил из кармана толовую шашку, положил ее на замок и вставил капсюль со шнуром.
- Вы долго еще? - спросил я.
- Уже готово, - откликнулся Логачев.
- Вон из комнаты!
Я достал спички. Через несколько минут грохнул еще один взрыв, и мы втроем стали выгребать из сейфа и письменного стола папки с делами, сколотые документы, связки бумаг.
Когда мы выскочили из дома, я столкнулся с Ветровым. Сережа волочил по земле объемистую сумку, чем-то доверху набитую.
Я взглянул на часы. Прошло всего двенадцать минут с начала операции, а "осиное гнездо" уже опустело. Здорово! Таких темпов я не ожидал. Партизаны носились по двору, как одержимые, с какими-то узлами в руках, с мешками и даже ящиками.
- Огонь! - скомандовал я.
И через мгновение в дежурной комнате вспыхнул бурлящий, слепящий глаз огонь от жидкости "КС".
- Все наружу! - крикнул Трофим Степанович. - Бросайте бутылки!
Тут я услышал шум заработавшего мотора. Молодец "цыган"! Он знает свое дело. Из-под навеса рывками выкатилась грузовая машина и остановилась посреди двора. Я схватил за руку подбежавшего Фому Филимоновича и спросил:
- Через Ловлино проскочим?
- В аккурат. Там, кроме двух полицаев, никого нет.
- А мины у развилка?
- Эх... - отмахнулся Фома Филимонович. - Это для отвода глаз. Я по этим минам каждый день ношусь на кобыле.
Огненная грива уже выбивалась из помещений наружу. Разъяренный огонь полыхал во всех домах, и сталь оружия отражала его языки. Султаны багрово-синего дыма пробивались сквозь крыши и рвались вверх. Дым клубился в доме Гюберта, в дежурном помещении, в двух других домах и тугими волнами выливался через окна и двери.
- Вещи в машину! И сами все туда! Быстро! - скомандовал я.
- А радиостанция! - крикнул Сережа. - Почему ее не сжечь?
- На! Дуй! - сунул Фома Филимонович Ветрову последнюю бутылку с "КС".
- Погоди-ка. Дай сюда! - сказал я и, схватив бутылку, побежал к радиостанции.
Дверь ее была распахнута настежь. Я вошел внутрь. Чинно и строго выглядела аппаратура. На никелированных частях играли отсветы пламени. Я вышел, стал у порога и метнул бутылку в железную печь. Мгновенно горящие ручейки потекли во все стороны, и я отпрянул назад.
Партизаны уже топтались в кузове машины. Во дворе было светло, как днем. "Осиное гнездо" корчилось в испепеляющем пламени.
Я заглянул в кабину. Там сидели Березкин и шофер-партизан.
- Лезь и ты, места хватит, - сказал я Фоме Филимоновичу. - И показывай дорогу... Все сели? - обратился я к сидящим в кузове.
- Все. Я сделал перекличку, - ответил Трофим Степанович.
- Трогай! - приказал я и вскарабкался в кузов.
Машина зарычала и толчками покатилась со двора. Видимо, шофер давно уже не держал в руках баранку. Но по дороге машина пошла уже ровнее, увереннее.
Все стояли в кузове, держась друг за друга и качаясь из стороны в сторону.
- Жми, Петро!
- Давай на полную железку! - подбадривали ребята шофера.
- Темно, перевернет, - послышался чей-то осторожный голос.
- Свет включи! - посоветовал кто-то.
- Верно! Правильно! Пусть знают наших!..
Шофер включил фары, свет лег на дорогу, и машина стала увеличивать скорость.
Оглушенные, взволнованные и взбудораженные успехом, мы мчались по большаку, миновали "заминированное" место, достигли развилка и свернули направо, в Ловлино.
Я оглянулся. Торжествен и грозен был вид пожарища. Над лесом высился и рвался к небу, как символ возмездия, жаркий огонь.
"И все же мы еще не квиты, господа гитлеровцы!" - подумал я.
На полпути к деревне Ловлино в свете фар метнулись два всадника, и Трофим Степанович свистнул.
- Это наши, из охранения, - объяснил он и застучал по крыше кабины. Теперь мы распрощаемся... Выгружайтесь, хлопцы!.. Давай руку, товарищ майор! Удачно мы встретились! И вечерняя зорька была хороша, да и ночка тоже...
Партизаны выпрыгивали из машины, выбрасывали свои трофеи и тут же, точно призраки, растворялись в ночи. Из кабины высунулся Фома Филимонович и обратился к Карягину:
- Моих коняшек прихватите с собой. Пригодятся.
- А ты что же, - усмехнулся Трофим Степанович, - думал, что мы их в лесу оставим?
- Да нет, - поправился Кольчугин. - Это я так... на всякий случай. Коняшки-то добрые.
Трофим Степанович пожал всем руки, а Сережу Ветрова, как и при встрече, расцеловал на прощание и сказал:
- Будь здоров. Расти большой!
- Постараюсь, Трофим Степанович! - весело ответил Сережа.
Пожимая руку Березкину, который сменил теперь за баранкой партизана, Карягин бросил:
- Ты жми, браток! А то как бы нам вместо вас не пришлось встречать самолет. Нам все одно через ту поляну ехать... Да и ребят надо прихватить...
И Трофим Степанович тоже растаял в темноте. Машина вновь тронулась. Мы приближались к Ловлино. В кузове теперь тряслись лишь я, Таня и Логачев. На всякий случай мы приготовили две гранаты и, держа в руках автоматы, всматривались вперед.
Деревня, тянувшаяся в одну улицу, казалась вымершей. Мы не заметили ни единого живого существа, ни намека на огонек.
- Полицейское время, - сказал мне Логачев.
Я усмехнулся и заметил:
- Только полицейских самих не видно...
- Их счастье!
Мы благополучно миновали половину деревни и круто, под острым углом, свернули налево, на лесную дорогу. Машина поубавила ход и поползла по мягкому грунту. Ее швыряло из стороны в сторону, подбрасывало на пнях и корневищах. Мы прыгали в кузове, точно мячи, а когда нас стали безжалостно хлестать ветки, то сели и ухватились друг за друга.
Я надеялся на машине проехать хотя бы до поворота на поляну, но машина вдруг остановилась.
Я вскочил и при свете фар увидел обломки моста через проток - тот самый проток, который выходил из знакомого нам озера. Здесь он был значительно шире, с крутым правым берегом. О переправе нечего было и думать.
- Шабаш! - сказал Фома Филимонович, вылезая из кабины.
- Слезай! - приказал я и первым выпрыгнул на землю. - Давайте мешки!
Их оказалось четыре, и все набитые доверху.
- Здесь глубоко?.. - спросил я, подходя к краю протока. - Надо спустить туда машину, а сами переберемся по бревнам.
- Дело! - одобрил Фома Филимонович.
Березкин сел за баранку, осадил машину назад, а затем, взяв немного вправо, подогнал ее к самому берегу. Выключив скорость, он вышел. Все пятеро уперлись в машину сзади.
И Фома Филимонович скомандовал:
- Раз, два... взяли! Е-ще р-раз!..
- Детектив и политика 1991 №6(16) - Ладислав Фукс - Боевик / Детектив / Прочее / Публицистика
- На отшибе всегда полумрак - Юлия В. Касьян - Детектив / Триллер
- Тайна желтой комнаты - Гастон Леру - Детектив
- Шальные деньги - Йенс Лапидус - Детектив
- Идея фикс - Людмила Бояджиева - Детектив
- Промис-Фоллс. Книги 1-4 + Отдельные детективы. 8 книг - Линвуд Баркли - Детектив
- Наследница дворянского гнезда - Марина Серова - Детектив
- Куда уж хуже. Реквием заговорщикам (сборник) - Марина Серова - Детектив
- Лето не вечно - Анна Князева - Детектив
- Последний день лета - Анна Князева - Детектив