Ягор Дайч - Василий Евстратов

с сестрами, но и это тогда мимо его сознания прошло. Что там говорить, зазнались, понравилось им чужое восхищение… вот и результат.

Как ледяной душ…

— Опасность, — раздался за спиной крик брата.

И сразу же все встало на свои места: чужой взгляд он недавно на себе ощутил, но раздутое до непомерных величин самомнение помешало ему это понять.

А теперь поздно.

Еще сам не осознавая до конца, действуя на буквально вбитых в них Егором рефлексах, он шагнул назад, одним слитным, отработанным на тренировках движением, «уронил» деда. То же самое и Хрисан проделал, подстраховал, и вдвоем они старого аккуратно, можно сказать — нежно на землю уложили. Хрисан еще и своим телом его прикрыл, действуя уже вполне осознано, ведь они уверены в броне своей, даже если и прилетит что, то не насмерть. Но даже если бы и насмерть, Хрисан все равно бы на пути пули встал, иначе потом не смог бы никогда бабушке в глаза посмотреть.

Петр, Андрюха и Степан тоже на землю посыпались, последние двое еще и оружием по сторонам ощерились, выискивая ту самую опасность. Один Егор остался стоять…

Гриша даже ругнуться не успел, увидев за спиной у брата замершую в калитке Дарью. Егор же, смотря строго в определенном направлении, одновременно делая шаг назад, вытянул перед собой мишень — броневую нагрудную плиту, которую они и шли сейчас расстреливать.

А дальше все в галоп сорвалось, эта самая плита, вырвавшись из рук брата, стукнула его и в одну сторону полетела, Егор же в другую. Но прежде, чем упасть, он еще успел рукой сестру так толкнуть, что та во двор улетела, только ноги в калитке и мелькнули. Брат же изломанной кучей упал под забором, где и замер неподвижно, зато из-под его головы обильно кровь потекла.

Гриша даже зарычал, от навалившегося на него бешенства…

Он виноват!

Почувствовал опасность, но отмахнулся от нее, не придал значения, в то время как брат ни раз и ни два буквально требовал от них: почувствовал, заметил, что-то непонятно — озвучь это вслух. Лучше быть смешным, но живым, чем промолчать и умереть.

— Брат! Ы-ы-ы, — сцепив зубы, он вскочил на ноги и повернулся в ту сторону, куда до этого Егор смотрел.

Но только и успел увидеть, уже развеивающееся ветерком дымное облако, да на большой скорости метнувшийся в сторону тайги силуэт стрелка. Тот так быстро двигался, что стрелять было бесполезно, не попал бы, это он ясно осознал, так что и не пытался.

— Степан, Андрюха, деда во двор, — не дал ему снова зарычать, уже от отчаяния, голос Хрисана.

— Егорка, — только и прохрипел старый, когда братья его под руки подхватили и во двор потащили.

Они как раз разминулись с чумазой Дарьей, что им навстречу со двора выскочила. Видимо хорошо ее Егор толкнул, что она кувырком покатилась и с ног до головы в грязи вымаралась.

Подскочив к брату, сестра упала возле него на колени, всхлипнула было, но сразу же взяла себя в руки, принялась осматривать его, в поисках ран.

— Он живой, — озвученная Дарьей новость позволила более свободно вздохнуть, чуть не накрывшее с головой горе отступило, появилась надежда. — Его к бабушке срочно надо.

Тут как раз братья со двора наружу выскочили, деда там на лавку усадили и вернулись обратно.

— Степан, Андрей, Петя, Егора к бабушке и занимайте оборону, — продолжал командовать не потерявший головы Хрисан.

Братья кивнули согласно: к новому оружию и снаряжению они непривычны, так что сразу в погоню не способны отправиться, значит не им и преследованием заниматься.

— Гриша, — перестав всматриваться в заросли тайги, повернулся Хрисан к нему лицом, лишенным каких-либо эмоций, только глаза и выражали ту бурю чувств, что он сейчас испытывал. — Пошли?

Если бы сейчас знакомые казаки увидели Гришу, то окончательно уверились бы в том, что сын полностью в отца пошел, в том числе и характером. Шалый взгляд и жуткая усмешка на губах, один в один его отец Иван Кочубей в предвкушении схватки с врагом.

— Идем, брат.

Пробежавшись руками по снаряжению, хоть в этом повезло, собираться в дорогу не надо, напялили на себя все что только можно, идиоты хвастливые, переключили разговорники в телефонный режим…

— Петя, будь на связи, — уже на ходу крикнул тому Хрисан.

…и они, особо не спеша, но и не медля, направились к тому месту, где стрелок в тайге скрылся.

— Есть след.

Довольно быстро они обнаружили оный, спасибо дождям, что почти неделю чуть ли не непрерывно лили. Теперь точно никуда враг от них не денется, сутки, двое или месяц им понадобится, но они нагонят его и тогда уже спросят… за все спросят.

— Я по следу иду, — рассмотрев внимательнейшим образом отпечатки сапог, выпрямился Гриша, — ты правее, меня подстраховываешь.

Благодаря Егору им теперь даже не обязательно в пределах видимости друг от друга находиться, с помощью разговорников они всегда на связи друг с другом будут.

— Хорошо, — без возражений согласился Хрисан.

Гриша следы и вправду лучше него читает, так что и возражать нечего.

Больше ничего не говоря, перехватив поудобней оружие, они направились в погоню, постепенно входя в привычный темп. С такой скоростью они сутки напролет идти могут, при этом не уставая и не теряя бдительности, в отличие от того, кого они преследуют. По следам видно, что бежит он очень быстро, значит скоро устанет, начнет замедляться, в отличие от них, только-только набравших привычный темп.

* * *

— Живой?

На пороге дома их встретили бабушка с дедушкой, бабушка внешне спокойная, но лицом очень бледная, дедушка же, краще в гроб кладут, как бы не помер от переживаний.

— Живой, — обогнав братьев, подскочила к бабушке Дарья. И выпалила скороговоркой: — Я раны от пули на нем не нашла, только голова сильно разбита.

Бабушка еле заметно выдохнула облегченно, но успокаиваться