Ржевско-Вяземские бои (01.03.-20.04.1942 г.). Часть 2 - Владимир Побочный

а) военным советам фронтов – до заместителя командира дивизии, начальника штаба дивизии, командира полка и им равных;

б) военным советам армий – до заместителя командира полка, начальника штаба полка, командира батальона и им равных;

в) командирам корпусов и дивизий – до командира роты и ему соответствующих;

г) командирам полков – до командира взвода и ему соответствующих.

Военным советам фронтов к 15 апреля представить мне на утверждение допущенных на должности командиров дивизий, бригад и выше.

Народный комиссар обороны СССР И. СТАЛИН(ф. 4, оп. 11, д. 69, л. 597)

Обстановка в Москве и Московской области. За первые 9 месяцев налетов на Москву сброшено около 1600 фугасных и около 100 000 зажигательных бомб. При этом убито 1235 человек, легко ранено 3113 человек и тяжело ранено 2293 человека. Подразделения МПВО Москвы после налетов обезвреживают 40 000 зажигательных бомб, ликвидируют около 44 00 загораний и 2000 пожаров, разбирают свыше 1000 завалов. При первых ночных бомбежках столицы самоотверженность и талант организатора проявляет управдом домоуправления № 99 Кировского района Т. Я. Голубева. Она лично с 22.07 по 01.08.1941 потушила 66 зажигательных бомб. За проявленную смелость и умение Указом Президиума Верховного Совета СССР Т. Я. Голубева удостаивается государственной награды. Необходимо отметить то, что в тушении пожаров москвичи проявили массовой характер. Например: «Когда московская школа № 169 эвакуировалась, – вспоминает В. Н. Блажилин, машинист метро, – я остался в Москве. В дни воздушных тревог дежурил на крыше, приходилось тушить зажигательные бомбы».

«Моя семья, – вспоминает бывшая московская школьница 1941 г. 6 класса Т. С. Ивлева, – из Москвы не эвакуировалась. В первый год войны школы не работали. Но мы, школьники, не сидели, сложа руки. Мы собирали по дворам, соседям медицинские пузырьки и сдавали их в госпитали. А весной и летом нас организованно вывозили на сбор крапивы, из которой в госпиталях варили щи. Мы, дети, во время бомбежек дежурили на крышах и были случаи, когда тушили зажигательные бомбы».

Школьницы помогают раненым бойцам, проходившим лечение в госпитале, написать письма домой

Газета «Вечерняя Москва» от 30 марта 1942 г. отмечает: «В доме союзов состоялось открытие организованной ЦК ВЛКСМ выставки «В защиту детей от фашистского варварства». На выставке представляются документы и фотографии о зверствах оккупантов над советскими детьми.

Состоялось открытие воскресного университета, организованного горздравотделом для патриотов Москвы, взявших на воспитание детей-сирот, родители которых погибли от фашистских оккупантов».

Обстановка в Ленинграде и Ленинградской области на 30 марта 1942 г.

Делегация, сопровождавшая из-за линии фронта обоз с продовольствием для Ленинграда, посетила Смольный. Делегатов Партизанского края приняли члены Военного совета Ленинградского фронта, руководящие работники обкома и горкома партии.

А город подвергался обстрелу. Не так далеко от Смольного – на Свердловской набережной – разорвалось 18 снарядов. 2 снаряда попали в общежитие Металлического завода на Александровской улице.

Состоялась первая проба сил воспитанников танцевального ансамбля Ленинградского Дворца пионеров. Именно проба сил, ибо за время блокады они так ослабели, что некоторым из них не только танцевать, но и ходить тяжело. В поисках своих воспитанников бывшему балетмейстеру Дворца пионеров А. Е. Обрандту пришлось немало походить по городу. В первом их выступлении, которое состоялось 30 марта в Усть-Ижоре, смогли принять участие только две пары: Валя Лудинова и Феликс Морель, Нелли Раудсепп и Геннадий Кореневский. Это было на концерте в честь участников слета сандружинниц и врачей 55-й армии.

Сразу же после концерта ребят увезли в полевой госпиталь, чтобы восстановить их силы. Позже юных танцоров включили в состав армейского агитвзвода.

Все чаще стали передаваться по радио и печататься в газете объявления о продаже продуктов. Продаются они, разумеется, по карточкам. Вчера в магазины поступили сливочное масло и мясо. Сегодня в счет мартовских норм объявлена продажа крупы.

Горком партии снова рассмотрел вопрос о заготовке хвои. Управлению Октябрьской железной дороги предложено доставлять с мест заготовок на перерабатывающие заводы не менее 15 тонн хвои ежедневно (к. 26).

Из дневника начальника Генерального штаба Верховного командования сухопутных войск вермахта генерала Гальдера Франца: «Обстановка – без существенных изменений. Значительно продвинуться вперёд в районе Старой Руссы нашим войскам не удалось. В связи с этим придётся перенести направление главного удара на северный фланг. На волховском участке брешь ещё не закрыта. В районе Погостья наш контрудар начался успешно. На остальных участках фронта наблюдается относительное затишье» (к. 40).

Сводка германской армии от 30 марта 1942 года показывает, насколько дорогую цену пришлось заплатить за зимние бои. Из 162 действовавших на Восточном фронте дивизий только 8 были пригодны для наступательных действий, ещё 50 дивизий могли пойти в бой после краткосрочного доукомплектования, основная масса могла использоваться только для оборонительных целей. В 16 танковых дивизиях осталось всего 140 исправных танков» (к. 39).

Застольные разговоры Адольфа Гитлера. 30 марта 1942 г., понедельник (Г. Пиккер)

Главная ставка фюрера «Волчье логово», Восточная Пруссия.

Вечер.

Вечером беседа за столом шефа долгое время была посвящена так называемой «Кёльнской воде» и защите этого, а также других подобных наименований.

Посланник Хевель, который сам родом из Кёльна, полагает, что многолетние попытки защитить наименование «Кёльнская вода» оказались совершенно напрасными: правовыми средствами этого достичь невозможно.

Если так, возразил ему фюрер, он обеспечит защиту подобных наименований. Она необходима хотя бы уже потому, что товар идет на экспорт. Долгие годы, подчеркнул фюрер, мюнхенское пиво «Левенброй» считалось нашим лучшим экспортным пивом. Если, например, какая-нибудь берлинская фирма также будет изготовлять «Левенброй», но другого или даже более низкого качества, то зарубежные клиенты получат разное пиво под одним названием. А это в любом случае повлечет за собой снижение экспорта.

Фюрер заявил поэтому – и рейхсляйтер Борман тут же известил рейхсминистра Ламмерса, – что желает в любом случае организовать защиту наименований высококачественной продукции. И для этого вовсе не требуется устраивать тянущийся несколько лет судебный процесс, все будет сделано очень быстро, просто и недвусмысленно. Например, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы берлинская фирма изготовляла «Кёльнскую воду». Следует защищать наименование «Кёльнская вода» и не позволить фирмам из других городов называть так свои изделия. Поскольку помимо двух фирм с мировым именем, «Иоганн Мария Фарина напротив Юлихплац, 10» и «4711 Фердинанд Мюлен», никто больше в Кёльне не изготовляет «Кёльнскую воду», то нужно закрепить за ними этот товарный знак, к тому же на рынке косметических изделий только их продукция превосходит французскую. Даже в самом Кёльне никому не будет больше позволено выпускать «Кёльнскую воду». Такое распоряжение совершенно необходимо, иначе какая-нибудь берлинская фирма откроем в Кёльне свой филиал под другим названием и будет изготовлять «Кёльнскую воду».

Некоторые остроты Хевеля на кёльнском диалекте и его шуточный рассказ о том, как он намеревался войти в семью Мюлен, до такой степени рассмешили фюрера, что он даже несколько раз прикрывал глаза рукой.

Затем шеф завел разговор о своем последнем посещении Кёльна (накануне войны), когда несколько сот тысяч человек встретили его такой овацией, какой он никогда в жизни не слышал. И когда он появился на балконе отеля «Дом», вся толпа пришла в такой восторг, что принялась раскачиваться взад и вперед.

Природа, климат и вино сделали кёльнцев вообще очень милыми и приятными людьми, и юмор их тоже очень милый в отличие от ядовитого юмора берлинцев и грубоватого юмора мюнхенцев.

Но прекраснее всего было пение кёльнского мужского хорового общества в конце митинга. В настоящее время это лучший хор Германии. Он исполнил «Нидерландскую благодарственную молитву». И когда он, фюрер, покинул «Рейнландхалле», то зазвонили все рейнские колокола.

Затем шеф принялся обсуждать значение рекламы. Фирма «Одоль» почти год помещала на каждой афишной тумбе своего города рекламу: несколько раз слово «Одоль», и все, – и каждый спрашивал, что это такое. Затем на плакатах появилось изображение бутылки и снова «Одоль», и, лишь когда они для всех слились в неразрывное понятие, можно уже было провозглашать: «“Одоль” – лучшая жидкость для полоскания рта» и т. д., – и от покупателей уже отбою не было. Такую рекламу еврейской никак не назовешь. И в организации сбыта полезного и нужного товара она проделала работу за целое поколение.