Жемчужная луна - Кэтрин Стоун

Темные облака щедро проливали на город капли дождя, а их сердца проливали слезы чистой радости. «Я люблю тебя». Эти волшебные слова были вплетены в поцелуи, в тихий смех и сладостные вздохи, они были окутаны лаской глаз, рук и губ.

Но когда Ив произнесла их вслух, Тайлер услышал в ее словах какую-то нотку отчаяния и увидел, как угасает свет в ее чудных очах. Так бывало всегда, когда их день подходил к концу.

И теперь Ив напрасно пыталась придать своему голосу веселые нотки, чтобы скрыть печаль:

– Наверное, настало время сдать мои перья.

– Твои перья? – эхом откликнулся Тайлер. Улыбнувшись, Ив рассказала ему о празднике Дев, когда гонконгские девушки загадывают желания о будущем браке. Как и у всех китайских праздников, в основе этого лежала легенда; в данном случае, древняя история о любовниках, разлученных богами и осужденных пребывать на разных звездах. И только небесные птицы, сжалившись над влюбленными, раз в году слетаются вместе, крыло к крылу, и образуют мост, чтобы соединить далекие звезды.

– Мы как эти звездные любовники, – сказала Ив. – Мост из перьев, который связал нас, – это разноцветные костюмы Джулианы. Она использует для моей маскировки цвета оперения фазанов, канареек и…

Но мы вовсе не звездные любовники, Иванджелин.

Тайлер сказал это спокойно, но в его словах чувствовалась такая ярость, что радостная нота, взятая Ив, сразу исчезла.

– Нет, это именно мы, – прошептала она тихо, но с тем же чувством.

– Нет. – Тайлер сжал ее голову руками, не давая ей уклониться в сторону, и посмотрел ей в глаза. – Я люблю тебя, Ив, думаю, взаимно, и это вовсе не та любовь, что обречена на жизнь при помощи мостов из перьев. Я хочу быть с тобой каждый день, всю жизнь, всю оставшуюся жизнь.

– Ах, Тайлер, я тоже хотела бы, но…

– Если только ты не любишь Джеффри больше меня, не может быть никаких «но».

Ее затуманившиеся было глаза снова вспыхнули, в них промелькнула искра жизни – любви к нему.

– Я вовсе не люблю Джеффри! Как ты можешь так думать!

Тайлер нежно улыбнулся.

– Но тогда останься со мной, прямо сейчас. Я с удовольствием объясню Джеффри, что случилось, или мы можем сделать это вместе.

– Это не так-то просто.

– Нет, просто. Ты ведь ничего ему не должна, Ив, ровным счетом ничего.

Теперь настала ее очередь улыбаться.

– Нет, я должна ему кое-что. Ведь если бы он не привез меня в Гонконг, мы никогда бы не встретились!

– Мы все равно бы встретились, – возразил Тайлер с какой-то торжественной уверенностью. И добавил: – Я всю жизнь искал только тебя, и продолжал бы искать, пока не встретил бы. Но теперь я нашел тебя, любовь моя, мы вместе. Разве не пора нам подумать о том, как остаться друг с другом навсегда!

Семь лет, по требованию Джеффри, лицо Ив не было защищено ее черной гривой, так что она чувствовала себя обнаженной и эмоционально не защищенной. Но теперь, когда ее лицо сжимали руки любимого, она почувствовала себя не беззащитной, а сильной. Ив положила свои ладони на его руки, переплетя свои хрупкие пальцы с сильными пальцами Тайлера, и, помедлив секунду, отвела его руки в сторону, не разжимая объятия.

Но Тайлера не смутило то, что она отстранилась от него; он увидел в ее глазах отблеск надежды, подобный свету маяка, указующего путь к их общему будущему.

– Джеффри очень волнует проблема приличий, – начала Ив, – он наслаждается тем, что мы играем роль королевской семьи Гонконга. Я не могу оставить его и остаться в Гонконге.

– Тогда мы уедем отсюда. Мы будем плыть до тех пор, пока не найдем места для себя, где мы могли бы остановиться и жить. Или, любовь моя, мы будем плыть вечно.

«Что происходит?» – удивилась сама себе Ив. Неужели она осмеливается строить какие-то планы счастливой жизни?

«Да, – пропело ее сердце. – Ты сможешь сделать это. Точно так же, как Розалинда». От этой ледяной мысли она замерла. Никогда Ив не чувствовала близости с женщиной, на которую была так похожа внешне, но теперь… Теперь – да. Очевидно, Розалинда тоже открыла страшную правду о Джеффри и решила бросить его ради того, кого любила по-настоящему.

Неужели ее сердце тоже пело от радости, когда она задумала побег? Неужели она была так наивна, что поделилась с Джеффри своими планами на счастье, словно он мог порадоваться вместе с ней? Да. Но Джеффри не понял ее, не признал ее права на счастье. Он пришел в ярость, он гнался за ней… и Розалинда была убита при попытке к бегству.

– Ив, дорогая, у тебя такой испуганный вид…

– Я просто… Я думаю о Джеффри. Ему все это очень не понравится, Тайлер. Он не любит терять, по правде говоря, даже не знает, что это такое.

– Жаль. Придется ему научиться.

Ив нашла в себе силы улыбнуться. Стараясь говорить как можно спокойнее, она объяснила Тайлеру:

– Пока мы не исчезнем, Джеффри не будет ничего знать о нас, он ничего не подозревает.

– Отлично, – согласился Тайлер, хотя такая конспирация была ему не по вкусу. Однако для Ив, очевидно, это много значило, поэтому он решил не омрачать ее мечты. – Но когда мы сможем уехать, Ив? Когда мы уплывем в свою мечту?

Тайлер догадался, что она ответит, еще до того, как она заговорила:

– В декабре.

– После операции Лили?

– Да.

Тайлер улыбнулся; как он любил эту женщину, давшую торжественное обещание маленькой девочке и не собиравшуюся нарушать это обещание даже ради исполнения своей мечты, своего счастья. Впрочем, три месяца – это короткий срок по сравнению с вечностью счастья, и ему даже в голову не пришло упрашивать ее нарушить обещание. И все же…

– Но мне претит сама мысль о том, что все это время тебе придется жить с ним.

– Это неважно, – тихо ответила Ив; для нее это в самом деле не имело значения. Всего лишь три месяца, – за такой срок она готова перенести что угодно. Что угодно. Если бы Тайлер знал всю правду об их отношениях с Джеффри… Ив глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, и солгала любимому: – Мы с Джеффри только на публике демонстрируем нежные отношения, а так живем каждый своей жизнью.

Через час, собираясь выйти из туалета в Хилтоне, где она совершила превращение из туристки в леди Ллойд-Аштон, Ив бросила на себя косой взгляд в зеркало. Это был обычный женский взгляд, она хотела просто убедиться в том, что с макияжем и волосами все в порядке; но когда увидела свое отражение, от изумления у нее расширились глаза.

Она увидела не просто красивую женщину – возможно, этого качества она так и не откроет в себе никогда. Но это не имело значения, так как Ив увидела нечто большее: лучезарное счастье на месте всегдашнего отчаяния.

Окажись в этот момент перед зеркалом Тайлер Вон, он тоже впервые в жизни увидел бы выражение счастья на своем лице. Однако он стоял не перед зеркалом, а перед окном, и счастье на его лице постепенно уступало место заботе.