Купленная помощница для президента - Виктория Дмитриевна Свободина

уезжать, нормально не попрощавшись и не поставив с Котовым окончательную точку.

Уже через час я у дома Кота. Захар встречает меня у ворот. Рассматриваю забор, затем сам участок, дом. Котов никогда не просил у меня дизайн-проект, не обращался в нашу контору и даже совета никакого не спрашивал. Видно, что сделал все по своему вкусу, и вкус у него определенно есть, но совсем другой, не схожий с моим или вкусом моего почившего любимого шефа. Здесь я как дома себя не ощущаю. И сразу не к месту вспомнила Баринов с моим идеальным домом мечты. Сердце сжалось, стало очень грустно, но всю печаль я старательно от себя гоню.

После экскурсии по дому и учасстку, садимся с Котовым пить чай. Поначалу разговор не очень идет, осторожно обходим острые темы. Как бы я не старалась, но поддерживать настрой на хорошем уровне не выходит. Захар признается, что уже нашел себе временную работу в новой для себя в сфере, обдумывает какой-то новый бизнес. Что-то еще говорит, а я толком и не слушаю, задумчиво смотрю в окно. Хотела отвлечься, но мысли так все время и возвращаются к ребенку и Баринову.

Захар что-то бодро говорит, но вдруг обрывает себя на полуслове.

– Ника.

– М-м?

– Может, все-таки останешься? Не знаю, что у вас там с Бариновым случилось, и почему ты вдруг так резко уволилась и уезжаешь, но… оставайся. Переезжай ко мне.

Горько усмехнулась.

– Знаешь, Захар, все нужно делать вовремя. Может, года три-четыре назад, я бы и согласилась. Ты всегда мне нравился, и как друг и даже больше, но сейчас есть обстоятельства непреодолимой силы и я…

Не дав мне договорить, Захар резко двигается ко мне и порывисто, с силой обнимает, прижимая к своей груди.

– Ты только моя, слышишь?

– Ты знаешь, я не могу с тобой остаться, прости.

Закрываю глаза, чтобы не выдать бушующие внутри меня эмоции. Как все запуталось. Я сама загнала себя в ловушку.

– Ника, скажи честно. Ты беременна?

Как он понял?

– С чего ты так решил?

– Ник, у меня три младших сестры. Я до сих пор помню все мамины беременности, У меня полно любимых племяшек и племянников. Личная жизнь у сестер не очень удалась, браки были ранние, скорые, папы там долго не задерживались, так что я давно ощущаю себя главой большой многодетной семьи, а беременных уже за версту чую. Постепенно меняется взгляд, походка. А когда этот особенный взгляд еще и такой грустный, значит с папой ребенка что-то не так. Ты сегодня пришла, а у меня чувство, как будто ко мне в очередной раз пришла “сдаваться”. Тебе нужны деньги? Помощь? Только скажи.

Глубоко вдохнула и выдохнула.

– Ничего не нужно, спасибо. Знаешь, я, наверное, поеду уже. Надо вещи собирать, кое-что подкупить. Все будет хорошо. И у тебя, и у меня. Я в этом уверена.

Захар размыкает кольцо рук.

– Ты не будешь ему говорить о беременности?

– Нет, и ты, пожалуйста, не говори.

– Да вот еще. Но почему ты не хочешь ему говорить? Обидел чем-то? Поэтому уезжаешь?

– Мы расстались, в отношениях он не заинтересован. Я боюсь, что если узнает, просто отнимет ребенка, у него для этого есть все возможности.

Решила не говорить Котову, что опасаюсь не только этого, но и того, что если вдруг слова Альбины про особенности психики Баринова окажутся правдой, под угрозой может оказаться наши с ребенком жизни.

– Но он все равно может рано или поздно узнать.

– Буду решать проблемы по мере их поступления.

Эм, еще я Захару, пожалуй, не буду говорить, что в случае проблем с Бариновым, скажу, что ребенок от Котова. Марат же уверен, что я в начале плотного общения с ним, еще и Захаром “пообщалась”. Сейчас, я, конечно, очень рада, что тогда, в тот день, когда Кот приезжал ко мне на чай, все-таки не поддалась на его уговоры и способы снять стресс. Мне кажется, я уже тогда была Маратом очарована. Сейчас зато сохранила себе кучу нервных клеток. Не нужно переживать еще по поводу того, а кто же отец, вот это был бы верх глупости и неловкости.

Перед тем как уехать, выбран удобный момент, положила на стол коробочку с кольцом, которое Захар так хотел недавно, чтобы я надела. Не злюсь не него, не обижаюсь, в какой-то степени даже понимаю. Он несет ответственность за большую семью, от него зависят мать, сестры с детьми. Он, может, и хотел бы позволить себе жить иначе, но просто не может.

Глава 37

Последнюю важную вещь, какую сделала перед отъездом – переговорила с Юлей-Шарлоттой. Она, кстати, не расстроилась из-за той облавы в клубе. Новость, что в день ее праздника по поводу клипа ворвалась полиция, положив большое количество бомонда лицом в пол, облетела все новостные каналы и дало клипу и самой Шарлотте новую волну популярности и приток свежих подписчиков. Все кинулись смотреть, что же за клип такой скандальный и опасный. Юля покрутила пальцем у виска, когда узнала, что с момента ухода из клуба я ни разу не заглянула в свои сети, а там, оказывается, у меня тоже ого-го какая волна популярности новая.

Я, конечно, никогда особо юлиной профессией не интересовалась, но тут внимательно все расспросила, как и что. В моей ситуации надо искать любые источники дохода, и раз уж у аккаунтов моих есть популярность и подписчики, надо попробовать этим воспользоваться. Нужны любые деньги для нашего с ребенком спокойствия и стабильного будущего. Юля охотно со мной поделилась секретами профессии и подсказала векторы для развития, за что ей огромное спасибо. Мы в этот же день придумали и сделали и ей и мне много совместного “контента” на будущее.

И вот, настал день отъезда. Волнительно, и несмотря ни на что радостно. Такие жизненные изменения мне нравятся. Самолет оплачивает работа, летим вместе с замом. Владимир еще в аэропорту за чашкой чая признался мне, что дядя Толя ему все рассказал про мое особое положение.

– Родня, конечно, сильно расстроилась из-за этой новости, – со смехом признался Владимир.

– Э-э, твоя родня?

– Ну да.

– Почему?

– А все на дне рождении дяди успели нас поженить и уже мечтали о пополнении в семье в виде новых маленьких рыжих родственников. Дядя Толя еще тебя всем очень нахваливал.

Надо же как бывает. Внимательно