Таинственный пруд (Том 2) - Виктория Холт

Май, 20. Я была в Бодминской тюрьме. Говорить с ним было нелегко: за нами постоянно наблюдали какие-то люди. Мервин говорил вполголоса:

— Помоги мне, нужно бежать до суда… После этого мы никогда не расстанемся… мы убежим из этой страны. Принеси мне что-нибудь… нож, принеси мне нож, и я сумею освободиться. Мы убежим, подумай об этом. Я люблю тебя, Вильгельмина, и всегда буду любить! — Я всегда буду любить тебя, Мервин!

Май, 29. Завтра я уезжаю, у меня есть план. Думаю, будет неплохо обосноваться невдалеке от тюрьмы: я смогу видеться с ним и говорить. Я очень взволнована, строю самые различные планы. Хорошо, что я веду этот дневник: всегда можно вспомнить, как я чувствовала себя в самом начале, в те чудесные, волшебные дни. Мне хотелось бы вновь и вновь переживать их! Я понимаю, что люблю Мервина, независимо от того, что он совершил. Наверное, это и есть настоящая любовь? Я не могу потерять его! Я сделаю все, чтобы помочь ему бежать из тюрьмы, и тогда он поймет, как сильно я люблю его! Это будет лучшим из всех возможных доказательств! Я сумею исцелить его! Я знаю, что могу сделать это! Я знаю, что он не злой… в глубине души. В прошлом в людей вселялся дьявол, это и произошло с Меренном. Я буду заботиться о нем, сделаю из него такого человека, каким он хотел стать, и мы будем жить счастливо где-нибудь… возможно, не в Англии… и со временем сумеем забыть об этом».

* * *

На этом дневник кончался…

Я много думала в эту ночь и почти не спала. Я не могла дождаться следующего утра и появления Джастина.

Он пришел точно, как и обещал.

— Зачем ты дал прочитать мне это? — спросила я.

— Потому что я решил, что и ты можешь оказаться в опасности!

Этот дневник?..

— Я должен объяснить.

Я проходил мимо дома, когда она уезжала, и зашел попрощаться с ней. Она сказала, что после всего случившегося считает необходимым уехать. Она производила впечатление больной и разбитой, и я предположил, что между ней и этим мужчиной что-то было. Она укладывала свои вещи в коляску, и я решил помочь ей. Когда она уехала, я нашел этот дневник: очевидно, он выпал из какой-то сумки. Я поднял его и, поняв, что там написано, решил сохранить его. Ты уже догадалась, кому он принадлежит?

— Грейс! Я вспомнила, как ты обратился к нам в парке, назвав ее Вильгельминой Бернс!

Несколько секунд Джастин пристально глядел на меня.

— Мне стоит многого — решиться рассказать все тебе! Боюсь, в этой истории я выгляжу не в лучшем свете. Мне не хотелось бы, чтобы Морвенна знала об этом. Я искренне верю тебе. Ты никому не рассказала о том, что я жульничал в карты.

— А к чему хорошему это привело бы? Это только расстроило бы Морвенну.

— Спасибо, Анжелет! Я сделаю чистосердечное признание: я жил на это.

— Ты имеешь в виду шулерство?

— Я выигрывал в восьмидесяти процентах случаев! Нужно немножко и проигрывать, чтобы не потерять доверие…

— Понимаю, ты — настоящий профессионал!

— Я был бедным родственником кромптонского викария, заходил в окрестные дома поиграть в карты, но рано или поздно всему приходит конец, поэтому я переехал в Лондон. В парке я встретил Вильгельмину и сразу же узнал ее. Конечно, она жила под вымышленным именем мисс Грейс Гилмор. Наверное, ее имя упоминалось в газетах, когда сообщались подробности о доме, где работал Мервин Данкарри.

Так вот, я встретил ее в парке и сообщил, что у меня лежит ее дневник.

Она была потрясена.

По правде говоря, я шантажировал ее. Она была очень напугана, а я устал от той жизни, которую вел до тех пор: единственная оплошность — и тебе конец, тебя вышибают из всех лондонских клубов. Такого пока не было, но возможность этого всегда существовала, и мне хотелось чего-то более надежного. Богатая наследница Морвенна показалась мне идеальным решением. Грейс рассказала мне о родителях Морвенны и о том, как неудачно для нее складывается выход в свет. Морвенна мне понравилась с самого начала, это правда. Было совершенно ясно, что она наивна и доверчива.

— Как ты мог сделать это?

— Я и не оправдываюсь. Но уверяю тебя, Анжелет, я изменился. Я хочу быть тем, кем меня считает Морвенна. А потом еще этот мальчик…

— Так значит, это было подстроено? Джастин кивнул.

— А твои ухаживания? Тайное бегство? Ты решил, что бегство будет лучшим выходом? Ведь могло выясниться твое прошлое?

— Я знаю, что подлец, но клянусь тебе — я люблю Морвенну и малыша. Я стал совсем другим: люблю свою работу, люблю родителей Морвенны, хочу быть хорошим мужем и отцом. Морвенна считает меня именно таким, так что, возможно, я уже близок к цели.

— Я думаю, ты уже достиг ее, Джастин, только тебе нужно забыть про карты. Боюсь, ничего хорошего не получится, если кто-нибудь об этом узнает. А что же Грейс? Вильгельмина?

— Она сильная женщина.

— Но зачем ты показал мне ее дневник? — спросила я. — Почему не вернул дневник ей? Я все прочитала: вся ее вина в том, что она любила этого человека.

— Зачем она сменила имя?

— Потому что хотела избавиться от прошлого.

— Она ввела всех нас в заблуждение.

Зачем она отправилась в Крым?

— Она была сестрой милосердия, я восхищаюсь этими женщинами!

— Она отправилась туда, чтобы выйти замуж за богатого Джонни, и вернулась назад с неплохим состоянием!

— Это был законный брак, дядя Питер все проверил. Нет причин, по которым она не должна забывать о прошлом… впрочем, как и ты.

— Ты помнишь, что в пруду нашли труп человека? Того самого? Как он попал туда? Каким образом погиб? Это было совсем рядом с тем местом, где она тогда была!

Я молчала, и Джастин продолжал:

— Достаточно о нем, предположим, это не относится к делу.

Грейс — умная женщина, даже, скажем, хитроумная. Теперь у нее есть деньги, но не так много, как ей хотелось бы, и она присматривает себе богатого мужа, желает жить светской жизнью. Я вижу ее насквозь!.. Она меня заинтересовала с самого начала, как только я ее увидел. И знаешь, какая у нее теперь цель?

— Какая? — вяло спросила я.

— Бен Лэнсдон! — он насмешливо взглянул на меня. — Я очень наблюдателен, это необходимо, когда играешь в карты: ты внимательно следишь за реакцией людей и в соответствии с этим ведешь игру! И еще я могу сообщить тебе, что знаю нечто и про Бена Лэнсдона!

— Что?

— Его интересует совсем другая женщина! — Кто?

— Я думаю, ты и сама это знаешь!

Разве он не говорил тебе об этом? Он очарован тобой… а его жена отравилась…

— На что ты намекаешь?

— Я не думаю, что Лиззи приняла эту дозу сама. Просто ей кто-то налил, сама бы она не догадалась!