Пророчица (СИ) - Ксюша Ангел

— Ты видишь? — спросил Глеб, и Филипп настороженно кивнул.

— Умерший.

— Я думал, их придумали, чтобы пугать детей.

— Никогда ранее не видел умерших. — Филипп выпрямился, скользнул по мне взглядом. Вернулся к незнакомцу. — Ты знаешь законы, Глеб.

Лицо мужчины — воина было безмятежным, дыхание — спокойным и глубоким. Казалось, он просто спит. Тронь за плечо — проснется, посмотрит на нас, объяснит, что здесь делает.

— Да, — после минутной паузы, сказал Глеб. — Мы обязаны приютить его.

— Приютить? — Из‑за моего плеча вынырнула взволнованная Рита. — Хочешь сказать, он будет… жить с нами?

— Пока он здесь, да, — ответил Филипп, подхватив незнакомца под мышки. — Глеб, помоги!

Тот послушно взял незнакомца под колени. Они внесли его в дом, уложили на диван. При искусственном свете лицо воина выглядело неестественно бледным. Отчетливо выделялись глубокие морщины на лбу и сеточка более мелких — возле глаз.

Синяки и ссадины, незаметные на улице, проступили на загорелой коже, подошвы были сбиты в кровь и покрыты слоем пыли.

— Почему он должен оставаться у нас? — настойчиво спросила Рита. — Филипп, поясни.

— Только сегодня о них читал, — пробормотал Глеб, проводя рукой по волосам. — Это все твои летописи, Макаров! Накликал.

— Помолчи! — Филипп комично поднял вверх указательный палец. — Он приходит в себя.

Мужчина заворочался, облизал растрескавшиеся губы. Пальцы с силой вцепились в парчовую обивку, нещадно пачкая ткань. Опрометчивый шаг — устраивать его на диване в гостиной, Влад бы не одобрил. После случая на пустыре у меня всегда было две точки зрения на каждую ситуацию, личная и — предполагаемая — Влада. Филипп должен думать о таком!

— Умерший? — спохватилась Рита после минутного молчания. — Думаешь, он…

— Да, — перебил Филипп и остановил пробегающую мимо Олю. — Приготовь гостевую комнату и горячую ванну. И распорядись насчет обеда. Он наверняка голоден.

— Лея… — прошептал незнакомец и открыл глаза.

Сначала казалось, он вообще не понимает, где находится. Неторопливо оглядевшись, мужчина сел, настойчивым движением растер грязь по щеке и остановил взгляд на Филиппе.

— Ты тут главный? — спросил так, будто уже знал ответ. Светло — коричневые глаза смотрели прицельно и требовательно. Их обладатель знал, куда пришел и зачем, а также то, что мы поможем.

Филипп кивнул и скрестил руки на груди.

— Я вождь атли.

— Ты знаешь законы, хищный. Нарушить их — преступление перед богами.

— Дом атли в твоем распоряжении, — деловито произнес Филипп и свел брови.

Я потянула Глеба за руку и спросила шепотом:

— Это что еще за дела? И в смысле — умерший?

— Тссс! — отмахнулся он. — Потом.

Я поймала заинтересованный взгляд странного гостя. Он смотрелся безумно несуразно в роскошной обстановке гостиной, словно случайно поставленная не туда декорация. Ошибка гримера, превратившего актера мелодрамы в гладиатора.

— Я должен найти Лею, — сказал он. — Для этого Орм отпустил меня.

— Боюсь, ты не найдешь ее здесь, — возразил Филипп. — Неизвестно, сколько ты пробыл в том… месте. Время там не подчиняется нашим законам. Возможно, твоя Лея уже умерла.

— Она жива. Я знаю.

Филипп вздохнул, отвернулся и несколько секунд стоял неподвижно. Затем вновь посмотрел на воина и спросил:

— Как тебя зовут?

— Ингвар, третий помощник великого Орма, властителя западных земель.

Глеб хмыкнул и скорчил рожицу под осуждающим взглядом Филиппа. Ингвар даже не взглянул на него — его внимание было приковано к новоиспеченному вождю. Он ждал.

— Атли окажут тебе всяческую поддержку и пособничество, если это не будет угрожать их жизни, — наконец, сказал Филипп. — Сколько ты планируешь пробыть здесь?

— Тридцать лет, — ответил воин. — Это время отмерил Орм.

— Не так уж и долго.

— Примерно три недели, — важно дополнила Рита. Потом словила мой вопросительный взгляд и добавила: — Что? Я читала летописи.

— Ты молодец, — снисходительно улыбнулся Филипп. — Проводи гостя в комнату и убедись, что ему всего хватает.

— Почему я? — испуганно спросила сестра. Видимо, оставаться наедине со странным воином ей вовсе не хотелось.

— Я могу проводить, — вызвалась я.

Несколько секунд Филипп раздумывал, а затем кивнул.

Всю дорогу до гостевой комнаты не покидало ощущение дежа вю, словно все это уже происходило, но в другом времени. Ингвар не заговаривал со мной, следовал молчаливой тенью и оставался на шаг позади. Оля Степнова выскользнула из комнаты, улыбнулась мне и настороженно покосилась на незваного гостя. Да уж, такой кого угодно напугает…

— Комната небольшая, но светлая. — Я включила свет и прошла до небольшой двери, ведущей в ванную. — Здесь можно помыться. Вам понадобится одежда, но с этим вопросом лучше к Филиппу… — Смущенно улыбнулась. — Располагайтесь, а я проверю, как там ужин. Вы, наверное, голодны.

— Как тебя зовут? — спросил он серьезно, закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

Я вздрогнула. Несколько раз вдохнула и выдохнула, приказала себе не паниковать — если Филипп пустил этого человека в дом, он не опасен. Пусть Филипп был неважным правителем, но здравый смысл в нем всегда преобладал.

— Полина, — ответила я.

— Ты защитница?

Я покачала головой.

— Нет.

— Раньше к вам не заходили хельины… умершие?

— Никогда. — Я расправила несуществующие складки на светло — синем покрывале, провела пальцем по гладкой поверхности прикроватной тумбочки, переставила на сантиметр вправо ночную лампу. — Умершие — в смысле… по — настоящему?

Ореховые глаза улыбались, хотя лицо их обладателя осталось невозмутимым.

— Вождь атли плохо обучает своих людей, — сказал он и медленно подошел ко мне. — Я когда‑то жил здесь. В кевейне — мире людей. В одном из племен, существующих ныне. — Он помолчал немного, а затем добавил: — Я был воином.

— Был? — Я не смогла сдержать улыбки. Из всех находящихся в этом доме именно Ингвар казался наиболее похожим на воина. На самого настоящего, ему бы еще меч, щит и боевой раскрас.

Он громко рассмеялся, отчего светлый шрам изогнулся дугой, а лицо стало добрее и приятнее.

— Разве мертвый может… вернуться? — спросила я, и он кивнул.

— Из хельзы можно проложить портал сюда. Он требует больших затрат энергии, но при необходимости…

— То есть воскресить человека, верно?