Амбивалентность P.S: Я научу тебя любить (СИ) - Ельская Ингрид

— Из-за меня, не бери в голову, — он начал целовать мои руки и нахмурился, глядя на шрамы.

— Это зеркало. Когда узнала, что мамы с папой больше нет, я решила…

— Тс…я все понял, ничего не говори, — Ильяс прижал меня к себе и начал гладить по волосам, шепча ласковые слова в попытках успокоить.

Я, в свою очередь, закрыла глаза и просто радовалась тому, что Назар оставил его в живых. Что хотя бы один человек, который мне дорог, не пострадал. Радовалась тому, что теперь не одна и есть тот, кто не бросит и всегда будет рядом. Защитит и не будет использовать. Мысли ушли в сторону, когда Ильяс осторожно приподнял лицо ладонями и погладил большим пальцем по щеке. Он смотрел на меня проникновенным взглядом, от которого становилось не по себе. Именно сейчас, когда его губы коснулись моей щеки и провели дорожку к шее, робко и чересчур нежно, я поняла, какой выбор сделала.

Мы сейчас находились наедине в квартире. Вдвоем. Эдакий интимный момент в жизни пары, если не учитывать, что меня уже не возбуждало рельефное тело в прошлом любимого, не заводили его широкие плечи и не влекло к прокачанному торсу. Мысленно возвращалась к Назару, при упоминании о котором все равно сердце начинало учащенно биться. Неосознанно я сравнивала этих двух мужчин и понимала, если сейчас вдруг Ильяс захочет со мной близости, а судя по тому, как его руки уже гладили мою талию, он захочет, я не смогу ему отдаться. Тело беспрекословно, также, как и сердце, было верно Волкову. Этому монстру, который эгоистично мной пользовался. Выпивал до дна, не отдавая ничего взамен.

Ильяс заметил перемены в моем настроении, заправил мне волосы за ухо и осторожно спросил:

— О чем думаешь?

— Тебе правда это интересно? — покосилась на него и отметила, что муж никогда не задавал таких вопросов. Его это не волновало.

— Конечно, интересно. Ты грустишь, я пытаюсь понять, чем могу сейчас тебе помочь?

— Мы сейчас в городе, где живет твоя сестра? — проигнорировала его вопрос и отстранилась. Вернулась снова за стол, схватилась за чай, чтобы хоть как-то себя успокоить.

— Да. Тут жила Инзиля, — тихо сказал парень.

— Почему жила? — я повернулась к нему и непонимающе посмотрела.

— Потому что Инзили больше нет, мышонок. Она не смогла выжить после того случая. Ее слишком сильно избили, — лицо Ильяса моментально осунулось и взгляд устремился в одну точку.

Я потрясенно молчала. Мы с Ильясом были в одинаковой ситуации: оба потеряли близких людей и никого из близких у нас не было. Только мы. Лишь удручало ситуацию то, что причиной смерти сестры парня был мой отец. Мой папа лишил чужими руками человека жизни…

— Что с Диной? — тихо спросила я.

— С ней все хорошо. Она сейчас у родственников, — Ильяс взял меня за руку и приложил к губам, присаживаясь рядом — я очень устал, мышонок. От этих разборок, от постоянной крови, убийств и потерь. Если бы ты знала, как я устал…

Он приложил мою руку к своему лбу и прикрыл глаза, облокотившись локтями на стол. Я растерялась в этот момент и не знала, что сказать.

— Не переживай, ты тогда защищал нас с Маленой. У тебя не было другого выбора.

— Выбор есть всегда, мышонок. Всегда, — тяжело вздохнул парень, — когда-нибудь обязательно исповедуюсь перед тобой, но сейчас я не готов.

— Когда захочешь, поговорим, — я погладила его по волосам и обняла, — прости меня, пожалуйста. За папу, прости. Это ужасно то, что он сделал.

— Ты ни в чем не виновата. Дети не несут ответственности за поступки своих родителей, — он ладонью обхватил мою шею сзади и притянул к себе. В следующий миг его губы прикоснулись снова к нежной коже шеи, заставляя меня вздрогнуть. Вторая рука легла на талию, еще сильнее притягивая к себе. Наши тела оказались совсем близко.

Я коснулась рукой его груди и провела вниз, останавливаясь на прессе. В этот момент Ильяс сморщился и зашипел. Я убрала руку, догадавшись, что опять задела синяки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Это Назар, да? На ипподроме? — снова спросила. Парень ничего не ответил, лишь только приподнял мой подбородок большим пальцем, притягивая к своему лицу. — Прости за него, — я чувствовала себя виноватой.

— Ты ни при чем тут. Сам виноват, что так откровенно пялился на тебя. Я бы также поступил на его месте. Но ты дорога ему. Он готов убить за тебя.

Я отвернулась. Назар специально тогда избавился от меня, чтобы не видела их разборки. Он пытался реабилитироваться в моих глазах, чтобы не наблюдала то, каким жестоким и хладнокровным он может быть… И да, он с легкостью мог убить. Но вопрос: за меня или принципиально за то, что посмотрели на его вещь.

— Поцелуй меня, — еле слышно пробормотал Ильяс, вытаскивая из раздумий.

Я занервничала, а внутри начал зарождаться протест. Я не могла. Несмотря ни на что чувствовала себя предателем по отношению к мужу. Ведь на моем пальце все еще обручальное кольцо. Рефлекторно посмотрела на безымянный палец. Ильяс заметил этот жест и отстранился.

— Я понял. Не бойся, и пальцем не прикоснусь к тебе против твоей воли. Знаешь же.

Он отодвинулся от меня, но было заметно, чего ему стоило это действие. Он сильно изголодался по мне. Я замечала это по дрожи, по голоду в глазах, но уважала за терпение. В отличие от Назара он не брал нахрапом, а позволял мне сделать выбор. И снова Волков! Вновь он в моей голове.

Хотя, кого я обманывала? Муж также терпеливо ждал моего решения. Хотя бы в этом плане он не давил.

Глава 61

Назар

Двадцать два. Ровно столько людей Назар Волков потерял со дня, когда согласился жениться на Камиле. Два десятка верных людей, у которых были свои жены, дети, родители, погибли из-за того, что их хозяин связался с проблемной девушкой.

А на днях он потерял еще четырех верных ребят, которые охраняли Руслана. Мужчина отдал приказ закрыть его на окраине города и хорошенько обработать, пока сам Волков не приедет к нему на разговор. В тот день на ипподроме они не смогли урегулировать конфликт и Назар решил немного подождать, посадив парня на цепь. Но тот сбежал. Не просто сбежал, а убил всех, кто его охранял.

Мужчина не понимал, как такое может быть. Не было еще такого чтобы кто-то так просто уходил от него, а этот смог. Животная чуйка подсказывала, что есть тот, кто помог. И этот кто-то, из своих. И нужно было как можно скорее выявить крысу, что бы та не натворила еще больше дел. А пока Вадик пытался накопать хоть что-то, Назар судорожно вспоминал, где мог видеть Руслана раньше. Его не покидало это чувство, но вспомнить подробности встречи не мог. А память на лица у него была феноменальная.

Волков помнил, что Камила тоже говорила что-то о доверии, намекая на Вадика. Почему-то девушка считала, то он обманывает Назара. Вероятно, тоже чувствовала крысу в близком окружении, но почему-то не смогла поделиться своими мыслями. Между ними так и не возникло доверия. И сам Назар в этом виноват. Он с ней не делился даже тем, что у него есть взрослая дочь и Вадик, которого все считают его сотрудником, является ему родным братом. Младшим. Не нашелся случай, чтобы сообщить девушке правду и это мужчину угнетало. Особенно, когда жена начала подозревать брата. В нем как раз Волков был уверен на все сто.

Камила даже не догадывалась, чего ему стоил брак с ней. Сам Назар знал, на что шёл и был уверен, что справится, но вся серьёзность ситуации напрягала. С каждым днем было сложнее обеспечивать безопасность своей жене. Его, так называемые партнёры, узнали о проблемах и начали тоже вставлять палки в колеса. Слабые места нужно скрывать, поэтому Назар демонстративно показывал безразличие к супруге. Ни одна собака не должна знать, что Камила что-то значит для него. Если только почувствуют его слабость в ней, атакуют.

И все поверили. Даже жена. Хоть он и пытался наедине быть нежным, но ей нужно было больше. Чтобы все видели, чтобы он постоянно говорил ей о чувствах, показывал и доказывал свою любовь. Но он не умел говорить. Привык решать все вопросы поступками и ему казалось, что она должна видеть, но нет. Все женщины одинаковы — любят ушами.