Откровенный разговор про это для тех, кому за - Анна Котенёва

За два года настрадался по женщинам, но вешаться абы на кого не мог, а портить жизнь какой хорошей – неловко, нехорошо. Да и как представлю себе, что со своей тележки к женщине тянусь – самого передергивает, словно я какая каракатица на нее взгромождаюсь.

Но потом зачастила ко мне женщина постарше, с соседней улочки, то с борщом, то с котлетками. Посидим, поговорим, я работаю, она убирается в избушке. День за днем – привык я к ней, поджидаю, даже суечусь. Одно время решал уехать, чтобы не попутаться, да раздумал чего-то.

В общем, через полгода я стал у нее жить нерасписанный, да и чего расписываться, если я не мужик, а недоразумение на колесиках. Спали вместе, спина к спине или она ко мне сзади прижималась. Потом она игры придумала – погладит, поцелует, повертит этим делом, глядь – что-то получается. Я, правда, ничего не чувствую, но вижу – торчит стручок, а она его оглаживает, глаза светятся.

Дальше – больше, как сядет на меня, так и мычит, глаза закатывает, елозит в удовольствие. А мне-то каково счастье – опять в мужики выбился, снова женщина от меня безумеет. Так я ее полюбил, что иногда даже вздрагиваю – а если бы я тогда все-таки уехал сдуру? Детей, правда, у нас не будет – это мне еще в больничке объяснили, но ведь живем, друг на дружку не надышимся. Я к жене и днем и ночью с лаской, а она и так и сяк вокруг меня вертится, то обнимет, то погладит, то поцелует. Вот и не знаешь, кому действительно живется – лбу здоровому или мне, инвалиду. Спасибо жене – из руин меня подняла и до себя возвысила».

Н.И., Московская обл.

Радиоактивный

«Мне 52 года, всегда был здоров, но после некоторых исследований год назад выставлен диагноз «рак толстой кишки», сделана операция, выведена колостома. Кто не знает – это кишку на животе выводят, а все что ниже – удаляют. Тут-то все выделяется, пахнет, мокнет, а главное – постоянно напоминает, что вот она, смертушка, всегда при мне.

Духом я упал, ниже некуда, хотел покончить с собой, но не решился – боязно, да и грех, а я в религию очень ударился. Потом была химиотерапия, облучение, словом, не до того, а потом привык. Вот только на жену взглянуть жалко: бабе 34, здоровая, всегда ко мне приставала, стоит пару дней ее не удовлетворить, а тут, мало того, что возни со мной невпроворот, да еще ей и не отрабатываю заботу. После того, как ножичком порезали, химию подавали, радиацией подействовали – висит что-то мелкое, а ни на что не годное.

Пойти по врачам я не мог – звонил, там цены кусачие. Что в клинике врачи советовали – что-то делал, что-то купить не мог, но ничего не помогало. Я опять в депрессию ударился, поскольку жену люблю, всегда хотел ее счастливой делать, на руках носил, пока не заболел.

Вот однажды ночью она ко мне прижалась, стала как кошка тереться, вся влажная, а я только колостому рукой прикрываю, чтобы ненароком не пошевелила, чтобы вонь не вылезла. А моя дорогая все ластится, бедро оседлала, грудью припадает. У меня, конечно, результат ноль, а она вдруг как вскрикнет, как в прежние ноченьки, да и рухнула мне на грудь. Я аж испугался: не принято у нас такое было, обычно я ее пару раз поглажу, оседлаю, минут 10 пашу, потом вместе доплываем. А тут непонятное поведение.

Утром она на работу, а я в раздумья, что можно почерпнуть на будущее. Вечерком, только детки уснули (8 и 4 года), я мою любезную разложил и принялся гладить, поцарапывать, щекотать, залазить, куда прежде и не заглядывал. Она вся раскинулась, воркует что-то, вся вспотела, а потом застонала, забилась – доплыла. Мне понравилось. Даже не думал, что глядеть на бабу в такой момент так уж приятно, почти как самому доплыть.

Так и пошло: детки в спальню, мы в постель, я так за дело берусь, что только успевай! Причем, конечно, каждый день, а не как раньше – 2 раза в неделю. Иной раз и мне что-то перепадает: как жена забьется, да еще меня за некоторое место к себе притиснет, то что-то внутри словно эхо отзывается: как когда-то было, еще до радиации.

По правде, я особого возбуждения уже и не чувствую, все-таки рак есть рак, тем более и подозрение на метастазы уже есть. Но пока живу, жену буду удовлетворять – ей в охотку, а я себя человеком чувствую, а не бесполезной вещью. Да и она за мной тщательно ходит, в чистоте держит. Словом, каждый по-своему любит».

Д.Г., Канский р-н

Умелая

«Мне 48 лет, а в кармане удостоверение инвалида войны. Конечно, не главной, а, как принято говорить, локальной, но от этого здоровья не прибавляется.

Когда я вышел из госпиталя в 1986 году, белый свет был немил: все время болела голова, обмороки, память как отшибло. Я жил один (детдомовский, а семья как-то не получилась, разошлись с женой через год), почти все время лежал в лежку, пенсия тогда была. Потом, как известно, перестройка и все прочее, пришлось крутиться. Работал на физических работах, много ездил. От баб отшатывался – помнил, как жена со мной обошлась (это отдельная сказка).

А потом как-то в поезде из Турции оказалось, что у меня талант: лег с челночницей, всю ночь ее ублаготворял, да так и не кончил. А уж она не только накончалась от пуза, но и всем подружкам раззвонила: и долго, и без риска беременеть, да и мужик (то есть я) ласковый. Так они меня потом в своей компании всегда держали, отовариваться помогали, деньгами ссужали, ревновали к другим страшно, а я их и ночами, и днями обслуживал по-мужски. Им ведь надо, а не с кем. А мне хоть бы что – стоит и стоит в любое время, как будто другого положения не знает.

Потом, когда уже году в 97-м стало все более-менее устаканиваться, меня одна, Клавка, увезла с собой в Камышин, стали там жить. У нее, между прочим, четверо детишек, а она без мужа. Но баба крепкая, все тянет на себе, даже меня на ноги поставила. Ну, то есть стал я кончать с нею. Правда, через час примерно, но бывало. Так еще одного мальчугашечку настрогали. Так и живем.

Но все-таки мне тяжело стало по часу скакать каждую ночь. Пошел я к доктору, а он говорит, что это последствия травмы. Да не то, что устаю, а то, что по часу. У нормальных мужиков не более 10 минут должно быть (а я уже не помню, как раньше было), а так – можно и копыта отбросить.

Я жене сказал, она засомневалась было, сама к врачу пошла, отнесла бутылку и торт, а он и ей говорит: «Если, мол, не хотите, чтобы муж раньше времени откинулся, сократите время постельных дел до 10–15 минут». И подарки не помогли.

Но Клавка и тут вытянула. На 2 недели уехала в Москву, что делала – не знаю, но приехала такая рукастая! Ложимся в постель, поиграемся, потешимся, она или на подходе, или уже приплыла. Я начинаю, а она таймер английский включает. Как 10 минут пройдет, он запикает, а она меня скидывает и начинает уже от себя ублажать. И так быстро получается – минута-две, не более. Да я думаю, она и мертвого раскочегарит – такая умелая. Вот так и приспособились: она довольна, я ублажился, здоровью не повредили.

К чему я все это? Да к тому, что баба наша все может, ей только волю не дают. А вот мужики только на пьянство и драку способны. Кто нас, дураков, в бой посылал? Кто сейчас мутит? То-то. А в нашем семейном «государстве» все так хорошо, что лучше просто не бывает. Ура вам, женщины!»

Семен Николаевич, г. Камышин

Детектив

«Мне 58 лет, вроде не старый, но из зрелого возраста уже вышел. Был женат, потом, аккурат к климаксу, разбежались, детей насмешили. Но уж совсем невмоготу стало вдвоем вечера коротать с бабкой. Дети разъехались, внуков нет, телевизор скучный, на секс не тянет. Чем заняться? Мы сначала лаялись, а потом решили жить каждый по-своему.

Ну, про жену не буду, а я вот прожил 6 лет один, стал от женщин отвыкать, хотя некоторые удочку закидывали. Но желание у меня всегда было невысокое, а тут как вспомню последние годы с бабкой, вздрогну – и в сторону. Правда, соседка чуть не подловила, все про жизнь расспрашивала, сочувствовала, я уже размякать стал, но потом вовремя спохватился.

И вот чуть более года назад сижу я дома, никого не трогаю. Звонок в дверь, я открываю, мне бояться нечего. Влетает баба с пистолетом, меня в сторону кидает, сама с визгом мчится в комнату, потом на кухню, потом все остальное обшаривает. А у меня и нет никого, и уже неделю не было. Я поднялся, хотел ей врезать, но рука не поднялась: хоть и не очень-то молодая, но красивая, а тут еще глаза горят, грудь ходуном ходит… А она с вопросами, с криками, а потом и со слезами.

Ну чистое детство: ей кто-то по телефону наплел, что ее муж с любовницей по такому-то адресу (по моему, то есть) в данный момент ей рога наставляют. Она мужнин газовик схватила и прилетела, чтобы раз и навсегда… и все такое прочее. Я ей, конечно же, посочувствовал, чаем угостил, мы поговорили, она опять плакать взялась, я ее утешать, да и наутешался: в постели да голышом.

Я в удивлении, она в восторге. Хотя уж и не знаю, чем тут восторгаться, но ей понравилось. Стала ко мне ходить, хотя я никто и звать меня никак – работаю на заводе, делаю, что придется. А она за шикарным мужчиной, да и сама не промах. Но раз уж понравился, я не против.