Девушка, которая взрывала воздушные замки - Стиг Ларссон

Йоран Мортенссон работал в отделе личной охраны в качестве телохранителя и входил в группу сотрудников, неоднократно обеспечивавших безопасность премьер-министра. Несколько недель назад его временно одолжили отделу контрразведки. От служебных обязанностей его освободили 10 апреля, через несколько дней после того, как Александр Залаченко и Лисбет Саландер были доставлены в Сальгренскую больницу. Правда, в такого рода временных перестановках не было ничего необычного, если для какого-то срочного дела не хватало сотрудников.

Затем Моника Фигуэрола позвонила заместителю начальника отдела контрразведки, которого знала лично, поскольку недолгое время работала у него в отделе. Она спросила, занят ли Йоран Мортенссон чем-то важным или его можно одолжить для проведения расследования в отделе охраны конституции.

Заместитель начальника контрразведки очень удивился. Вероятно, Монику Фигуэролу неверно информировали.

Йорана Мортенссона из отдела личной охраны контрразведке не одалживали. Сожалею.

Положив трубку, Моника Фигуэрола в течение двух минут смотрела на телефон. В личной охране считали, что Мортенссон переведен в контрразведку. Контрразведка считала, что ничего подобного не происходило. Такие переброски должны рассматриваться и одобряться начальником канцелярии. Моника потянулась к трубке, чтобы позвонить начальнику канцелярии, но остановилась. Отдел личной охраны мог отдать Мортенссона только с одобрения начальника канцелярии. Но в контрразведке Мортенссона нет. Начальник канцелярии не может об этом не знать. А если Мортенссон переведен в какой-то другой отдел, ведущий слежку за Микаэлем Блумквистом, то начальник канцелярии непременно должен быть в курсе.

Торстен Эдклинт велел ей следить, чтобы не пошли круги по воде. А позвонить начальнику канцелярии было все равно что бросить в маленький пруд огромный камень.

*

Усаживаясь в понедельник, в половине одиннадцатого утра, за свой письменный стол в стеклянной клетке, Эрика Бергер вздохнула с облегчением. Ей страшно хотелось свежего горячего кофе из автомата. За первые два часа рабочего дня она успела побывать на двух собраниях. Первым было пятнадцатиминутное утреннее совещание, на котором ответственный секретарь редакции Петер Фредрикссон наметил основные направления работы на день. Поскольку Андерсу Хольму Эрика не доверяла, ей все больше приходилось полагаться на мнение Фредрикссона.

Вторым было длившееся целый час совещание с председателем правления Магнусом Боргшё, начальником финансово-планового отдела «СМП» Кристером Сельбергом и финансовым директором Ульфом Флудином. Посвящено оно было ухудшающемуся положению на рекламном рынке и снижению объемов розничной продажи. Финансовый директор с начальником финансово-планового отдела считали, что необходимо принимать меры для уменьшения потерь.

— В первом квартале мы вышли из положения благодаря незначительному подъему рекламного рынка и тому, что в конце года двое сотрудников ушли на пенсию. На их должности никого не брали, — сказал Ульф Флудин. — Данный квартал мы, вероятно, закончим с незначительным минусом. Однако нет никаких сомнений в том, что бесплатные газеты «Метро» и «Стокгольм Сити» продолжат поглощать стокгольмский рекламный рынок. Нам ничего не остается, кроме как прогнозировать в третьем квартале откровенный дефицит.

— Как мы можем этому противостоять? — спросил Боргшё.

— Единственная возможная альтернатива — сокращения. Мы не производили их с две тысячи второго года. Но по моим подсчетам, до конца года нам необходимо сократить десять ставок.

— Какие именно ставки? — поинтересовалась Эрика Бергер.

— Нам придется урезать все понемногу, сокращая по должности в разных подразделениях. Например, в спортивной редакции сейчас шесть с половиной ставок. Ее надо сократить до пяти.

— Если я правильно понимаю, спортивная редакция уже сейчас работает из последних сил. Это означает, что нам придется сократить спортивный обзор в целом.

Флудин пожал плечами.

— Я с удовольствием выслушаю более удачные предложения.

— Более удачных предложений у меня нет, но принцип таков: если мы сократим персонал, значит, нам придется сделать газету тоньше, а если мы сделаем ее тоньше, то у нас снизится количество читателей и, тем самым, количество рекламодателей.

— Вечный замкнутый круг, — сказал начальник финансово-планового отдела Сельберг.

— Меня взяли на работу с тем, чтобы остановить такое развитие событий. Это означает, что я должна заметно изменить облик газеты и сделать ее более привлекательной для читателей. Но если персонал будет сокращаться, то задача окажется невыполнимой.

Она обратилась к Боргшё.

— Как долго газета в силах истекать кровью? Какой дефицит мы можем себе позволить, пока не наступит перелом?

Боргшё выпятил губы.

— С начала девяностых годов газета проела значительную часть вложенных в ценные бумаги старых доходов. По сравнению с ситуацией десятилетней давности наш портфель акций потерял в цене примерно тридцать процентов. Большая часть этих фондов была вложена в компьютерное обеспечение. То есть мы несли колоссальные расходы.

— Я заметила, что у «СМП» имеется собственная система текстового редактирования, именуемая АХТ. Во сколько обошлась ее разработка?

— Примерно в пять миллионов крон.

— Я не вижу тут логики. На рынке существуют уже готовые дешевые коммерческие программы. Зачем «СМП» понадобилось разрабатывать собственную?

— Ах, Эрика! Если бы я знал ответ на этот вопрос. Нас уговорил бывший руководитель технического отдела. Он считал, что в перспективе так будет дешевле и что «СМП» сможет потом продавать лицензии на программное обеспечение другим изданиям.

— И кто-нибудь купил у вас программное обеспечение?

— Да, одна местная норвежская газета.

— Великолепно, — усталым голосом сказала Эрика Бергер. — Следующий вопрос: мы сидим за компьютерами пятилетней давности…

— В ближайший год вложения в новые компьютеры исключены, — ответил Флудин.

Обсуждение продолжалось, и Эрика вдруг стала понимать, что Флудин с Сельбергом просто игнорируют ее возражения. Для них речь могла идти только о сокращениях, что было вполне разумным с точки зрения финансового директора и начальника финансово-планового отдела, но совершенно неприемлемым для нового главного редактора. Вместе с тем ее раздражало то, что они постоянно отвергали ее аргументы с любезной улыбкой, заставляя ее чувствовать себя школьницей, отвечающей домашнее задание. Они не произнесли ни единого недопустимого слова, но в их отношение к ней до смешного откровенно читалось классическое:

Не загружай себе голову такими сложными вещами, детка.

Эрика вздохнула, подключила лэптоп и открыла электронную почту. Ей пришло девятнадцать сообщений. Четыре из них оказались спамом, содержащим предложения: купить виагру, испробовать киберсекс с The sexiest Lolitas on the net[28] всего за четыре доллара США в минуту, еще более грубое — Animal Sex, Juiciest Horse Fuck in the Universe,[29] a также подписку на электронную сводку новостей mode.nu, которую распространяла какая-то грязная фирма, забрасывавшая рынок рекламными предложениями и не прекращавшая их рассылать, сколько бы раз Эрика ни отказывалась от этой продукции. Еще семь мейлов представляли собой так называемые письма из Нигерии, от вдовы бывшего директора государственного банка в Абудже, предлагавшей ей фантастические суммы, если только она, для укрепления доверия, согласится помочь небольшим капиталом, и тому подобную чушь.

Среди оставшихся сообщений были: утренняя служебная записка, дневная служебная записка, три письма от ответственного секретаря редакции Петера Фредрикссона с информацией о том, как идут дела с главным материалом дня, письмо от ее личного аудитора, просившего о встрече для сверки изменений в зарплате после перехода из «Миллениума» в «СМП», а также сообщение от ее стоматолога-гигиениста, напоминавшего о том, что подошло время ежеквартального визита. Эрика внесла визит к врачу в свой электронный ежедневник и сразу же обнаружила, что ничего не выйдет, поскольку на этот день у нее запланирована большая редакционная конференция.

Под конец она открыла последний мейл, присланный с адреса «[email protected]» с темой «К сведению главного редактора» и, взглянув на текст, медленно опустила чашку с кофе.

ШЛЮХА! ТЫ ВООБРАЖАЕШЬ, ЧТО ЧТО-ТО СОБОЙ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, ЧЕРТОВА П…А. НЕ ДУМАЙ, ЧТО СМОЖЕШЬ ПРОЯВЛЯТЬ ТУТ СВОЕ ВЫСОКОМЕРИЕ. ШЛЮХА, ТЕБЯ СТАНУТ ТРАХАТЬ В ЗАДНИЦУ ОТВЕРТКОЙ! ЧЕМ БЫСТРЕЕ ТЫ ОТСЮДА УБЕРЕШЬСЯ, ТЕМ ЛУЧШЕ.

Эрика Бергер подняла взгляд и машинально поискала глазами Андерса Хольма. На месте его не было, и в редакционном зале она его тоже не увидела. Посмотрев на адрес отправителя, Эрика подняла трубку и позвонила Петеру Флемингу — начальнику технического отдела «СМП».