Наташа и будущее - Сергей Спящий

Ташка кивнула: —Знаю.

— Ты понимаешь, что мы только что сделали? — спросил Роберт.

— Ещё не сделали.

— Да— согласился он: —Ещё не сделали.

Любой бы на Ташкином месте растерялся. И она растерялась и Роберт опешил, тщетно пытаясь за внешней рассудительностью скрыть ворох мыслей: разнообразных, но в целом описываемых одним вопросом: что же теперь будет, что дальше?

Ташка растерялась, но она заранее набросала для себя план действий по подготовке перспективного зародыша к проверке рубановским тестом на разумность. Сначала нужно накормить его примитивным, строго логичным, псевдоязыком. Как можно более простым, чтобы зародышу было легче усвоить понятие языка и диалога с пользователем, что серьёзно отличалось от ввода начальных условий и требуемых результатов к которому он привык ранее. Затем он должен получить на закуску иную, столь же простую, знаковую систему. Чтобы зародыш уяснил, что существует множество знакомых систем и то, что невыразимо или сложно выразимо в рамках одного языка может быть просто и элегантно сказано на другом. И только потом, по плану, наступал черёд невероятно сложного, имеющего множество исключений, естественного языка, который невозможно усвоить, не усвоив, хотя бы фрагментально, накопленное человечеством культурное наследие. Программные сущности ломались на данном этапе и программисты разработали множество обходных приёмов позволяющих запихнуть в сущность большую или меньшую часть языка необходимую ей для выполнения запрограммированных обязанностей. Но искусственный интеллект не нуждался бы в уловках программистов. Это был личный Ташкин тест на разумность — сумеет ли зародыш самостоятельно усвоить русский язык получая на вход лишь наборы предложений описывающих идущие с ними в комплекте наборы входных данных для уже известных зародышу задач. Справиться ли с построением системы правил вывода? И только затем следовало применить рубановский тест на обычном, разговорном русском языке.

Ташка предполагала, что когда в лаборатории забрезжит надежда на рождение первого намеренно-сотворённого интеллекта она будет сильно волноваться. И потому заранее составила для самой себя простой и подробный план. Сейчас он пригодился. Правда она не ожидала, что это случится когда старшие коллеги будут в отъезде и произойдёт в её собственной песочнице. А впрочем: отбросим прочь показную скромность хотя бы в мыслях. Ташка не ожидала, однако она страстно надеялась. И очень много работала. Как оказалось надежда помноженная на труд иногда может дать чудесные плоды. Но верно ли это в их случае?

В сильном волнении Роберт ходил по комнате часто бросая в сторону Ташки испытующие взгляды. Его восхищало как уверенно и обстоятельно практикантка взялась готовить наборы входных данных для обучения зародыша псевдоязыкам. А Ташка просто действовала согласно своим, написанным в прошлом, инструкциям.

— Необходимо добиться повторяемости результата— Роберт мерил шагами расстояние от двери до окна с учётом того, что приходилось делать два поворота обходя преграды из приставленных один к другому столов: —В лабораторном журнале подробно описан каждый шаг. Нужно немедленно начать большой засев и обязательно в нескольких полностью изолированных кластерах.

— Сначала мы должны убедиться— напомнила Ташка — Рубановский тест ещё не пройден. И, кроме того: у меня недостаточно прав для управления ресурсами лаборатории. Начать большой засев может только профессор.

— Сколько понадобиться времени для подготовки зародыша к тесту?

— Около двух дней.

— О боже! — воскликнул Роберт: —Если бы я мог заставить солнце быстрее бежать по небу!

— Быстрее не надо— улыбнулась Ташка: —Иначе времени уйдёт больше двух дней. Лучше помоги составить программу обучения для Кассиопеи. Думаю стоит начать кормить её маленькими порциями и затем увеличивать их соответственно возрастающему аппетиту.

Глубоко вздохнув и выдохнув Роберт мотнул головой будто сбрасывая лишние мысли и одел очки-мониторы. Свободное пространство между столами, от пола до потолка, заполнилось облаком ссылок, иконками документов и ярлыками запуска программ. Мягким розовым светом светились присланные Наташей файлы.

Вечером, за час до конца рабочего дня, вернулся Виталий. Весёлый и розовощёкий — он собирался стать центром внимания пересказывая некоторые забавные случаи произошедшие во время переподготовки.

— Всем привет— Виталий ворвался в лабораторию подобно порыву ветра сквозь открытое окно: —Как вы тут без меня?

Погрузившаяся с головой в виртуальность Ташка проигнорировала появление старшего научного сотрудника. Роберт передёрнул плечами, но это скорее случайное движение, нежели ответ.

Виталий с удивлением огляделся. За спиной приоткрылась дверь впуская голову Лёньки Кузнецова — бывшего одноклассника Виталия и младшего научного сотрудника из лаборатории Касатского, располагавшейся на два этажа выше лаборатории Гальтаго. Покрутившись Лёнькина голова недовольно резюмировала: —Какое-то сонное царство. Так ты идёшь?

— Позже— бросил Виталий: —Тут что-то интересное происходит. Скажи, чтобы начинали без меня, хорошо?

Лёнькина голова поспешила исчезнуть ещё до того как Виталий одел очки-монитор. Возможно она опасалась чар работоувлечённости явно растворённых в воздухе этой комнаты. Бесшумно закрылась дверь.

Виталий поёрзал в кресле устраиваясь поудобнее. Он начал просматривать лабораторные журналы за последние дни время от времени приговаривая «интересно» или «а что тут у нас» или «любопытно-любопытно». Затем он воскликнул шёпотом: —Только посмотрите какие дела творяться!

Надолго замолчал. А потом вдруг закричал во весь голос: —Где профессор!

Ташка подпрыгнула на месте от неожиданности. Роберт вздрогнул.

— Витя, когда ты успел вернуться? — удивилась практикантка.

— Обязательно было кричать в ухо? — сердито поинтересовался Роберт: —Так и поседеть можно раньше времени.

— Где профессор?

— В Ленинграде— объяснила Ташка — Кажется на конференции посвящённой вопросу социальной пассивности интеллектов как следствия их слабой интеграции в структуру общества.

— К чёрту конференцию— бросил Виталий — Я немедленно звоню ему.

— Зачем спешить? — устало спросила Ташка — Ещё ничего не понятно, а профессор рано или поздно вернётся самостоятельно.

Виталий вплотную подошёл к Ташкиному креслу: —Говоришь зачем спешить? Три часа назад вы влили в зародыш учебные курсы для средней школы. Прямо сейчас он пережёвывает расширенный сборник включающий тысячи мировых литературных произведений. И одновременно разговаривает с вами обоими на естественном языке, прошу заметить на родном для каждого: русском и английском соответственно. Я специально не интересовался средней скоростью среди интеллектов с которой они способны усваивать новую информацию, но думаю, что она меньше по крайней мере на порядок.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});