Дипломатия Волков - Холли Лайл

Тело девушки пряталось за свободными складками белой льняной куртки, серыми брюками, мягкими сапогами, и о форме его было нелегко судить; однако сложение ее более или менее напоминало человеческое... а еще она казалась очень тоненькой.

Со своей стороны, девушка рассматривала Кейт не менее пристальным взглядом. Зрительное знакомство затянулось, а потом Увечная, склонив голову к плечу, чуть нахмурилась и сказала:

– А ты не такая, как все остальные.

Сердце Кейт вдруг заторопилось.

– В самом деле?

Девушка улыбнулась, блеснув белейшими зубками.

– Нет. Ты...

Она пожала плечами, и уголки ее рта дрогнули – словно загадка эта чем-то забавляла ее.

– Не знаю. В тебе больше хищного. Как и во мне самой. Каким-то образом. Только не обижайся. Я не стану говорить, что ты... похожа на нас; ведь в твоем мире это – как мне известно – является преступлением и карается смертью. И все же я угадываю в тебе охотницу. Одновременно преследовательницу – и жертву.

Кейт кивнула. Хищники видят друг друга, и девушка была права. Она, Кейт, являетсяхищником, и всякие отрицания лишь разожгут любопытство Увечной и не удовлетворят его.

– Дома я часто охотилась. В основном на оленей. Но не только на них. Теперь люди гонятся за мной, поэтому я стала преследуемой. Ты все увидела правильно.

Девушка улыбнулась, принимая комплимент и объяснение – впрочем, отчасти, – ибо нечто в ее глазах намекало Кейт: ее собеседница считает его неполным. И вежливо сказала:

– Я так и думала.

Кейт переменила тему.

– И ты стояла, слушая, возле моей двери?

– Ох. – И без того огромные глаза еще больше округлились. – Признаюсь, в некотором роде. Только я не подслушивала – просто у меня очень острый слух, а капитан велел мне отвести тебя к корабельным припасам, как только ты проснешься. Дав мне такое задание, он приставил меня к двери каюты, потому что, поднимаясь на борт, ты не имела при себе никаких вещей, и он Решил, что тебе кое-что понадобится. Одежда, туалетные принадлежности, личные вещи... выберешь из того, что у нас есть, а потом я отведу тебя туда, где можно принять душ и переодеться. Пока ты будешь обедать, я приведу в порядок твою нынешнюю одежду. На мой взгляд, она не в столь уж плохом состоянии, разве что жилет придется чуть-чуть подкрасить.

Она перевела взгляд на ноги Кейт.

– А эти сапоги...

– Не утруждай себя сапогами. Если дашь мне чуточку масла для кожи и твердого воска, думаю, я смогу привести их в нормальный вид.

Девушка кивнула.

– Ты обязательно получишь необходимое.

– Это ты убираешь здесь в каюте, так?

– Да.

– Тут чудесно. Впрочем, я хочу попросить тебя об одной вещи...

– О чем угодно.

– Я насчет простыней, алария...

– Слишком сладка для твоего носа. – По лицу девушки пробежала мгновенная улыбка.

– Да.

– И для моего тоже. Этот запах не для хищников. Он многое скрывает.

Кейт пожала плечами.

– Впрочем, лаванда мне нравится.

– И мне тоже. Пахнет чистотой и почти ничего не скрывает. Все диага... нет, ты тоже диага. – Она нахмурилась, от легкого движения затанцевали ее брови. – Словом, вся твоя порода обычно любит аларию. Но я не стану использовать ее для твоих вещей. Хватит одной лаванды.

– Спасибо.

– Тогда ты готова идти за вещами, мыться, а потом обедать?

– Почти. Но сперва назови мне свое имя.

– Пассажиры обычно зовут меня Девчушкой.

– Но это же не твое настоящее имя.

– Нет. Мое трудно произнести.

Кейт выжидала.

Девушка просвистела свое имя. Низкая нота сменилась высокой и закончилась негромким пришепетыванием.

Кейт всегда удачно воспроизводила звуки, а годы, потраченные на изучение других языков Иберы, отточили ее слух и придали гибкость языку.

– Ррру-иф?

Девушка засмеялась, и смех этот был столь же музыкальным, как и ее имя.

– Именно так. Именно. Даже Джейти не произносит его настолько точно.

– Джейти?

– Мой любовник. Он – диага, чудесный парень. Рано или поздно ты встретишь его; он – один из матросов.

Кейт внезапно подумала, что сексуальная связь нормального мужчины и Шрамоносной женщины повлекла бы за собой мучительную, под пыткой смерть и Ррру-иф, и Джейти, если б только известие о ней и ноги их вместе коснулись Иберской земли. Итак, не она одна хранит на этом корабле смертельно опасные секреты.

Они отправились в кладовую, и Кейт отыскала для себя вполне приемлемую рабочую одежду: простую, но крепкую, вполне подходящую для ее нынешних нужд – пусть и не столь элегантную, чем привычные ей одеяния. Взяла смазку для меча, точильный камень. Личные вещи. Собрав все необходимое, она отправилась следом за Ррру-иф в крошечный душ, помылась под скудными струйками холодной воды, вымыла волосы и переоделась в чистое. А потом они вернулись в ее каюту и довольно долго раскладывали пожитки по ящикам, устроенным под койкой и на полках в ее изножье. Потом Ррру-иф отвела Кейт на камбуз, где уже собирался к обеду экипаж во главе с капитаном.

И тут Кейт узнала, что чудеса все-таки свершаются иногда... и самое главное – нечто подобное может случиться с нею самой. Хасмаль, сын Хасмаля, сидел за длинным, устроенным на козлах столом между мореходом из Шрамоносцев, таким изувеченным, что Кейт не смогла даже определить, мужчина или женщина перед нею, и худощавой жесткоглазой женщиной; положив ладонь на его предплечье, она потчевала своего собеседника какой-то историей, явно не интересной ему.

Услышав вздох Кейт и заметив восторженное выражение на ее лице, Ррру-иф спросила:

– Прежний любовник?

– Просто знакомый, причем такой, которого я хотела узнать получше до того, как... обстоятельства моей жизни переменились. Я думала, что никогда более не увижу его. Однако... – Она не могла скрыть улыбку. – Прости, я на мгновение.

Хасмаль не замечал ее присутствия до тех пор, пока, встав за спиной его, Кейт не проговорила:

– Хасмаль, сын Хасмаля, если я могла когда-либо подумать, что боги благоприятствуют мне, то такой момент настал именно сейчас. Надо же случиться такому, чтобы ты оказался именно здесь.

Тот повернулся, и Кейт поняла, что Хасмаль попросту не узнает ее. Впрочем, это нетрудно было понять: он видел ее лишь какой-то миг, в нарядном платье, в компании юной и красивой кузины. Кейт решила, что не смогла произвести на него впечатления. Однако через секунду в глазах его зажегся огонек понимания, а лицо вдруг побелело.

– Ты! – выкрикнул он тоном, каким, по мнению Кейт, надлежало общаться разве что с восставшим из могилы трупом.

Глаза Хасмаля выкатились из орбит, даже стал виден белесый ободок. А потом мышцы его расслабились, и, сложившись как детская тряпичная кукла, он скользнул под стол прежде, чем кто-либо успел его поймать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});