Война против Кторра - Дэвид Герролд

- А-а-а, - сказал он, - вы нашли, чем можно торговаться. Ладно, что вы хотите?

- Мы хотим назад наши деньги!, - пронзительно завопил Джой Хабр. Джой?

- Мы хотим вернуться в класс, - сказала Дженис.

- ... амнистии!, - сказал Пол.

- ... честной игры!, - сказал я.

- ... уважения!, - сказала Мариетта.

- ... прав человека, - сказал Хэнк тихо и мы все повернулись посмотреть на него. - Что?

Но Уайтлоу улыбнулся: - Вы - ваше имя? Челси? Хорошо. - И он отстучал пометку на клипборде. - Пятерка за день. Теперь поглядим, сможете ли вы удержать это. В чем состоят эти права?

Хэнк стоял перед барьером из столов, сложив руки: - Никаких налогов больше, мистер Уайтлоу, пока мы не договоримся, как будут тратиться деньги. Никаких исключений из класса, пока не проведено справедливое слушание. Никакого несправедливого применения силы. Мы хотим иметь право быть несогласными с вами и право выражать свое несогласие свободно без того, чтобы нас выбрасывали.

- Это моя аудитория и законы, которые я ввожу, будут применяться, как мне захочется.

- Что ж, мы хотим, чтобы этот закон изменился.

- Прошу прощения, но этот закон придуман не мной. Я не могу изменить его.

- Это не имеет значения. Вы можете изменить способ, которым вы ведете занятия в своем классе. Вы говорили, что автономны. Давайте договоримся о некоторых изменениях, которые сделают этот класс приемлемым для всех.

- С каких это пор студенты имеют право говорить преподавателям, как учить.

- С тех пор, как у нас двери!, - закричал Пол.

- Ш-ш-ш!, - сказал Хэнк.

- Кто назначил тебя президентом?

- Ты не замолкнешь? Предполагается, что один говорит за всех!

- Я не согласен!

- Не имеет значения, согласен ты или нет, - таково положение вещей!

- Ты такой же, как он! Ну, ладно, черт с тобой! - Пол прогрохотал в конец комнаты и, сердито глядя, уселся.

Хэнк в легкой панике оглядел остальных: - Слушай, народ, если мы не будем сотрудничать друг с другом, дело не пойдет. Мы не должны показывать слабости.

- Да, - сказала Дженис, - Хэнк прав. Мы не должны увязнуть в междуусобных склоках.

- Да, но никто не давал тебе лицензию на захват всего, сказала Мариетта. - Пол прав. У нас не было выборов.

- Погодите, - сказал я, - я не хочу спорить и согласен с тобой, что мы должны собраться вместе или мы, конечно, будем разбиты, но мне кажется, нам надо понять, что каждый из нас участвует в этом восстании по разным причинам и каждый из нас хочет иметь свой голос в переговорах. Я хочу того же, что и Пол быть услышанным.

- Можно мне, - выступил вперед Джон Хабр, молчаливый близнец. - Давайте напишем список наших требований и проголосуем, что мы хотим, чтобы Уайтлоу придерживался их.

Хэнк сдался: - Хорошо. У кого есть бумага? Я запишу.

- Нет, - сказал Джон. - Мы пустим их на экран, где каждый сможет их видеть. Я думаю, весь класс должен обсудить их и проголосовать. Это годится, мистер Уайтлоу?

- Разве у меня есть выбор?

Джон казался пораженным: - Э-э... нет. Конечно, нет.

- Мне можно сделать предложение?, - спросил Уайтлоу.

- Э-э... хорошо.

- Давайте разберем эту гору мебели, чтобы мы могли работать в более цивилизованной обстановке. Война отложена до поступления дальнейших указаний.

Довольно быстро мы снова выглядели как нормальная аудитория и вместо тиранства Уайтлоу тихо стоял в сторонке, по временам внося предложения.

Список требований в пять минут вырос до тридцати пунктов.

Уайтлоу просмотрел их, фыркнул и сказал: - Не будьте глупцами.

Реакция класса простиралась от "Как? Что плохого в этих требованиях?" до "У вас нет выбора!"

Он поднял руку: - Пожалуйста, я хочу, чтобы вы все снова посмотрели на список. Большинство ваших жалоб кажутся законными, но поглядите еще раз и вы кое-что заметите в ваших требованиях.

- Ну, некоторые из них пустяковы, - сказал Пол Джастроу. Например, номер шесть. Нет роскошным рубашкам. Может, это важно для Дуга, но какая разница всем остальным?

Дженис сказала: - Некоторые избыточны, например, право выражать себя свободно включает право на собрания, право свободной речи и право публикаций, поэтому не надо включать в список все три, так?

Тогда загудели другие голоса со своими мнениями. Уайтлоу поднял руку, установить тишину. Он сказал: - Вы, конечно, правы. Важно иметь защиту от каждой ситуации, упомянули мы ее или нет. Я предполагаю, что вы ищете зонтик, под которым можно действовать правило на все случаи жизни.

Он позволил нам немного поспорить, потом снова вернул нас к сути дела: - Ваши требования допустимы. Взгляните снова на свои требования и попробуйте сплавить их в одно-два предложения.

Мы поступили по его совету. С небольшой помощью мы пришли к следующему: - Правительство должно быть подотчетно народу в своих действиях. Народ должен иметь право свободно выражать свои различия.

- Поздравляю, - улыбнулся Уайтлоу. - А что произойдет, если я откажусь принять это?

- У вас нет выбора, - сказала Мариетта.

- Почему?

- Потому что мы просто восстанем снова.

- Ага. А что, если я найду еще несколько футболистов?

- Вы не сможете нанять столько, сколько нужно.

- Я повышу налоги.

Это вызвало несколько стонов и немедленный ответ одного из парней, который не был выслан: - Где записывают в повстанцы?

- Вот потому у вас нет выбора, сказал Хэнк. - У вас нет налоговой базы.

- Вы правы, - сказал Уайтлоу, вернувшись на свое место. Хорошо, тогда мы пришли к соглашению по данному пункту? То есть, если правительство не подотчетно своим гражданам, то граждане имеют право устранить это правительство силой, если в этом есть необходимость?

С этим были согласны все.

- Понятно. Лягаться следует в последнюю очередь. "Если в этом есть необходимость." Очевидно, это включает открытое восстание. А как насчет терроризма? Как с убийством? И на какой основе вы решаете, что эти акции необходимы?

Пол Джастроу все еще сердился. Он сказал: - Когда для нас не остается другого образа действий.

- Хорошо, обсудим это. Ваше восстание было оправдано?

Всеобщее согласие.

- Потому, что я не хотел слушать, что вы говорите, верно?

Снова согласие.

Уайтлоу сказал: - Предположим, я устроил бы ящик для жалоб. Восстание еще было бы законным?

Каждый из нас задумался. Я поднял руку: - Что бы вы делали с жалобами из ящика?

Уайтлоу улыбнулся: - Выбрасывал в конце дня, не читая.

- Тогда, да, - сказал я. - Восстание было бы законным.

- А если бы я читал жалобы?

- И что бы делали с ними?

- Ничего.

- Оно было бы законным.

- Что, если бы я удовлетворял те, с которыми согласен? Все, которые не причиняли бы неудобства мне лично?

Я обдумал это. - Нет, это все еще недостаточно хорошо.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});